—      Минутку. Могу я это напечатать?

—      По-моему, можешь, — нерешительно произнес Спенсер. — Хотя, пожалуй, будет лучше, если я сначала переговорю с Хелриджем, а потом снова позвоню тебе.

—      Ради бога, не будь таким формалистом! Сейчас уже слишком поздно соблюдать этикет. Все, что мне нужно, — это факты.

—      Ну, хорошо, — смирился Спенсер. — Теперь ты знаешь факты.

Наступила пауза.

—      Мальчик, — сказал Майрон изменившимся голосом, — честное слово, мне жаль тебя. В дело вмешался твой любимый сенатор, и тебе предстоит драка.

—      Я знаю.

—      В таком случае — желаю удачи. Я за тебя, мой мальчик. Позвони мне, если я тебе потребуюсь. Поговори с Полем Адамсом по телефону. Он работает в Нью-Йорке, в Ассошиэйтед Пресс. У тебя есть номер его телефона?

—      Найду. Спасибо, Майрон.

—      Ну, хорошо. Будь здоров, мой мальчик. Не расстраивайся.

События развивались быстро, пожалуй, даже слишком быстро. Он только собирался еще прочесть сообщение в «Стар джорнел» о речи сенатора Купа, а уже другая новость — так называемое интервью «Дейли уоркер» — ударила его, словно обухом по голове. Он даже не знал, о чем говорится в этом «интервью». Следовало бы спросить Майрона или... нужно как можно скорее раздобыть номер «Дейли уоркер». Но как это сделать? Не может же он пойти вниз и сказать Эдди или Карлу — кто там из них сейчас дежурит: «Принесите мне сегодняшнюю «Дейли уоркер». Как это прозвучит? Более чем подозрительно, если учесть все, что там напечатано. Ну что ж, тогда, вероятно, он сходит сам. Но куда? Он был уверен, что в газетных киосках его района коммунистических газет нет. Ему казалось, что он читал какое-то постановление на этот счет. Возможно, что завтра, в своей конторе, он придумает более простой способ раздобыть газету. А сейчас самое важное — связаться с Марком Хелриджем.

Он позвонил в Коннектикут и на этот раз связался с адвокатом без всякого труда. Перси О’Нийл уже разговаривал с Хелриджем и сообщил ему суть дела. Хелридж будет рад встретиться со Спенсером для консультации в наиболее удобное для Спенсера время, желательно с утра, скажем между девятью и четвертью одиннадцатого, у кого-нибудь из них, желательнее все-таки в конторе у Хелриджа. Он внимательно ознакомился со статьей Уолта Фаулера, но еще не успел прочитать утренние газеты. Накануне он был где-то на вечеринке, как водится, засиделся допоздна и основательно выпил (Марк Хелридж употребил именно это выражение). Он только что встал, когда ему позвонил Спенсер.

Спенсер вновь извинился, что так рано побеспокоил Хелриджа, передал ему свой телефонный разговор с Майроном Вагнером из Вашингтона и упомянул об инциденте с «Дейли уоркер».

Выслушав его, Марк Хелридж немного помолчал, а когда заговорил снова, тон его стал заметно суше.

—      Перси ничего не сказал мне об этом.

—      Но он сам ничего не знал, — заметил Спенсер.

—      Понимаю. — Хелридж помолчал, а затем добавил: — Вы, конечно, отдаете себе отчет в том, что это обстоятельство может серьезно осложнить ваше дело?

—      Не понимаю почему, — сказал Спенсер с ноткой нетерпения в голосе. — Этот человек обманом ворвался в мою квартиру. Я ничего ему не говорил...

—      Хорошо, но вы же сами адвокат, — прервал Марк Хелридж. — Предполагается, что люди не должны врываться в чужие квартиры. Есть законные способы остановить их. Почему вы не вызвали полицию?

—      До этого не дошло. Он сам ушел, как только я потребовал.

—      Понимаю.

Дальше разговор не клеился, в тоне Хелриджа все отчетливее звучали нотки раздражения и усталости.

Спенсер положил трубку и вновь взялся за «Стар джорнел», но не мог собраться с мыслями и вникнуть в смысл слов. Почти без всякой надежды на успех он опять набрал номер Лэрри и некоторое время прислушивался к гудкам, подтверждавшим, как и прошлый раз, что телефон свободен. Начиная все больше и больше беспокоиться, он позвонил администратору «Савой-плаза». Ни от Лэрри, ни от Луизы никаких поручений не было.

Он почувствовал острую необходимость что-то предпринять, но что именно? Ему хотелось поговорить с кем-нибудь, но с кем? Говорить стоило только с Лэрри, потому что он один знал все. Может быть, его телефон испорчен или он просто не хочет отвечать. Может быть, он напился и поссорился вчера с Луизой, а сейчас отсыпается и не слышит телефонных звонков. Спенсер решил пойти к Лэрри и выяснить, в чем дело. Так будет лучше, чем сидеть сложа руки и томиться. Хорошо уже, что нужно будет выйти из квартиры, из этих мрачных четырех стен. Он встал и отворил дверь на балкон. По-прежнему лил дождь — бесконечный серый поток с такого же серого неба... Серо на улице, серо в комнате. Спенсер вздрогнул.

Оставив дверь открытой, он пошел в спальню одеваться. Вот рубашка, вот брюки... Но где же ботинки, коричневые ботинки, которые были на нем вчера? Спенсер, все еще в домашних туфлях, сел на кровать. Подняв голову, он увидел прямо перед собой, в зеркале шкафа, человека с темными взъерошенными волосами, в расстегнутой рубашке, скорчившегося на кровати.

Он встал, чтобы посмотреть на него. Подходя к зеркалу, Спенсер вытягивал шею, пока чуть не коснулся лицом стекла. Он видел это лицо уже много лет и называл его своим собственным: карие глаза, слишком большой рот, средний, слегка изогнутый нос, широкий, в морщинах лоб. По-разному смотрели на это лицо другие: кто со страстью, кто с нежностью, кто с ненавистью, называя его обладателя то ласковыми, то гневными именами. Ему же это лицо ничего не говорило; оно не трогало его; оно было ему безразлично.

Но затем у него мелькнула мысль, что с этим лицом, вернее с человеком, которому оно принадлежит, происходит нечто важное, что этот человек — он сам и что все это происходит с ним. Он не мог закрыть книгу и отложить ее в сторону; он не мог уйти из повествования, которое вел, как ему казалось, кто-то другой, посторонний, — не мог, потому что нельзя ведь уйти от самого себя. Человек и его отражение вновь слились и одно целое, и этим целым был он сам, его жизнь.

Раздался телефонный звонок. Говорил Майлс, который только что прочел утреннюю газету. Голос старика звучал сильно и бодро. Его интересовало, связался ли Спенсер с Марком Хелриджем. Спенсер рассказал ему о своем разговоре с адвокатом, а также об интервью «Дейли уоркер».

—      А вы читали это интервью? — спросил Майлс,

—      Нет, — ответил Спенсер. — Откровенно говоря, и даже не представляю себе, где