– Двое мужчин? – встрепенулся Андрей Михайлович. – Но позвольте, я видел, что из шестого купе выходила женщина.

– Вы ничего не путаете? – изумилась Оксана. – Откуда там женщине взяться?

– Я точно помню, я в поезде всегда плохо сплю, а сосед уже лег. Так я, чтобы ему не мешать, решил выйти в коридор. И вот когда выходил, то и увидел ее. Молодая женщина, полная, платье такое свободное, как...

– Как у беременной?

– Ну да... Слушайте, это она и была, та самая беременная, – в удивлении сказал Андрей Михайлович, – только она потом пальто светлое надела, я и не узнал.

– И что она делала в шестом купе?

– Вот уж не знаю... Но я точно ее видел. Примерно за полчаса до пожара. Я тогда внимания не обратил, думал, что это ее купе – мало ли куда женщина пошла? Может, ей душно, вот и вышла подышать...

– А куда она пошла? – спросила Оксана.

– В конец коридора... я не смотрел. Постоял немного и пошел к себе. Знаете, бессонница меня спасла. Я обычно снотворное принимаю, а тут решил в поезде перетерпеть. А иначе разоспался бы и не сумел выскочить, а так еще и соседа растолкал...

– Вы молодец, – улыбнулась Оксана, – а больше ничего не заметили? Ну, когда садились в поезд.

– Я торопился очень, едва не опоздал. Застряло такси в пробке, – вздохнул Андрей Михайлович. – Так что ничего не помню. В СВ ведь толкучки не бывает, каждый в своем купе сидит.

Он утомленно потер глаза, и это не укрылось от внимания Оксаны.

– Мне, наверно, пора, – она поднялась с места, – уже поздно.

– И куда же вы пойдете, милая девушка? – строго спросил Андрей Михайлович. – Ночь на дворе, а у вас даже пальто нету...

И правда, Оксана выскочила из той проклятой квартирки в чем есть, куртка осталась на вешалке в коридоре. Хорошо хоть сумочку прихватила!

– Я вызову такси и поеду домой...

Она замолчала под его насмешливым взглядом.

– Угу, вы прекрасно знаете, что дома вас уже караулят. Или среди ночи приедут.

Оксана вынуждена была согласиться с такой постановкой вопроса.

– Так что ночевать будете у меня, – решительно сказал Андрей Михайлович, – квартира у меня большая, я один, вы меня не стесните. А утром подумаем, как быть.

Оксана так устала за сегодняшний длинный день, что решила не спорить.

– Только я мужу позвоню, чтобы не волновался... Максим? – заговорила она преувеличенно веселым голосом. – Ты извини, я задержалась. Тут у нас девичник образовался, день рождения отмечали... Так я заночую у Алки!

– У какой Алки? – по инерции спросил муж. – Санка, ты пьяная, что ли?

– Кто – я? – завопила Оксана. – Да ни в одном глазу. Это ты спросонья ничего не соображаешь, Алку не помнишь! Алка Лапидус, у нас в отделе женской литературы работает!

– Разве бывает женская литература? – удивился Андрей Михайлович, но тут же прикрыл рот рукой, испугавшись свирепого взгляда Оксаны.

– В общем, утром я от Алки сразу на работу, – говорила Оксана, – а ты, пожалуйста, никому не открывай, потому что вчера дворничиха говорила – какой-то маньяк в нашем районе объявился! Значит, договорились – ни соседям, ни врачам, ни полиции, ни даже если про пожар будут кричать! Понял?

– Понял, что ты пьяная в хлам! – буркнул муж. – Так ты точно не придешь?

– Сказала же – не приду! Завтра все объясню! – Оксана поскорее отключилась.

Андрей Михайлович провел ее в комнату поменьше. Там стояла старинная кровать с тремя подушками и большой шкаф, откуда он достал чистое постельное белье.

Ванна в этой квартире была огромной, Оксана долго плескалась, смывая с себя усталость.

Андрей Михайлович, удостоверившись, что она ничего не услышит за шумом воды, пошел в комнату и набрал номер на мобильнике, сверившись с визиткой.

– Это Логунов, – сказал он вполголоса, – вы просили связаться с вами, если появится что-то новое. Так вот, девушка у меня. Да, до утра я ее задержу...

* * *

Наутро, пользуясь доверенной ему властью инквизитора, брат Бернар собрал церковный трибунал, чтобы рассмотреть дело по обвинению фрау Маргариты Ситтов в колдовстве и сношениях с Дьяволом.

Судьи собрались после утренней молитвы в большом подвальном помещении епископского дворца. Зал был скудно освещен коптящими факелами. Посредине его стоял длинный дубовый стол, на котором лежали письменные принадлежности.

Прежде чем занять места за столом, епископ и инквизитор некоторое время учтиво спорили, кому из них следует возглавить трибунал.

Епископ уступал эту честь брату Бернару, ссылаясь на папскую буллу, которой именно инквизиторам поручалось искоренение ереси. Брат Бернар учтиво возражал, что возглавлять суд надлежит епископу, ибо преступление, которое они расследуют, есть преступление и против Бога, и против людей, а епископ соединяет в своем лице и светскую, и духовную власть. В конце концов они сошлись на том, что председателем суда стал епископ, но сам допрос вел инквизитор. Он сел на почетное место рядом с епископом, положив руку на книгу «Молот ведьм».

Его секретарь уселся в конце стола, приготовившись подробно записывать ход судебного заседания. В стороне от стола трибунала сидели священники, монахи и наиболее уважаемые горожане. На лицах их читалось почтение к суду, чувство собственной значительности, а также плохо скрытый страх перед происходящим.

– Введите подсудимую! – приказал брат Бернар.

Двери зала распахнулись, и двое ландскнехтов ввели фрау Ситтов. Платье ее было разорвано, волосы растрепаны, но даже в таком виде она была удивительно хороша.

Подсудимую подвели к столу судей.

Брат Бернар поднял на нее мрачный взгляд и проговорил:

– Во имя Господа нашего. Аминь. В год от Рождества Христова тысяча пятьсот тридцать второй, сентября двадцать третьего дня, в моем присутствии, ордена доминиканцев смиренного брата Бернара, в присутствии председателя суда, высокопреосвященного господина епископа, а также в присутствии секретаря суда, ордена доминиканцев брата Мартина и достопочтенных свидетелей, с Божьей помощью начинаю процесс по обвинению присутствующей здесь жительницы города Нойбаха Маргариты Ситтов в преступном отступничестве от святой католической веры, в сговоре с Дьяволом, в колдовстве и причинении вреда добрым христианам.

Инквизитор выждал, пока брат Мартин запишет его слова, и обратился к капитану ландскнехтов:

– Приведи подсудимую к присяге!

Капитан подвел Маргариту к краю стола, на котором лежали четыре Евангелия. Она послушно положила правую руку на верхнюю книгу и поклялась говорить правду, только правду и всю правду.