Поначалу я был благодарен, но вот когда он в порыве чувств, смеясь, хлопнул меня по спине, а я, не ожидая, едва не свалился с лошади, моя благодарность улетучилась, будто дым в ветреный день.

Но через несколько дней мне пришлось признать, что наставления Бефура вполне себе ничего, и у меня ничего почти не болит. Я думал, мои мучения прекратились, но не тут-то было. Аболье заметил, что я больно уж худ и слаб, а для настоящего воина такое просто непозволительно. С этого момента меня начали кормить так, что мне становилось дурно. Про занятия с мечом на перерывах я молчу. Ладони буквально через несколько часов покрылись мозолями.

Да, понимаю, что это нужно, и занимаюсь с усердием, но этот громогласный голос, подбадривающий, будто ребёнка!

Остаётся только стиснуть зубы и продолжать, несмотря на боль во всем теле. Аболье прав, это когда-нибудь спасёт мне жизнь. Надеюсь, доживу до того момента, а не умру от переедания или же не загнусь с тяжеленным мечом в руках.

Немного подумав, решил, что нам не стоит идти напрямую, нужно сделать полукруг. По прямой и так недавно протопала толпа наёмников, не ровен час, найдутся какие-нибудь скучающие и зоркие глаза предателей. Думаю, у такого человека в голову точно закрадутся всякие ненужные мысли. Понятное дело, что, даже несмотря на обход, никто не застрахован, но если таким образом можно уменьшить риск, то лучше всего продлить путешествие.

Хотя это моё собственное решение, но месить грязь верхом на лошади, укутываясь в плащ, совсем не хотелось. Воинам, походу, было совершенно всё равно. Главное, есть еда, деньги платят, остальное вторично. У них все просто. Надо протопать лишние дни? Протопаем, не переломимся, вы главное не забывайте в кашу больше мяса класть.

Только сейчас подумал о своих замковых людях. Хорошо, хотя бы Матильду предупредил, что меня не будет некоторое время. Понятное дело, женщина пыталась вызнать, куда это я намылился, но следить за мной не решилась. Вообще, я не думал, что задержусь настолько. Планировал максимум пару дней, а оно вон как вышло. Надеюсь, к моему приезду замок будет стоять на месте.

Чем дальше мы уходили от столицы, тем быстрее портилась погода. Через неделю зарядили дожди. Да холодные, зараза, такие, с ветром, который так и норовил бросить горсть воды в лицо. У меня вообще появилось стойкое ощущение, что этот ветер разумный. Куда бы ни отвернулся, он обязательно дует именно в лицо!

В города мы не заходили, зато не пропускали деревеньки. Все не ходили, отправляли по паре человек. Закупались продуктами, фуражом, приходилось покупать лошадей, телеги. Деньги летели только так. С одной стороны, траты, жалко, с другой – не будешь же питаться деньгами, да и люди есть их не станут. Так что хочешь не хочешь, а пища для людей и животных это первоочередная задача. И чем больше, тем лучше. Судя по тому, как едят вояки, зимой всё равно придётся ходить на охоту. Причём плотно так ходить.

– Милорд, живы? – Аболье склонился надо мной, всматриваясь.

Я хотел что-то ответить, но от усталости из горла вырвался лишь сиплый хрип. Попытался рукой дать понять, что меня ещё рано класть на погребальный костер, и даже закапывать в холодную и сырую землю не стоит. Но сил в конечностях было меньше, чем у новорождённого младенца. Пришлось помычать, отворачиваясь. Не было сил смотреть на эту заросшую и крайне довольную рожу!

– Ну-ну, всё же отлично. – Вот опять этот тон, будто разговаривают с несмышлёнышем. Бефур подал мне руку, я не стал ерепениться, схватился. Рывок, и вот я уже опять на чуть подрагивающих ногах. Мышцы протестующе заныли, но быстро затихли. – На сегодня достаточно, вон уже Жанжак кашу сварганил. Сейчас перекусим, поспим, а завтра, даст Создатель, продолжим путь.

Я покосился на здоровяка Аболье. Всё-таки в этом мире мужчины по большей части крепкие. Это я какой-то больно хилый. И не понять, то ли природа моя такая, то ли из-за длительной болезни тело перестало нормально расти. Хотя вон второй принц тоже мелкий росточком.

Потерял мысль. А, точно, Аболье. Кажется, у него либо есть сын, либо он о нём всегда мечтал. По-другому я не могу объяснить то, что он так сильно возится со мной. Причём отчётливо ощущаю его такую скупую заботу. Он искренне радуется моим успехам, незначительным, но всё же! Переживает, когда не выходит. Странный, очень странный человек.

Кстати, я провёл кое-какую проверку на вероятного шпиона в наших рядах. Как? Очень просто. Поначалу несколько раз у костра упоминал Зачари, зорко отслеживая эмоциональный окрас.

К слову сказать, поначалу меня всё пытались спровадить к собственному большому костру. Мол, благородный не должен снедать с простыми рубаками, но я наплёл, что мне скучно, и я хочу послушать про их былые подвиги. Так что теперь за общим костром каждый вечер кто-нибудь обязательно рассказывает о своих похождениях.

Ко мне долго присматривались, всё-таки не привыкли простые люди к обществу аристократа, но потом вроде как расслабились. А мне только того и надо. Потом стал ненавязчиво проверять каждого, прицепляя щупальце к отросткам на их ауре. Опять же, пришлось повозиться с моими нитями, так как они после того инцидента оставались тонкими и короткими. Удлинил. Оставил тонкими, и по одному на каждой руке сделал длинными, чуть ли не в два метра.

В общем, могу заверить, что предателей среди этих пятидесяти воинов королевства Хонор не обнаружено. Понятное дело, меня это мало успокоило, но хотя бы перестал постоянно оглядываться себе за спину.

– Я отдохну немного, – привалившись к стволу дерева, лениво посмотрел на то, как Жанжак – это наш полевой повар – накидывал кашу в миски, грозя одному из рубак половником и смачно при этом покрывая его матом.

Бефур просто кивнул, пару секунд потоптался на месте и, сдвинув свой рогатый шлем набок, пошел в сторону общего костра.

Прикрыв глаза, привычно перешёл на магическое зрение, прислушиваясь при этом к окружающему эмоциональному фону. Кстати, заметил, что чем сильнее становится моё тело, тем лучше я могу управлять своими странными способностями. Нити могу видеть теперь даже самые крохотные. Своими же управляю почти в совершенстве. Могу запросто заплести полуметровую веревку из нитей магии толщиной всего с волос за пару минут. Это, я вам скажу, очень много стоит.

Разделять людей по эмоциям научился уже давно. Дальность моей восприимчивости составляет сейчас примерно метров двадцать. Ну, десять хорошо ощущаю, а дальше уже похуже, но всё-таки чувствую. Научился с легкостью заглушать общий шум, выделять кого-то одного, или же вообще полностью убирать.

Немного передохнув, сжал и разжал пальцы на руках. Болят. Кажется, что ещё немного и кожа попросту слезет с ладоней. Но и тут я нашёл интересное лекарство. Зелёные нити. Не знаю, что именно они значат – у меня, кстати, они тоже зелёного цвета, – но если схватиться больными руками за одну такую нить, то раны на руках проходят быстрее, а боль довольно быстро утихает. Я так полагаю, это что-то вроде лечебной магии, мажет, какая-нибудь магия жизни или что-то в этом роде. Хочу сказать, что после того, как я просёк фишку, жизнь стала не такой уж плохой, да и Аболье уже не казался дьяволом во плоти.