- Проходи. Гостем будешь. И можешь не разуваться. Гостиная - налево.

Сама я подошла к телефону и щелкнула клавишей автоответчика.

Три сообщения. Прослушаем первое?

- Юленок, позвони маме, а то задницу надеру. А лучше зайди.

Кратко и по существу. Дед в своем репертуаре. Второе?

- Юлька, позвони мне немедленно на работу, или я сама тебе позвоню - и тебе не понра-вится то, что ты услышишь!

Надя тоже краткая и точная дама. Еще бы, ей ужасно хочется знать, до чего мы догово-рились с Мечиславом. А я молчу, зараза такая. И еще помолчу. Перебьется какое-то вре-мя! Третье?

- Юлия Евгеньевна, я буду очень рад, если вы позвоните мне завтра. Это Константин Сергеевич. Мой номер вы знаете.

Знаю, знаю. Блин, ну что нужно от меня ИПФ? Позвонить ему, что ли в два часа ночи? Это уже будет завтра? Вот и будет! Мои мысли прервал веселый голос.

- А ничего квартирка! Твоя?

- Дедушкина, - буркнула я. - Съемная.

Врала, ну и что? Как только узнает, что у меня есть деньги, не отвяжется. Это только Даниэлю было глубоко плевать на все мои капиталы и возможное наследство. Дани-эль....

- А ты...

- Подожди, позвонить надо...

Я набрала номер Надиного рабочего телефона. Подруга была на месте и в отвратитель-ном настроении.

- Юлька, ты чего не прорезаешься!?

- А что - я тебе сильно нужна?

- Любопытно же. До чего вы с Мечиславом договорились?

- Ты наверняка все уже вытянула у Вадика и Вальки.

- Далеко не все.

- Ничего, тебе хватит.

- Юлька, зараза! Помру от любопытства - на твоей совести будет!

- Ничего, моя совесть это переживет. Сколько сейчас времени?

- Шесть вечера. Даже меньше.

- Вот. А в девять Валька пришлет за мной машину. Заезжай, посплетничаем по доро-ге.

- Какую машину и зачем?!

- Позвони ему и расспроси.

- Юлька, ты...

- Единственная и неповторимая. Очаровательная и неподражаемая. Шикарная и...

- Кудряшка, - рявкнула Надька в трубку и грохнула ей об рычаг.

Я рассмеялась.

На смех из комнаты вышел свежеприглашенный Сережа. И чего я его домой впусти-ла?

- А картинки хороши. Рисуешь?

- Малюю понемногу.

- А меня можешь нарисовать?

- Боюсь, что самомнение на листе бумаги не поместится.

- А ты рисуй только меня?

- Тогда рисовать будет нечего, - огрызнулась я. - Ладно, садись.

Сережка уселся на диван и застыл как статуя в позе Наполеона. Нос вверх, подбородок к небу, на морде - непреклонность. Я покачала головой.

- Не так. Расскажи что-нибудь.

- О чем?

- Да о чем хочешь! Хоть о разведении тараканов!

- А я думал, что художникам нужно неподвижное лицо?

- Я предпочитаю работать в другой манере.

Руки сами по себе черкали грифелем по белому листу.

- А что за манера?

- Не знаю, как ее называют официально, а я называю ее 'жизнь после смерти'.

- Так мрачно...

- Можешь посмеяться, если очень мрачно звучит.

- А ты специально училась рисовать?

- Нет. Так, самоучка.

- Самородок?

- Самовыродок.

Ну вот, почти закончила. Можно бы нарисовать получше, но - не хотелось. Не тот объ-ект, чтобы на него и время тратить.

- Зачем же так печально?

- А как с вами еще, если вы простых слов не понимаете?

Я провела пару штрихов, прищурилась, нарисовала пуговицу на рубашке и лихо черк-нула букву 'Д' в углу рисунка. Так, как отмечала все мои рисунки. Вне зависимости от самой себя. Просто - 'Д'. Даниэль забавлялся тем, что вплетал свою букву в узор на кар-тине. Вплетал так, что обнаружить ее можно было, только встав к рисунку под опреде-ленным углом. Я так пока не умела.

- Держи. Дарю.

Портрет получился неплохим. Да плохо я никогда и не рисовала. Но в очертаниях губ угадывалась самовлюбленность, а подбородок вышел немного вяловатым. А с силой воли в стране напряженка...

- А ты здорово рисуешь. Я сначала и не поверил, а оно вон как...

- Да, так.

- А почему - буква 'Д'?

- Потому что очень нужно.

- А если честно?

- Считай, что это мой творческий псевдоним.

- Ух ты! А как он звучит?

Я даже и не подумала скрывать.

- Даниэль.

- Это итальянское имя?

- Это имя вне национальности.

- Не понял?

- Оно и видно. Даниил, Дениел, Дан, Даниэль - это одно и то же имя на разных языках. Оно - интернационально.

- Юля - тоже интернационально. Джулия, Юлиана...

Я зло оскалилась.

- Даниэль больше подходит к моему таланту.

И такое вдруг накатило...

Стало ужасно больно. Воспоминания о Даниэле разбудили во мне старую злость - и старую тоску. Даниэля больше нет, а я зачем-то живу. Мечислав постоянно лезет и в ду-шу и в постель. И рано или поздно своего добьется. Не настолько уж я самоуверенна, чтобы надеяться его переиграть. Он старше, сильнее и хитрее меня. И умнее - тоже. Рано или поздно я сломаюсь. Я понимала, что сейчас сделаю то, что делать не надо. Чего по-том буду стыдиться сама. И лучше бы мне воздержаться, но - злость была сильнее.

А сегодня ночью опять придется встречаться с вампиром. О, Мечислав опять будет пы-таться...

Но я выбираю сама. И решаю - сама!!!

Я - Юлия Евгеньевна Леоверенская, а не кто-нибудь другой. И если уж мне все равно придется сдаться - пусть вампиру достанутся одни развалины. Пусть он хотя бы не чув-ствует себя ТЕМ САМЫМ, единственным и неповторимым, пришедшим за моей любо-вью - и на место любви.

Взревел в глубине души зверь с человеческими глазами. И столько тоски было в его го-лосе...

Ненавижу!!!

Сережа так и сидел на диване в гостиной. Я спихнула бумагу в сторону, упала рядом с ним и положила ему руку на бедро.

- Сережа, зачем ты хотел меня видеть?

- А... Э... - замямлил парень, но сейчас я не была настроена на долгие споры. Пусть что угодно, кто угодно, когда угодно, но не Мечислав!!!