Ефимов обернулся, сделал шаг навстречу Семёнову, пожимая ему руку:

‒ Наблюдаю за муравьями и всякими букашками, они, как люди, у всех своя жизнь. А дамы меня не интересуют, с ними одни проблемы. Помните сказку о рыбаке и рыбке? Сначала попросят купить им корыто, потом стиральную машину, а потом оплатить поездку в Париж. В женской голове, кроме слова «дай», других слов нет. Конечно, есть среди них исключения! Но пока такую женщину не встретил, как встречу, вас первого приглашу на свадьбу. Давайте присядем, ‒ дошли до скамейки и сели.

Семёнов думал, с чего начать разговор, чтобы Ефимов сам догадался, что мне от него нужно. Первая встреча в его квартире с пивом и рыбой ‒ разведка боем. На дуэли оба выявили сильные и слабые стороны противника. Расстались друзьями, с предстоящей дуэли уйдет только победитель. Третьего не дано. Ведь я ему дам послушать часть разговора его куратора, Шорина, с банкиром, где прямым текстом чекист вызвал по его душу человека такой же профессии, как и он сам. Наверное, задаст вопрос, откуда у вас запись? И почему на его месте должен быть я, простой фотограф? Вот тут мне нужно вывести Ефимова на откровенный разговор. Доверится мне или встанет и уйдёт, и на этом наша с ним дружба закончится? У Ефимова один выход ‒ убрать меня как человека для него опасного. А, может, подумает, я рэкетир и хочу срубить с него деньги в обмен на запись. Худший вариант, когда доложит Шорину. И фраза «пиши пропало» для меня покажется цветочками. Почему покажется? Эти цветы положат на мою могилку.

‒ Александр, а ваш звонок я ждал. Думал, насколько у вас хватит терпения после словесной дуэли держать в себе то, что хотите мне предложить. Хотелось бы услышать сейчас, а не откладывать на завтра. Я как понимаю, у вас, оперов, нет времени на раскачку, обстоятельства вынуждают. Могу ли вам помочь, ведь разговор пойдёт об этом. Не так ли?!— добродушно улыбаясь, сказал Ефимов.

У Семёнова от слов Ефимова «могу ли я вам помочь» с души упал камень. Чуть не произнёс «слава тебе, Господи!». Вынул смартфон, нашёл нужную запись и включил её, глядя на Ефимова:

‒ Олег Юрьевич, нерадостная у нас с вами ситуация. Последствия непредсказуемы. Вы говорите о прокуроре. «Мой человек сработал чисто, и ему осталось недолго быть в моей команде. Вопрос по нему решится в считанные дни. Его связь со мной, а моя с вами, на нём и прервутся. Раскрытием преступления занимается следственный комитет с полицией. Могу с уверенностью сказать, уголовное дело так и останется не раскрытым. Вы мне обещали перечислить прокурорские деньги на мой счёт», ‒ на слове «счёт» отключил запись. Сразу же сказал:

‒ Разговор двух уважаемых людей, один из них банкир. Банкира вы не знаете, а вот второй вам известен, голос узнаёте? Это Шорин, полковник ФСБ. И вы с ним встречаетесь на конспиративной квартире. Шорин сказал слова «мой человек», он говорил о вас. Не могу дать послушать всю запись, мои друзья попросили этого не делать. Скажу откровенно, я вам спас жизнь! Получилось случайно, вы же знаете мою бывшую профессию, со службы остались агенты, ‒ не называя Титова, ведь речь пойдёт о нём. ‒Агент попросил моего совета, я ему помог остаться на свободе, а так бы он из тюрьмы не вышел по сей день. Авторитетный человек в криминальном мире. Киллер пытался его убить, помешала охрана. Жулики, они те же опера, методы работы одинаковые, прошерстили город и вышли на киллера. А он уже вывел на своего товарища, то есть на вас. Киллер жуликов обманул и уехал из города. Со слов агента он жил в нашем городе по фальшивым документам. Залётная птица!

Ефимов указательным пальцем стать тереть переносицу. Волнуется, ‒ подумал Семёнов, продолжая говорить:

‒ Агент «на распутье» и не знает, как поступить с этим человеком, то есть с вами. Когда у вас крыша ФСБ. Жулики следили за вами, даже на видео записали, как вы встречались с Шориным на его квартире. Они напротив подъезда поставили свою машину с видеокамерой. Смышлёные! ‒специально произнёс слово с восхищением, чтобы Ефимов осознал, что у криминала разговор короткий, забросят в багажник и увезут в неизвестном направлении. ‒Им нужен ваш знакомый, которого они ищут. Жулики ведут допрос почище энкэвэдэшников, признаешься, что ты стрелял в Ленина, из опыта знаю. Но то, что не оставят вас в живых, объяснять вам не надо. Если вы внимательно слушали запись, Шорин сказал, его человек, то есть вы, сработали чисто. Он говорил об убийстве вами прокурора Шувалова. Прокурор отдал большие деньги банкиру, сейчас прокурорские деньги достанутся Шорину. Почему вам об этом подробно рассказываю? Я органически не перевариваю предательства. Шорин ‒ сотрудник ФСБ, и занимается криминальными делами, втянул вас в свою грязную игру. Они с банкиром торгуют наркотиками, целыми тоннами завозят их в страну. На днях полиция успешно перехватила одну из фур. Шорин икру мечет, ищет источника, кто слил информацию полицейским.

‒ Значит, дело всё в деньгах, ‒ Ефимов, вслух произнёс свои мысли и как-то ссутулился. И тут же выпрямился, поняв, что своим высказыванием признался, что он убил прокурора.

‒ Борис, я вас хорошо понимаю и не осуждаю, ‒ Семёнов сказал с теплотой в голосе. ‒У каждого человека есть периоды в жизни, когда приходится идти на поводу обстоятельств. Не знаю, какие они были у вас, но то, что вы стали разменной монетой в руках ФСБ, это факт. Скажу из опыта, опять же повторюсь, люди вашей профессии рано «выходят» на пенсию. Понимаете, о чём я говорю? А все обещание ФСБ, что остаток жизни проведёте в достатке, пустые слова. Шорину оставлять в живых людей, которые знают о его криминальных делах, значит подписать себе приговор. Есть человек — есть проблемы, нет человека ‒ нет проблем. ‒Семёнов разложил по полочкам дальнейшую судьбу Ефимова, оставив его в раздумьях.

Ефимов встал, дошёл до клумбы, наклонился над ней, понюхал цветы, вернулся:

‒ Я вас правильно понял, вам нужна моя помощь? Говорите прямо, что я смогу для вас сделать, если это в моих силах. Кроме как нажимать на курок «фотоаппарата» калибром девять миллиметров, я ничего не умею делать. Ваши друзья, стало быть, сотрудники полиции, опера, решили моими руками убрать своих недругов. Недруги, они кто, если не секрет?

Семёнов, слушая Ефимова, уже стал жалеть, что начал разговор на «мокрую» тему, но назад пути нет. Сейчас я, Семёнов, займу место Шорина, стану заказчиком преступления:

‒ Борис, ‒ проговорил Семёнов мягко, ‒ у нас с тобой жизненные ценности одни и те же, справедливость должна восторжествовать, я уже тебе об этом говорил. Убойный отдел, где мне пришлось служить, в данный момент проводит оперативные мероприятия по украинским террористам.

‒ Украинским? ‒собеседник выпалил слово так громко, что Семёнов, испугавшись, стал крутить головой, вдруг кто-то из прохожих слушает их разговор. Но никого рядом не было.

‒ Четверо хохлов-террористов и с ними ростовский вор в законе по кличке Кирпич, но тоже мразь «добрая», на стороне бандеровцев. Подчиняются банкиру, который с Шориным делает бизнес на продаже наркотиков. У банкира кличка «Фантомас», так его называют хохлы. Могу включить запись, послушаешь, как они обсуждают свои планы. В их Тойоте Ленд Крузер лежат автоматы, гранаты, полный арсенал! У одного хохла за поясом пистолет Глок. Но это всё цветочки, ‒ сказал с расстановкой, как бы готовя Ефимова, что сейчас пойдут и ягодки, ‒ В другой машине Хонда четыре ПЗРК. Планируют применить грозное оружие в двух столицах. Ладно, если применят ПЗРК по гражданскому самолёту, погибнут люди, жаль их, конечно, но идёт война на Украине, жертвы неизбежны. А если ударят «Иглой» по военному самолету с ядерным арсеналом на борту, даже не могу представить, какие будут последствия. Неплохо знаю историю Украины. Хохлы все века живут без мозгов, в четырнадцатом году на Майдане свою свободу «проскакали», став американскими подстилками. Откуда им знать, применив «Иглу» по военному самолету, что бумерангом не начнётся ядерная война. Борис, почему вам подробно рассказываю, мы должны им помешать.