– Миссис Роза такая умница, – сказала матушка Мария, – с каждым годом ее пудинг становится все вкуснее и вкуснее.

– Да, повариха у нас лучшая в округе, – согласилась герцогиня, – ни на кого ее не променяю.

Все сидящие за столом с аппетитом уминали рождественское кушанье.

– Славный праздничный обед получился, – сказал Норман, откинувшись на спинку стула.

– Монастырская кухня заметно скромнее, так Анна? – заметила матушка.

– Да, но в монастыре тоже хорошо готовят, – сказала я.

– Это ты говоришь из вежливости, – засмеялась герцогиня.

– Темнее рано, пора бы мне собираться в обратную дорогу, – сказала матушка Мария.

– Лукас, скажи, чтобы подали карету.

– Я вас провожу матушка, – я поднялась из-за стола.

– Пойдем, милая.

Матушка простилась с герцогиней, Норманом и Кэтти и мы вышли на крыльцо.

– Как хорошо, что вы нас проведали.

– Я всегда приезжаю на Рождество к герцогине, а теперь мне хочется здесь бывать еще чаще, – сказала мать-настоятельница, – какой подарок тебе Норман сделал, достойный королевы!

– Я не знаю, правильно ли я сделала его приняв? Лошадь очень красивая, но это, действительно, дорогой подарок.

– Ты все сделала правильно. Я заметила, что Норман очень хорошо к тебе относится. И почему бы ему не сделать тебе сюрприз, – матушка остановилась и взяла меня за руку, – а тебе Норман нравится?

Первый раз в жизни, я не знала, что сказать. Я всегда говорила правду матушке.

– Норман хороший, разговорчивый молодой человек. Постоянно в хорошем расположении духа и много шутит. Мне с ним весело, – я описала общую картину.

Матушка обняла меня за плечи.

– Ладно, пойдем, карету уже подали. Время покажет.

– Матушка, приезжайте почаще. И передавайте поздравления сестре Джулиан.

– Обязательно, передам.

Матушка села в карету и помахала рукой на прощание.

Остаток дня пролетел незаметно. После ужина, я сыграла на фортепиано. Кэтти стала зевать.

– Вижу, кое-кто уже хочет спать, – кивком указывая на сонную Кэтти, сказала герцогиня.

– Нет, я не хочу спать, – подскочила девочка, опрокинув вазу, стоящую возле камина.

– Ну, вот еще и нашкодничала, – покачала головой герцогиня.

– Мамулечка, я же не специально, – Кэтти обняла леди Генриэтту.

– Вижу, что не специально, только ты, как сонный неваляшка, ничего не замечаешь вокруг. Да и всем тоже пора укладываться в теплые постели, – сказала герцогиня, поднимаясь.

– Мисс Анна, а вы почитаете мне на ночь сказку?

– Конечно, почитаю, – заверила я девочку.

– Ты совсем заморочила голову мисс Анне, – ущипнув за щечку, заговорил Норман, – даже в такой большой праздник не даешь отдохнуть.

– Пойдем, милая, я тебе почитаю, – взяла я девочку за руку.

Мы стали подниматься по лестнице.

– Мисс Анна, вы забыли подарок в гостиной, – остановившись, выпалила Кэтти, – нужно забрать.

– Я почитаю тебе сказку, а потом спущусь и заберу.

– Лукас, не гасите все свечи, оставьте несколько – сказала герцогиня, – Анна заберет подарок и погасит, – доброй ночи.

Кэтти сняла праздничное платье, я расплела косичку, и Сьюзан уложила девочку в кровать. Я присела на край кровати и начала читать. Буквально на первых строчках малышка уснула. День был наполнен различными событиями. Рождество очень светлый и радостный праздник, но немного утомительный. Я поправила мягкое одеяльце, задула свечу и вышла из комнаты.

– Нужно спуститься вниз за подарком, – подумала я, – можно и завтра забрать, но Лукас оставил свечи, все равно придется идти гасить их.

Дом погрузился в безмятежный сон. Только в холле размеренно тикали старинные часы. Я вошла в гостиную, забрала подарок, погасила свечи. В дверях я остановилась, обернувшись на пышную ель в комнате. Как же непредсказуема жизнь. Прошлое Рождество я встречала в монастыре с маленькой елочкой и скромным пудингом. А сейчас я в огромном доме, пусть я простая гувернантка, но с множеством подарков. В холле послышались шаги, я обернулась. Норман спускался по лестнице.

– Что-то не спится, – подходя ко мне, сказал юноша, – и тебе тоже?

– Я вернулась за подарком, – я показала коробочку в руке, – если завтра Кэтти раньше меня спуститься в гостиную и обнаружит, что ее подарок я не забрала, сами знаете, что будет, – я покачала головой.

Норман подошел ближе, и вдруг я оказалась в его крепких объятиях. Теплые и нежные губы прикоснулись к моим губам. Я закрыла глаза, а сердце стучало так сильно, что казалось, сейчас выпрыгнет из груди. По спине побежали мурашки, и я чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

– Что вы делаете, – кажется, даже не открыв глаз, спросила я.

– А ты стоишь под омелой, – сказал Норман, – это же надо, как мне повезло: за день два раза поцеловал чудесную девушку.

– Как вам не стыдно, в монастыре омелу не вешают, вот я и не обращаю внимания на нее.

– Конечно, кто бы вас целовал в монастыре, – улыбнулся Норман, – там, наверное, вообще мужчину не отыщешь. А ты все еще стоишь под райской веткой омелы, – шепнул на ухо Норман. Он снова крепко прижал меня к себе и нежно поцеловал.

– Как я соскучился, – жарко шептал он, снова и снова целуя меня, – я все время думал о тебе, Анна. Не было ни одного дня, чтобы я хоть мельком не вспоминал о тебе.

Я стояла, позабыв обо всем на свете. Мне так приятно. Сильные руки любимого человека держат меня в объятьях. А слова… Он говорит такие приятные слова. Неужели, он действительно обо мне думал. Значит, я ему нравлюсь. Это чудесно. Вот так праздник! Но, нет, так нельзя. Будущего нет. Зачем мучить себя и его. Мучается ли он? Не знаю.

– Мне так хорошо с тобой, – продолжал Норман.

– Но, сэр Норман, остановитесь, так нельзя. Я – гувернантка, а вы – герцог, Я вам не ровня, – как больно было говорить такие слова, но это чистая правда.

– Нет, не говори ничего. Что с того, что я герцог? Я не имею права быть счастливым? Я же говорил тебе раньше, что я тебя не обижу. Помнишь? – он отстранился немного и посмотрел прямо мне в глаза.

– Помню, – я опустила глаза, не в силах выдержать его взгляд.

– Только обещай не избегать меня, – сказал Норман, все еще держа меня в объятьях.

– Обещаю, – тихо сказала я, осторожно пытаясь высвободиться, – мне нужно идти, нас могут заметить.

Норман нехотя отпустил меня, и я стала быстро подниматься по лестнице.

– Анна, – негромко позвал меня Норман.