так, детка, — говорю я, мой голос начинает напрягаться от желания прикоснуться к себе.

Дрейк снова шлепает ее с каждой стороны для второго номера, и ее реакция остается прежней, но я замечаю новый цвет ее щек и груди.

— Думаю, она может выдержать и посильнее, — говорю я, и он смотрит на нее, а затем на меня, проводя мягкой рукой по ее позвоночнику.

— Эта грязная девчонка хочет еще сильнее? — спрашивает он.

Она без колебаний кивает.

— Да, пожалуйста, — шепчет она низким, хрипловатым тоном.

Когда Дрейк обрушивается на нее в следующем раунде, шлепая ее с такой силой, что в ее глазах мелькает страх, а затем она издает протяжный гортанный крик, мне становится мучительно трудно удержать руку на своем члене. Он течет по кончику, пульсирует еще сильнее, когда он снова сильно шлепает ее за номер три.

— Это моя девочка. — простонал я, хватаясь за ручку кресла.

— Думаю, она хочет, чтобы ее снова сильно отшлепали, — говорит Дрейк, протягивая руку через все ее тело, чтобы запустить пальцы в ее волосы. Она вскрикивает, когда он тянет. — Правда?

— Да, — кричит она.

И он делает это, звук ударов весла по ее плоти заставляет меня вздрогнуть. На этот раз она плачет громче, ее ноги начинают дрожать от каждого сильного шлепка. Когда он делает это с другой стороны, из кончика моего члена вытекает струйка спермы, и я наблюдаю, как она стекает по головке.

Следующие два раунда пролетают как в тумане, и я могу сосредоточиться только на ее лице, на выражении боли, смешанной с похотью и потребностью, на взгляде дикой жажды, которого я никогда раньше не видел. Когда он доходит до шестого, я уже собираюсь сказать ему, чтобы он остановился, что я больше не могу, но понимаю, что он уже закончил, когда он бросает весло на кровать и голыми руками массирует ей щеки.

Она вздрагивает и вскрикивает, когда он крепко сжимает ее больную плоть, но я понимаю это по выражению ее лица, когда он проводит пальцами по тому месту, которое ей нравится.

— Должно быть, ей это понравилось. С нее практически капает.

— Тогда, я думаю, она заслужила оргазм. Заставь ее кончить, Дрейк.

Он злобно улыбается мне, опускаясь на колени позади нее и проводя языком по всей ее длине, от клитора до задницы. Она вскрикивает, борясь с ограничениями.

Она смотрит на меня, как он лижет ее киску, посасывает клитор и проводит языком внутри нее. Но по тому, как она беспокойно ерзает, я понимаю, что это не то, чего она хочет.

— В чем дело, детка? Что ты хочешь, чтобы Дрейк сделал?

Прикусив губу и пытаясь скрыть румянец, она смотрит на меня и кротко произносит: — Трахни меня.

Я улыбаюсь, наблюдая за тем, как он поднимается в вертикальное положение. — У твоей девочки грязный, блять, рот.

— Да, у нее грязный рот. Охуенно грязный, — отвечаю я.

Она еще немного ерзает, как будто пытается найти его член.

— Посмотри на нее, — говорит Дрейк, дразня ее, обхватив руками ее спину. — Прикованная к этой скамейке, как маленькая шлюшка, умоляющая о члене.

Я облизываю губы — его грязные речи доходят до моего члена.

А когда он продолжает, у меня почти сбивается дыхание. — Похоже, ей нужны два члена.

Изабель тут же хмыкает в ответ.

— Тебе понравилось, как это звучит, не так ли? — спрашивает он.

— Да, — умоляет она, глядя прямо на меня.

Пока Дрейк тянется за спиной к ящику с презервативами, я поднимаюсь со своего места и двигаюсь к ней. Она улыбается, глядя на меня с лукавым, как грех, видом, когда я беру ее волосы в руку и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в губы, прежде чем придвинуть ее рот к своему ждущему члену.

— Ты этого хочешь?

— Да, — кричит она.

Ее правая рука едва перевешивается через край скамьи, и я осторожно ставлю свою ногу так, чтобы она могла ее почувствовать. Пока Дрейк устраивается, я наклоняюсь и снова целую ее.

— Постучи по моей ноге, если это будет слишком, хорошо?

Она ехидно улыбается и сжимает мое бедро между пальцами, соглашаясь.

Подняв глаза на Дрейка, я наблюдаю, как он выравнивает свой член одновременно с тем, как я ввожу свой за кольцо ее губ, и мы оба погружаемся в нее. Она визжит, ее голос заглушает мой член.

Это непристойное зрелище — красивая женщина, принимающая в себя сразу два члена. Я не должен был этого делать. Я должен был смотреть, как Дрейк трахает ее, но теперь… когда я вижу ее привязанной к этой скамье, я думаю, не сделал ли я это подсознательно.

Ее рот подобен раю, язык высунут, губы раздвинуты, когда я трахаю ее горло. Когда она задыхается, я отстраняюсь, поглаживая ее подбородок. Ее рука по-прежнему уверенно лежит на моей ноге.

— Господи, Рыжая. Посмотри на себя, — бормочу я, глядя на то, как Дрейк жестко входит в нее сзади. — Ты выглядишь чертовски красивой, принимая наши члены, как грязная девчонка, которой ты и являешься.

— Она и есть наша грязная девчонка, — отвечает Дрейк, его голос напряжен от перенапряжения. И я смотрю на Изабель, когда он это говорит. Услышала ли она это? Что она наша, а не только моя. Потому что она наша, и я хочу, чтобы она была нашей.

Я мог бы оставаться здесь вечно, разделяя этот момент с двумя людьми, которых я люблю больше всего на свете. Дрейк смотрит на меня, его пальцы впиваются в ее мягкие бедра, заставляя ее кричать вокруг моего члена. Мы неутомимы и так синхронны, и есть что-то чертовски сюрреалистичное в том, чтобы находить свое удовольствие не в одном, а в двух других людях. И знать, что они тоже находят свое.

Может быть, это эйфория этого момента или то, что я нахожусь в отпуске и далеко от реальности, но я вдруг понимаю, что хочу, чтобы она была нашей. Его, как и моя.

Может быть, она всегда была нашей.

Его толчки набирают скорость, и я подстраиваюсь под его темп, намереваясь приурочить свое освобождение к его. И по тому, как закрываются его глаза и крепнет его хватка, я понимаю, что он уже близок к этому. Но я не успеваю.

С этой мыслью я теряю контроль над собой и выплескиваю все в ее горло, опустошая свой член на ее язык, а она смотрит на меня сверху. Слезы текут по ее щекам, она сглатывает, и я вытираю капли, стекающие по ее подбородку. Позади нее Дрейк продолжает