Инга оглядела зал, надеясь увидеть Илью. Она знала, что он не стал бы так же виться вокруг нее – с их стороны это было бы слишком беспечно, да и вряд ли он успел к ней настолько привязаться, но ей все равно хотелось, чтобы Илья был рядом. Сама Инга по нему не скучала, но он был ей нужен, как подтверждение ее исключительности среди коллег, пусть даже они бы об этом не догадывались.

Ильи, однако, нигде не было видно.

Через час градус всеобщего опьянения повысился достаточно, чтобы начались танцы. Мирошина, не прекращая жаловаться, как ей натерли новые туфли, позволила увлечь себя на танцпол трем хихикающим девицам из бухгалтерии. На ее место за их фуршетным столом тут же пришел Аркаша. Выглядел он совершенно потерянно и молчал.

– Ты чего такой грустный? – спросила Инга, перекрикивая музыку. Аркаша в ответ только вздохнул и покачал головой, посмотрев в сторону танцпола. Инге показалось, что он очень пьян.

Мимо продефилировала офис-менеджер Кристина. Она была по-настоящему хороша – в облегающем черном платье с огромным вырезом. Инга уставилась на ее вырез, позабыв о смущении. Лицо у Кристины, впрочем, было злое.

– В туалете уже кто-то наблевал, – громко сказала она, останавливаясь у их столика, но в этот самый момент песня резко оборвалась, и в наступившей тишине гневный возглас Кристины разнесся по залу. Многие оглянулись, кто-то рассмеялся.

– Инга, Инга, – заверещала Мирошина, налетев откуда-то сбоку так неожиданно, что Инга невольно отступила. – А ты же сейчас ни с кем не встречаешься?

Лицо у Мирошиной было раскрасневшееся, в глазах лихорадочный блеск – то ли от алкоголя, то ли от какой-то новости, которую она только что узнала и готовилась немедленно рассказать.

– Ч-что? – оторопело пробормотала Инга. – Почему ты спрашиваешь?

– Мне просто казалось, что ни с кем. Я узнала, – Мирошина захлебнулась от переполнявшего ее возбуждения, – я узнала, что ты кое-кому нравишься! Мне девочки рассказали. Вон, посмотри. Да не верти головой, ты че, аккуратно посмотри! Видишь, мужик рядом со Свиридовым стоит? Его Андрей зовут.

Инга, как и было велено, осторожно посмотрела туда, куда указывала Мирошина. Рядом со Свиридовым стоял тот самый продажник, который приходил недавно к Галушкину обсуждать сноуборд.

– Ну? Ничего такой, скажи? – сияя, спросила Мирошина.

– Света, ему лет сорок пять. У него вон залысины.

Мирошина надула губы.

– Ему сорок один, я узнала. И он классный специалист. И не женат, детей нет.

Инге стало смешно от того, как она обиделась.

– Ну Света, – громко сказала она той на ухо, потому что музыку опять включили, – мы же вместе работаем. А ты сама мне говорила, что у нас на работе отношения запрещены.

– Света! Света! Ты такая… классная! Пойдем со мной танцевать?

Мирошина, Инга, Алевтина и задержавшаяся у их стола офис-менеджер Кристина синхронно повернулись на этот громогласный выкрик.

Аркаша стоял, покачиваясь, и для верности держался за стол. Скатерть он свирепо мял пальцами, то и дело сжимая ее в кулаке и натягивая на себя, но вряд ли замечал это. Глаза у Аркаши были мутные: смотрел он вроде бы на Мирошину, но не мог сфокусироваться.

Последовала пауза.

– Фу, Аркаша, ты пьяный, – неприязненно протянула Мирошина и сделала шаг в сторону, словно ей даже рядом находиться было противно.

Аркаша мотнул головой.

– Не… нет. Я давно хотел тебе сказать. Пойдем танцевать!

– Аркаш, может, мы тебе лучше такси вызовем? – с тревогой спросила Алевтина.

Инга краем глаза заметила, что отходивший за вином Галушкин вернулся и, еще не поняв, что происходит, хотел заговорить, но Алевтина остановила его, схватив за руку.

– Я сам… могу. Я не хочу. Я…

С этими словами Аркаша вздохнул и широко шагнул к Мирошиной, которая все это время продолжала понемногу пятиться. Скатерть из рук он так и не выпустил, и все предметы, стоявшие на столе, – к счастью, их было немного – посыпались на пол.

Алевтина ойкнула и отскочила, Инга тоже. По Аркашиной штанине распустился потек от шампанского. Он медленно перевел взгляд на ногу. Люди, стоявшие неподалеку, ахнули и повернули головы, но из-за музыки и царящего в зале пьяного ажиотажа почти никто ничего не заметил.

Алевтина кинулась поднимать с пола разбитые бокалы, Галушкин поспешил ей на помощь. Инга и Кристина тоже присели на корточки и шарили в темноте в поисках осколков.

– Тебе завтра будет очень стыдно, – отчеканила Мирошина с такой торжественностью, словно не констатировала факт, а налагала проклятие. Никак не помогая и вообще больше не глядя на коллег, она развернулась на каблуках и скрылась в толпе.

Аркаше вызвали такси, и Галушкин пошел его проводить. Кристина завернула огрызки бокалов в скатерть и отдала сверток официанту. После этого, продолжая ахать и качать головами, они с Алевтиной пошли за новой порцией вина.

Оставшись одна, Инга еще некоторое время постояла у стола, но теперь ей стало совсем неуютно. Извиняясь, она протиснулась к выходу и, наконец оказавшись за дверью, направилась к уборной.

После шума, царившего в лофте, ей показалось, что она очутилась в открытом космосе – такая вокруг стояла тишина. По пути ей попалось несколько человек – мужчины поодиночке, женщины парами. Все они возвращались обратно в зал. У Инги немного кружилась голова, и она подумала, что ей лучше пойти домой. Танцевать не хотелось, пить больше тоже, а главное, она вдруг остро ощутила себя покинутой и никому не нужной. Аркаша был влюблен в Мирошину, Галушкин – в Алевтину, а Илья за весь вечер даже не появился. И ладно бы просто не появился – он и не написал ей ни разу за целый день. Вернулись мысли о праздновании Нового года. Они до сих пор так его и не обсуждали. Если подумать, они вообще мало общались за эти дни – только несколько раз переписывались по работе, и хотя в конце беседа обязательно сворачивала на то, что нужно куда-нибудь сходить, Илья добавлял что-нибудь вроде: «Сейчас же конец года, надо закончить все дела, ты не представляешь, как Кантемиров орет».

Женский туалет был сразу после мужского, и когда Инга почти поравнялась с первой дверью, она неожиданно широко распахнулась. Инга еле успела отскочить.

– Осторожнее! – рыкнула она, еще не успев разглядеть выходящего мужчину, но уже в следующую секунду поняла, что это Илья.

Пару мгновений они молча стояли друг напротив друга.

– Извини. – Он держался вежливо, но очень отстраненно. Даже стоял далеко и не пытался приблизиться. – Как тебе вечеринка?

– Нормально, – буркнула Инга и тут же добавила: – Но на самом деле я думаю уже пойти домой.

Она надеялась, что на его лице хотя бы промелькнет разочарование, но на Илью ее слова, кажется, никакого впечатления не произвели.