— Что именно, что ваши траулеры взорвали Светящиеся? Да. Это правда.

— Значит, это Саранча. Вы знаете, как с ними бороться.

— Льюис, черт побери, я понятия не имею, кто они такие, я знаю только, что они делают. Никто не знает о них совершенно ничего. Только то, что черви вели против них войну под землей, и мы узнали это только после того, как затопили Хасинто.

Любому человеку потребовалось бы немало времени на то, чтобы полностью осознать масштаб происходящего, а тем более людям, которые были отрезаны от остальной Сэры со дня удара «Молота». Хоффман видел по их лицам, что они совершенно сбиты с толку. Они даже не злились. Они походили на перепуганных детей, которые ждут, когда же папочка скажет им, что скоро все уладит.

Беренц нарушил тишину:

— Никогда не думал, что скажу такое вслух, но я хотел бы, чтобы это были бродяги.

— Я тоже, — отозвался Хоффман. — Потому что их можно перебить. Чтобы убить Светящегося — то есть мы думаем, что это был Светящийся, — нам потребовался «Молот Зари». В результате чего затопило Хасинто.

— О боже!..

— Это не шутки. Каждый раз эти твари принимают новую форму, становятся все крупнее. И не спрашивайте меня, почему они взрываются. Я знаю об этом не больше вашего. Если бы несколько солдат не наткнулись на них в туннелях под Хасинто, мы бы не знали и этого.

— Но зачем они пришли сюда? — спросил Гавриэль. — Или они плавают везде и нам просто везло до сих пор?

— Если бы я это знал, — сказал Хоффман, — я предложил бы вам лучший план, но я не знаю. Пока. — Он взглянул в глаза этим людям и внезапно почувствовал себя последним подонком. Это была старая база КОГ, и эти люди выросли в уверенности, что КОГ непобедима. За последние несколько месяцев они поняли, как сильно заблуждались. — Но сейчас самое лучшее, что мы можем сделать, — это следующее. Если кто-нибудь из вас захочет искать убежище в Нью-Хасинто, то я, черт побери, обязательно найду вам жилье. Если хотите оставаться здесь, я направлю сюда еще солдат. А если вам что-нибудь будет от меня нужно, вызывайте непосредственно меня. Понятно? Лейтенант Штрауд позаботится о том, чтобы вас связали со мной.

Аня стояла скрестив руки на груди, слегка расставив ноги. Не как та, прежняя Аня, которая небрежно упиралась рукой в бедро. Она стояла как солдат. Черт побери, сейчас она походила на свою мать.

— Нет никаких признаков того, что они намерены приближаться к берегу, — заговорила она. — Насколько нам известно, все они попали в сети. Так что вы в безопасности, если не будете выходить в море.

— Но рыба — наш основной источник пропитания, — возразила какая-то женщина. — Там, на юге, наши фермы кормят вас. Как мы сможем обойтись без рыбы?

Это было начало долгой череды неприятных последствий, которая уже проходила перед мысленным взором Хоффмана. «Нехватка продуктов. Утаивание запасов. Они и мы». Необходимо было задушить это в зародыше.

— У нас имеется многолетний опыт в распределении продовольствия, — заявил Хоффман. «Черт побери, нужно прикрепить к здешнему отряду офицера, не только из-за опасности нападения, но хотя бы ради того, чтобы рыбаки не считали себя жертвами несправедливости». Эти люди были нужны ему. Их помощь нужна была ему даже больше, чем гораснийское топливо. Они знали, как не умереть с голоду на этом острове. Все люди из Хасинто были горожанами. — Я назначу сюда человека — следить за тем, чтобы все было по-честному.

Как раз с такой работой Аня прекрасно справлялась. Хоффман не стал сообщать ей эту новость прямо сейчас, но решение уже было принято. Этот пост был предназначен именно для нее. Она, конечно, могла быть и солдатом, но лучше для нее было заниматься тем, что она умела, — организовывать, руководить людьми, поддерживать порядок.

— А как с комендантским часом? И глушением радио? — спросил Гавриэль. Люди заметили, что прибыл командующий армией КОГ, и толпа постепенно увеличивалась. — Это из-за Светящихся или из-за бродяг? Хватит с нас запретных зон!

— Я поговорю об этом с Председателем, — пообещал Хоффман. «Какого черта я это делаю? Почему бы просто не передать им приказ?» Но им двигали не только прагматические соображения о том, что лучше не злить жителей понапрасну. Он знал это. — Предоставьте это мне. Вы получите радио.

Когда они забирались обратно в «Тяжеловоз», Аня настороженно посмотрела на него. Заговорила она только после того, как они проехали четыре или пять километров. Возможно, она сообразила, что теперь больше времени будет проводить в Пелруане и еще меньше, чем прежде, — с Маркусом Фениксом.

— С вами все в порядке, сэр? — спросила она.

— А почему вы спрашиваете?

— Я не знала, что вы так дорожите Пелруаном. Мне показалось, вы очень взволнованы.

«Значит, это не из-за Маркуса. Значит, это из-за меня».

— Я не могу положиться на политиков. — Он вдруг понял, что говорит так, как будто замышляет заговор. — Аня, вы именно тот человек, которому я могу доверить заботу о городе. Вы готовы этим заняться?

— Я готова сделать все, о чем вы меня попросите, сэр.

— Вы можете отказаться.

Она помолчала — всего на долю секунды дольше, чем было нужно.

— Я согласна.

— Это задание не для хрупких девушек. Вам придется командовать двумя отделениями.

Хоффман хотел убедиться в том, что она это понимает. Аня только кивнула.

Да, он волновался за Пелруан. И эта тревога была порождена не новыми обстоятельствами, а воспоминаниями о том, как ему самому приходилось отвечать за выживание целого города.

«Не Хасинто. Что бы я ни чувствовал, в Хасинто я никогда не был одинок. Анвегад — там все было иначе. Положение было отчаянным. Все зависело только от меня».

— Благодарю, сэр, — произнесла Аня. — Я вас не подведу.

По дороге на базу им пришлось остановиться, чтобы пропустить минный трал. Огромный агрегат, оснащенный цепями, водили по главным дорогам дважды в день, чтобы убедиться в отсутствии мин. Диззи Уоллин остановил своего монстра и высунул голову из кабины.

— Там, позади, безопасно, полковник, — окликнул он их. — «Старой Бетти» можно доверять. В своей новой юбочке она ни одной мины не пропустит.

— Спасибо, Уоллин.

Из окна высокой кабины открывался хороший вид на местность.

— Что-нибудь видите?

— Вокруг никого, только эти инди шныряют, бандитов ищут.

— Какие еще инди? — насторожился Хоффман.

— Этот петух Треску и его головорезы. — Диззи говорил таким тоном, словно о походе Треску знала вся база. — Они ушли в лес с парнем. С Ниалом. Он повел их, не знаю куда.

Треску ни слова не сказал об этом Хоффману. Последнее, что полковник слышал о Треску, — это то, что он допрашивал подростка и согласился поделиться полученной информацией. Этот гад лгал. «Какой сюрприз!» Хоффман поразмыслил о том, чем же бродяги заслужили такую ненависть гораснийцев; жители крошечного государства относились к бандитам гораздо более враждебно, чем КОГ. После потопления «Торговца» он понял, что они настроены на полное уничтожение бродяг.