— Вот, — сказал Берк ехидно, — это правильный подход.

— Вредный вы человек, — беззлобно сказал лейтенант.

— Давайте спать, — сказал Стоун.

И на время все замолчали.

Нис изумленно прислушивался. Он тут был ни при чем. Это был семейный разговор между братьями, встретившимися после долгой разлуки. Австралос и англичане. Разговор велся сдержанно, из-за него, но он в нем своего слова не имел. Его это не задевало, и ему правилось все, что говорили, даже подзадоривания Берка. Его удивило, как много они знают про Метаксаса. И отсутствие протеста в них удивило тоже. Судя по тому, как терпимо англичане в свое время относились к Метаксасу, он готов был предположить, что они ничего о нем не знают. Правда, ведь это все люди, чье дело только воевать, и у них не спрашивают, стоит водить дружбу с Метаксасом или нет.

В разговоре принимали участие все, кроме английского майора, который и не пытался вступить в него. Потом заговорили о своем. И выходило задушевно, оттого что было темно и только слышались голоса. Теперь разговаривали двое австралос с англичанами.

— Кто-нибудь имел дело с этими немецкими восемьюсантиметровками? — спросил Стоун. До сих пор он говорил мало, только одергивал Берка.

— Они все равно что трехдюймовки Стокса, — сказал Макферсон, шотландец.

— Видал я их Granatenwerfer[3]в ту войну, — сказал старик.

— Granatenwerfer совсем другие, — сказал лейтенант.

— Все равно, Granatenwerfer я хорошо знаю, — сказал старик. — И с этими управлюсь. Ничего не стоит.

— Мы управимся без тебя, — нетерпеливо сказал ему Макферсон. — Ты не поедешь.

— Поди ты знаешь куда, — сказал старик.

— Нет, нет, Тич. В море холодно. Схватишь воспаление легких и помрешь.

— Пока еще не схватил, кажется.

— Ну, ну, ладно, — сказал Макферсон. — Подождешь нас здесь.

Ниса удивило, что старик не стал оспаривать права Макферсона указывать ему. Все они безоговорочно признавали авторитет маленького шотландца. Нису он нравился тем, что легко улавливал суть вещей. Вероятно, это определилось у них еще раньше, и потому-то английский майор был так зол.

Некоторое время все лежали тихо, прислушиваясь к шуму прибоя у скал внизу. Лондонец уже спал. Он тоненько храпел, и даже храп у него выходил шепелявый из-за отсутствия двух передних зубов.

— Любопытно, где мы сейчас там, в пустыне? — сказал немного спустя лейтенант.

— Сидим где-нибудь под Мерсой, — сказал старик.

— А какая разница? — сказал Берк. — Нам самое главное выбраться отсюда.

— Едва ли мы далеко ушли от Суэцкого канала, — сказал лейтенант.

— Это что же такое? — ехидно спросил Берк. — Вы, кажется, теряете веру?

— Вы, австралийцы, чересчур уж бойки, — огрызнулся лейтенант.

— Ладно, давайте спать, — снова сказал Стоун.

— Все равно, — сказал Макферсон. — Когда доедем до Египта, лучше нам высадиться где-нибудь близ Александрии. Только не западнее.

— Кто же это у нас так хорошо определит курс? — сказал старик.

— Тот грек, с которым мы пришли, — сказал Берк. — Он ориентируется по телам.

— По каким телам?

— По солнцу и луне, — сказал Берк, подражая Нису. Но это не была насмешка. Это было дружеское подтрунивание. Нис инстинктивно в темноте оглянулся на Берка и хоть не увидел его лица, но почувствовал, что тут ничего такого нет. Немного спустя старик сказал:

— А что же это все-таки за народ, кого мы будем освобождать?

— Литтосийские рыбаки, которых засадил Метаксас, — сказал Стоун.

— И надо спешить, пока немцы не пришли туда, — сказал лейтенант.

— Они и сюда придут, — сказал Берк. — Какая разница?

— Ты сегодня как с цепи сорвался, — сказал Стоун Берку.

Тогда Макферсон, тот, у которого брезжила на губах улыбка, вдруг рассмеялся в темноте. Раздался словно тройной выхлоп дизельного мотора. Шотландец вдруг представил себе все дело как бы с высоты миллиона футов.

— Ну и кавардак, — сказал он.

Это поставило точку. Все замолчали. Разговор оборвался. Нис думал, как приятно лежать на полу после сырой земли, на которой пришлось спать столько ночей, Он заснул и спал как убитый.

Хаджи Михали разбудил их, когда еще не занялась заря.

— Теперь мы все подробно обсудим с ними, — сказал он Нису.

— Подожди, они сейчас вернутся, — сказал Нис.

Стоун, Энгес Берк и все англичане вышли из хижины, размяться немного и умыться холодной морской водой. Нис тоже пошел на берег и освежил лицо и руки, от которых еще шел запах. Потом он вернулся в хижину. Его ждали пятеро англичан, Стоун и Берк. Один миномет уже вытащили из угла.

— Вот, объясни им, — сказал Хаджи Михали. И начал: — Они все разместятся в двух больших плоскодонных лодках, из тех, на которых выходят в море ловцы губок, а третьей возьмем маленькую лодку Талоса. Ведь среди минометов есть один поменьше. Эти плоскодонки самые большие у нас. Ты поведешь одну лодку, Сарандаки другую. Талос пойдет на своей. Скажи англичанам, пусть разделятся, кому с кем ехать.

— А сколько всего лодок пойдет? — спросил Нис.

— Десять. Наши лодки маленькие. Но они все будут нужны, ведь надо посадить тех, кого мы освободим. Мы выходим из Литтоса вместе и держимся вместе, пока не увидим Гавдос. Там мы расходимся, чтобы подойти к Хавро Спати с разных сторон. Но попасть туда мы должны все в одно время. Хавро Спати — это бухта перед лагерем. Оттуда мы и начнем. Сарандаки пойдет первым, потому что он знает все проходы.

— Там глубоко, в Хавро Спати?

— Не очень, и там много подводных скал, их не видно, но они у самой поверхности. Обойти их можно, но это, как ветер позволит. Будем идти за Сарандаки, он там знает каждый метр.

— А где самые форты?

— Мы должны пройти большой риф, тогда только увидим их. Как только они покажутся, дело англичан обстрелять их и разрушить. Без этого невозможно подступить к проволочным заграждениям, потому что вся бухта находится под огнем этих трех фортов.

— А что там за орудия, в этих фортах?

— Точно мне не известно. Но знаю, что там есть пулеметы, а может быть, даже скорострельные пушки. Может быть, солдаты будут спать, когда мы подойдем. Но только, не разрушив фортов, нам не добраться до проволочных заграждений. Тут и думать нечего.

— А за проволокой что?

— Больше ничего. Тогда уже только солдаты, если они будут сопротивляться. Проволока перегораживает узкое ущелье, которое ведет к самому лагерю. Литтосийцы и ловцы губок, которые сидят в нем, должны услышать стрельбу. Если им не удастся выйти самим, мы пройдем через ущелье и освободим их.