группы должны были осуществлять массовые убийства и среди гражданского населения, в частности среди советской интеллигенции, партийных и других руководящих работников.

Кто же были эти убийцы?

Понятие «оперативная группа» возникло и стабилизировалось перед самым началом сентябрьской кампании 1939 года для обозначения формирований полиции безопасности, действующих в оперативных зонах армий. Деятельность оперативных групп и эйнзатцкоманд в период сентябрьской кампании пока что исследована мало. Из немногих имеющихся у нас документов явствует, что в тесном взаимодействии с армией эйнзатцкоманды «ликвидировали» тогда (в тыловых районах) все проявления саботажа, сопротивления и шпионажа, проводили облавы на членов «Западного союза», силезских и великопольских повстанцев, а также коммунистов, расстреливали евреев и т. д. В то же время с помощью «фольксдейче» они вылавливали в лагерях для пленных мнимых убийц «фольксдейче» [288].

В нюне 1941 года, накануне нападения на Советский Союз, на основе соглашения между ОКВ и ОКХ, с одной стороны, и РСХА — с другой, в каждую группу армий, выделенную для действий на Востоке, был назначен «уполномоченный начальник полиции безопасности и СД», которому подчинялась одна оперативная группа, разделенная на несколько оперативных (эйнзатцкоманды) или специальных (зондеркоманды) отрядов. Каждой армии выделялась одна эйнзатцкоманда.

На Востоке действовали четыре оперативные группы. Каждая из них (кроме оперативной группы «Д») закреплялась за отдельной группой армий. Это были: оперативная группа «А» со штаб-квартирой (октябрь 1941 года) в Красногвардейске под Ленинградом — при группе армий «Север» (ее шефом был бригадефюрер СС Штальэккер); оперативная группа «Б» в Смоленске — при группе армий «Центр» (шеф — Небе); оперативная группа «Ц», с резиденцией в Киеве — при группе армий «Юг» (шеф — Рашер, бывший начальник уголовной полиции в Кёнигсберге, а после него — Томас) и оперативная группа «Д» при 11-й армии (шеф — бригадефюрер, СС Олендорф).

Каждая оперативная группа насчитывала 300–400 человек и делилась на 4–5 эйнзатцкоманд и зондеркоманд, прикрепленных к отдельным армиям (например, эйнзатцкоманда-2 из состава оперативной группы «А» действовала в оперативном тылу 16-й армии). Такая эйнзатцкоманда насчитывала от 70 до 120 человек. Для проведения «отбора» «политически нежелательных» эйнзатцкоманда направляла в каждый лагерь для военнопленных группы из 6–7 сотрудников, так называемые подотряды (Teilkomandos).

Эйнзатцкоманды, действовавшие в отдельных лагерях вне оперативного тыла армий и насчитывавшие по 6–7 человек, фактически соответствовали этим подотрядам. Члены эйнзатцкоманд носили форму войск СС с нарукавной нашивкой «СД». Отдельные эйнзатцкоманды формировались высшими начальниками СС и полиции данного военного округа. В боевых условиях эйнзатцкоманды действовали в самом тесном контакте с разведкой и контрразведкой данной армии. С точки зрения дисциплинарной и «деловой» они подчинялись соответствующему высшему начальнику СС и полиции, зато в отношении тактическом и материальном — начальнику тыла армии. Начальники эйнзатцкоманд обязаны были представлять отчеты о своей деятельности соответствующим штабам армий. Для координации действий и устранения трудностей они высылали офицеров связи в штаб данной армии. На территории рейха эйнзатцкоманды занимались исключительно чисткой «нежелательных» в лагерях для военнопленных (по свидетельству генерала Шеммеля их порой называли «командами по чистке» [«Säuberungskommandos»] либо «командами по сортировке [«Aussonderungskommandos»]). В то же время в оперативных районах это была лишь одна из сфер «многогранной деятельности», в результате который были истреблены сотни тысяч человек [289]. Деятельность СД (оперативных групп, эйнзатцкоманд и зондеркоманд) в лагерях для военнопленных в оперативных районах на Востоке, в «имперских комиссариатах» и «генерал-губернаторстве» продолжалась вплоть до изгнания гитлеровцев из соответствующих районов.

А вот как создавалась эта истребительная машина.

13 марта 1941 года Кейтель издал совершенно секретную дополнительную директиву к «Директиве фюрера № 21» [290], адресованную исключительно лишь главнокомандующим всех трех видов вооруженных сил рейха, а также начальнику штаба оперативного руководства вермахта Иодлю и его заместителю Варлимонту. Директива касалась прежде всего организации власти на оккупированных советских территориях, а в связи с этим и обязанностей вермахта. В соответствии с директивой исполнительная власть на театре военных действий должна была находиться в руках главнокомандующего сухопутными войсками, но с одним ограничением: на этой территории рейхсфюрер СС Гиммлер имел право выполнять «специальные задачи», в которые армия не могла вмешиваться. В связи с этим директива предписывала обсудить детали и пункты сотрудничества вермахта с СС путем непосредственных переговоров между ОКХ и рейхсфюрером СС. Во исполнение этого указания состоялось совещание, на котором между представителем Гиммлера— шефом РСХА Гейдрихом, с одной стороны, и представителем ОКХ — генерал-квартирмейстером сухопутных войск генералом Вагнером — с другой, были согласованы принципы сотрудничества. К началу апреля 1941 года указанные переговоры привели к заключению письменного соглашения, детально излагавшего принципы сотрудничества армии с оперативными группами полиции безопасности и СД. Оперативные группы подчинялись шефу РСХА, а их члены набирались из числа сотрудников уголовной полиции, полиции безопасности, войск СС и полиции порядка. Главной задачей оперативных групп было проведение «массовых казней евреев, коммунистов и иных элементов сопротивления» в тылу германских войск на Востоке [291]. Такова была одна из «специальных задач» рейхсфюрера СС, о которой упоминалось в директиве ОКВ от 13 марта 1941 года. Эти «специальные задачи», вытекавшие из людоедской программы Гитлера, которую он изложил 30 марта 1941 года на генеральском совещании в Оберзальцберге, должны были проводиться в жизнь — и действительно проводились— через оперативные группы СД. И происходило это при полной поддержке вермахта.

20 апреля 1941 года Браухич, по согласованию с Гейдрихом, издал приказ, определявший основы взаимодействия командующих армиями с оперативными группами СД [292]. Приказ этот, устанавливая, что военные операции имеют преимущество перед всеми иными, затем подтвердил, что эйнзатцкоманды (зондеркоманды) уполномочены предпринимать «исполнительные меры против гражданского населения» и при этом должны поддерживать тесный контакт с начальниками разведки (1-с) каждой армии, которым обязаны представлять отчеты о своей деятельности [293]. Таким образом, германское командование было обстоятельно информировано о «деятельности» оперативных групп СД.

Рейхсфюрер СС Гиммлер — уже по своей линии, но тоже по согласованию с ОКХ—издал 21 мая 1941 года приказ, регулирующий сферу деятельности оперативных групп, которые отныне были подчинены высшим начальникам СС и полиции. Он упомянул также о взаимодействии оперативных групп с армией в соответствии с приказом Браухича [294].

Практические формы этого «сотрудничества» были обсуждены в начале июня 1941 года на совещании в Берлине, на котором присутствовали генерал Вагнер, начальник службы разведки и контрразведки адмирал Канарис (который, по крайней мере теоретически, кажется, был против политики истребления военнопленных [295]), Гейдрих, а также начальники отдельных оперативных групп и эйнзатцкоманд, начальники разведки групп армий, корпусов и даже некоторых дивизий. Будущие «товарищи по оружию»