У Сергея все последние сомнения «быть или не быть» отпали после жаркого исполнения восхитительного танца любви — танго. Когда не было места словам, а порой они бывают ненужными, — красноречивей говорят движения под пылкую страстную мелодию, созданную для того, чтобы вдохновлять влюбленных на признания.

— Я тебя люблю, — сказал он, повернувшись к Наташе и поцеловав ее волосы.

— За что? — прошептала она, очнувшись от сказанных слов.

— За то, что ты есть. За то, что ты есть такая.

— Какая?

Ей хотелось, чтобы он еще что-то сказал, пусть даже банальность, пусть даже бессмыслицу. Только пусть он говорит, говорит…

— Такая, значит, моя.

— Я твоя.

— Да, ты часть меня. Если уйдешь, то вместе с куском моего сердца. В лучшем случае я останусь бессердечным инвалидом, в худшем — сразу умру.

— Это правда?

— Еще какая.

Наташа знала, что влюбленным мужчинам свойственно преувеличивать свои чувства, возводя их в превосходную степень. Но сейчас она верила Сергею беззаговорочно, и это единственно правильное, что она могла делать, глядя на него через свои розовые очки.

Они въехали в дачный поселок, Сергей переговорил с охранником, и тот открыл им ворота. Но близко к дому подъехать не удалось, дорога была не чищена, пришлось добираться метров двести пешком, утопая по колено в снегу. Наташе не верилось, что всего шестьдесят километров от города, а такая разница. В лесу, темневшем рядом, она заметила целые сугробы! Припорошенные елки стояли как живое напоминание о том, что не за горами Новый год, праздник чудес и удивительного волшебства. День, когда исполняются самые несбыточные желания, если очень сильно захотеть.

Она хотела встретить новый день с Сергеем.

В доме было холодно, но Сергей быстро сбегал за дровами, затопил большую русскую печь, и сразу стало тепло. Наташа сидела перед печкой на мохнатой шкуре неубитого медведя… Неубитого потому, что мех был хоть и хорошим, но искусственным, что ей чрезвычайно нравилось, все-таки животных она любила тоже… Наташа сидела перед печкой и смотрела на беснующиеся языки пламени, с аппетитом пожирающие ароматные березовые поленья.

— Согрелась?

Сергей сел рядом и обнял за плечи. Она положила руки на его грудь, чувствуя, как тепло действительно растекается по всему телу и переходит в жар, и если его вовремя не остановить, то страсть сожжет ее дотла. Сергей наклонил к ней свое лицо и нежно, словно пробуя на вкус, поцеловал в губы. Она ответила. Тогда он осмелел и накинулся на нее с отвагой обреченного на сожжение грешника, боясь, что сейчас его накроет с головой ледяная волна холодной воды. Но Наташа была теплой и позволила ему повалить ее на шкуру и целовать, целовать, целовать…

Ольга Николаевна рассчитывала, что корпоратив, как обычно, растянется до утра. И рано Наташу не ждала. Честно говоря, она вообще ничего хорошего от дочери не ждала вот уже который год. Все ее надежды когда-нибудь стать бабушкой и заниматься исключительно внуками рассыпались в прах. И всему виной дочь, ее наплевательское обращение с противоположным полом. Подруги в шутку советовали Ольге Николаевне написать письмо в Государственную думу с просьбой узаконить наказание за жестокое обращение с мужчинами, чтобы Наталья Мягкова наконец-то взялась за ум.

Вечер был скучный и ничем не примечательный, если не считать приближение Нового года. Но его можно было смело отметать в сторону, как событие незначительное и докучливое потому, что разве это праздник — отсидеть вдвоем с дочерью до трех часов ночи и потом завалиться спать? Она могла пойти отмечать праздник с подругами, но оставлять свою Нату одну не решалась, мало ли что, вдруг заявится Толик, а дочь опять выставит его за дверь. Толик был в понимании Ольги Николаевны эдаким спасательным кругом, единственным, за кого можно было зацепиться, идя ко дну молодой одинокой жизни.

Еще неплохим шансом был Интернет. Тот самый Серж с сайта знакомств, с которым накануне Ольга Николаевна обсудила романы Достоевского. После этого у нее закралась мысль, что парень не перечитывал этого великого писателя, а то, что читал раньше, вообще забыл. Но здраво рассудив, что не в Достоевском счастье, а в наличие мужчины в доме, она решила не отступать и продолжить переписку. Тем более к этому удалось склонить Наташу. Ольга Николаевна открыла почту и прочитала последние письма Сержа и Аллы.

— О! — удивилась она, пораженная до глубины души. — Они уже дошли до любви! Он уже ей в этом признался! Как загадочно и красиво сказал: «Ты провоцируешь в моем мозгу выброс фенилэтиламинов». Боже мой, какой умный, воспитанный мальчик!

Такое проявление высокого чувства Ольга Николаевна не могла оставить без соответствующего внимания. Она написала письмо Сержу, в котором попросила его номер телефона.

Нет, звонить и уговаривать жениться на ее дочери, которая проигнорировала такое восхитительное признание, Ольга Николаевна не собиралась. Хотя, если честно, такая мысль у нее промелькнула. Она решила отправить Сержу сообщение. Пока Ольга Николаевна ждала ответ на свой призыв, принялась придумывать трепетную фразу, призванную взволновать жесткое мужское сердце.

Вениамин Петрович общался на сайте огородников, обсуждая ранние посевы цветной капусты, когда в углу экрана замелькал призывный конвертик. Он раскрыл письмо, прочитал и удовлетворенно хмыкнул:

— Созрела груша! Того и гляди свалится с дерева прямо в руки.

Девица, определенно, мечтала продолжить отношения.

Он задумался, а что бы сделал на его месте сын? Ведь это он, собственно, на его месте или как-то временно заменяет. Сын, подумал Вениамин Петрович, свой номер телефона девушке Алле послал бы непременно. Что его могло остановить? Других девчонок у него нет, точно нет, раз вечерами торчит дома и читает научную литературу. К тому же с этой Аллой он уже переписывался и признавался, что девушка она хорошая. Так отчего же тогда Вениамину Петровичу и сейчас временно не заменить сына и не послать номер его телефона дошедшей до нужной кондиции девчонке?

И он послал номер телефона Сергея Остапова.

Ольга Николаевна с замиранием сердца открыла письмо. Номер телефона там был! Значит, молодой человек хотел продолжения знакомства. Для того чтобы загладить неблагодарность дочери в ответ на признание в любви, Ольга Николаевна написала текст эсэмэски следующего содержания:

«Сережа, ты самое лучшее, что есть в моей жизни!»

Она написала еще, немного задумалась над подписью. Если они все-таки встретятся, а очень хотелось, чтобы это непременно произошло, то пусть он забудет, что ее зовут Аллой. Ведь это вымышленное имя. И Ольга Николаевна подписалась «златокудрой нимфой», несколько искривив действительность.

После такого сообщения Ольга Николаевна была уверена, что Сергей пригласит Наташу на совместное проведение новогодней ночи.

Вениамин Петрович пожалел, что отправил только номер телефона сына, нужно было приписать и свой, чтобы контролировать обстановку. Ведь эта Алла могла такое написать его сыну… такое… такое интересное! С другой стороны, если Алла решит Сергею позвонить, подумал он, то пожилой голос его отца только спугнет девушку. Вениамин Петрович совсем успокоился, когда представил, как он отправляет Серегу проводить новогоднюю ночь с очаровательной Аллочкой. У них завязывается роман, они женятся, и через год в их квартире уже орут близнецы. А Вениамин Петрович учит их выражать свои эмоции хорошо поставленным командным голосом. Картинка будущего настолько понравилась Вениамину Петровичу, что он решил насильно или обманом загнать сына на свидание. С такими благими мыслями он закрыл ноутбук и отправился спать.