– Милорд, но вы здоровы. Если вы желаете, я позову к вам лекарей и Гроссмейстера, чтобы вас осмотрели. Но после того, как вы явитесь в Малый зал.

– Но я же уже все придумал, осталось только исполнить. Что, нет ни капли таланта? А если я болен в самом деле?

– Мне позвать лекарей в Малый зал? – Верд громко взвыл, но рыцарь не посчитал нужным отвечать на подобные выражения чувств.

– Ваш регент – чудовище! Он назначает советы ужасающе рано! Подскажите мне, сир, если вы участвовали в походе, сражались за свою жизнь, после преодолели огромные расстояния, добрались до столицы и за это время выбились из сил, тем более после пира в честь вашего возвращения, то вас во сколько заставляют вставать?

Лорд уже убрал покрывало с головы и теперь размышлял над несправедливостью бытия. В конце концов, каждый лорд заслуживал достойный отдых, а он сам должен был сейчас отсыпаться, отъедаться, возможно, вещать о приключениях первому встречному и слушать охи-вздохи женщин, которых он поразил историями, наполненными деталями. Да, он должен наслаждаться жизнью, хотя бы с цикл, может, с два, а не вставать с петухами, плестись на приемы и совещания, выполнять глупые церемонии и слушать монотонные речи регента.

Наследник Дарона Флейма, только лишь попав в Санфелл, который его совершенно не впечатлил, вновь надел на себя личину капризного старшего сына и самовлюбленного лорда. Обычно это помогало ему на некоторое время оставаться в гордом одиночестве и отдыхать столько, сколько душе угодно, но не в этот раз. Рыцарь, имени которого мужчина, разумеется, не запомнил, про себя окрестив бедного сира Скучисом, продолжал стоять над душой. Голос у него был настолько раздражающе-тихим и безэмоциональным, что вызывал даже не сонливость, а лишь одно – раздражение. Более всего хотелось кинуть в этого рыцаря чем-нибудь потяжелее, но под рукой не оказалось ничего подходящего.

– Мы начинаем тренироваться через час после рассвета. До этого мы приводим в порядок доспехи и оружие, чистим и кормим лошадей…

– Кошмарные порядки! – Верд махнул рукой: – Я обязан стать королем и все поменять. Со мной вы будете спать хотя бы до полудня. Особенно если до этого отведали после тяжелой дороги пару-тройку кубков отменного вина.

– Всенепременно, милорд Флейм. Но пока наши правители – Его Величество Аурон Старскай и Его Высочество Клейс Форест, и именно они устанавливают порядки и указывают, что и как делать. И вам следует поспешить на встречу с Его Высочеством, так как вы уже опаздываете…

– Но сейчас слишком рано…

– Милорд, уже полдень. Его Высочество знал, что вы устанете с дороги и от празднования, и потому назначил Совет на более поздний час. Вам надо…

– Спешить. Да понял я, понял. Только не надо это повторять. – Лорд Флейм потянулся, выбрался из своего уютного гнезда и с трудом пересилил желание вернуться обратно – в замке было прохладно. Неужели у короля нет денег, чтобы хорошенько натопить хотя бы покои столь долгожданных и знатных гостей?

Прохлада и каменный пол, единственным теплым пятном на котором была шкура у кровати, поспособствовали окончательному и быстрому пробуждению Верда. Рыцарь предложил позвать слуг, чтобы те помогли милорду одеться, но Флейм отказался. Кое-как нацепив желто-оранжевые одеяния и завернувшись в плащ, наследник Дарона соизволил поспешить в Малый зал. Рыцарь продолжал сопровождать его.

– Сир, а почему ко мне были приставлены именно вы? Его Высочество не смог подобрать других вариантов? Я не хотел бы вас обижать, но вы мне категорически не нравитесь.

– Вчера я имел удовольствие переговорить с милордом Глейгримом, и он сказал, что всенепременно посоветует Его Высочеству приставить меня к вам в качестве помощника и защитника. Для выхода в город вам подобрали достойную свиту, но здесь, в замке, вам некого опасаться, и потому только я буду сопровождать вас.

– Ах, милорд Глейгрим, значит, посоветовал… – протянул Верд. – Любопытно, когда он успел столь сильно на меня обозлиться?

Рыцарь ничего не ответил. А Верд перебирал в голове последние события, начиная с того момента, как он покинул Файрфорт и отправился на помощь другу.

Путешествие до Кеирнхелла прошло не лучшим образом, а под конец лорд Флейм и вовсе умудрился заблудиться. Впрочем, на помощь пришел сир Тордж Проницательный – королевский рыцарь и командующий войском, которое регент отправил, чтобы закончить конфликт между Династиями. Как и предполагал сын Дарона, Зейир решил воспользоваться своим даром, чтобы уничтожить врага, – дядя совершенно не опасался, что его особый талант откроется людям, что подданные могут углядеть в предводителе чудовище из древних легенд, или возвращение Первого, что это впоследствии повлияет на весь род. Если Верд скрывался и не хотел непонимания, то брат отца, напротив, использовал пламя масштабно, с бравадой и даже приготовил для себя постамент повыше. Но каким бы он ни пытался казаться, как только понял, что проигрывает и вскоре может предстать пред королем и регентом, и, естественно, понести ответственность за все деяния, предпочел позорно сбежать.

Позволить дядюшке уйти Верд, разумеется, не мог, и его бывший враг Раял придерживался того же мнения. Они, не сговариваясь, бросились за Зейиром, через час или два случайно встретились, или, вернее сказать, Верд нагнал Глейгрима, так как сначала долго собирался и призывал вассалов, пораженных коварством брата Дарона, а после сначала отправился в противоположную сторону, спутав следы, и наткнулся только на заставу из людей Раяла. Подданные нового Проклятого короля вежливо попросили Флейма отойти, так как получили приказ никого не пускать. Верд немного повздорил с командующими, но, так как время поджимало, подчинился и направился в нужную сторону.

Встретившись, оба лорда продолжили погоню вместе.

Удача была не на их стороне. Вероятно, трус и братоубийца заранее озаботился собственной безопасностью и продумал план отступления. Несмотря на то что люди Раяла сорвались в погоню почти сразу, часть даже до прямого приказа, Зейир сумел ускользнуть. Довольно долго отряды прочесывали округу, и правители-соседи не отставали от простолюдинов. Долгая скачка в седле до Кеирнхелла, а после по непротоптанным полям, перелескам и холмам давала о себе знать, Верд тихо ругался. Он очень старался держаться достойно, но постоянно ерзал, охал и кряхтел, надеясь, что его никто не слышит.

Уже под самый вечер Раял заметил недовольство приятеля, остановил поиски и предложил возвращаться, чтобы не нервировать королевских рыцарей. Он же предположил, что, скорее всего, лордов – участников войны попросят ненадолго отлучиться из своих замков и отправиться к королю и регенту. В Санфелле им, разумеется, назначат наказание за начало войны и кровопролитные сражения, более того, начатые в неблагоприятное для этого время. О наказании пойдет молва среди простого люда, которому необходимо время от времени напоминать, что король защищает всех подданных. Также Проклятый король заметил, что неблагоприятное время – это любое, в которое от короля или регента не поступило письменного разрешения немного повоевать.