– Надеюсь, что нет…

– Эй, ребята, вы о чем? – всполошился водитель. – Мне проблем не надо…

– Смени радиостанцию! – огрызнулась Марта.

– Марта, спокойно… – Иван попытался взять ее за руки.

– Какое там спокойно… Да выключи ты свою шарманку! – от избытка адреналина в крови Марта орала уже в полный голос.

Водитель ударил по тормозам, машина резко остановилась.

– Валите отсюда!

– Не останавливайся! – это Иван.

– Смени радиостанцию!!! – Марта уже физически не могла слушать то, что неслось из приемника.

– Валите!

– Не останавливайся… Марта, заткнись!

– Сам заткнись!

– О-о, да что ж это такое… – застонал Иван, выдергивая Марту из машины.

– Мне своих проблем хватает! – визжал вслед водитель. – Уголовники! Смотрю – вроде приличные… Решил подвезти. А они – «убьют, не убьют»… Кто вас, московских, разберет! Все, надоело, на стройку пойду работать…

Иван с Мартой уже бежали вниз, к набережной. Марта на миг обернулась – одна из машин выруливала из потока, явно за ними.

– Догонят ведь! – запаниковала Марта. – Давай в милицию позвоним…

– Нет смысла… Шлепнут быстрее, чем ты дозвонишься. Сюда.

– Я не хочу сюда, я хочу туда!

Они бежали вдоль набережной. С другой стороны реки сплошной стеной стояли гаражи, с этой – унылые заводские помещения. Промышленный район, бесприютный и жуткий…

Марта вдруг увидела неоновую вывеску и рванула к ней.

– Марта! Нет!

Но она не слушала Ивана. Неоновая вывеска зазывала в ресторан или кафе. А там, в кафе, наверняка люди, в кафе не страшно…

Марта потянула дверь на себя, заскочила внутрь. Ивану ничего не оставалось, как следовать за ней.

– Добрый вечер, прошу… – К ним немедленно шагнул шкафоподобный официант (вероятно, по совместительству и вышибала), грудью – мягко, но настойчиво! – потеснил посетителей в нужную сторону. – Вот сюда…

Марта, ничего не соображая, плюхнулась за ближайший столик, машинально развернула меню. Потом огляделась – полупустой зал, за столиками у окна несколько человек молчаливо уминали свой ужин, какой-то бородатый гражданин спал, откинувшись на стуле, перед ним – пустой графин. В бороде гражданина тревожным оранжевым маячком торчал кусок морковки…

Заведение, куда попали Марта с Иваном, было обычной забегаловкой.

Спохватившись, Марта достала свой сотовый. Нажала кнопки – экран вспыхнул и тут же погас… Разрядился аккумулятор – слишком долго телефон работал в режиме «разговора», там, в машине Горского…

– Ну-с, что будем заказывать? – бодро вопросил официант, держа наготове блокнот.

– Вызовите милицию! – трагическим шепотом произнесла Марта. – За нами гонятся убийцы!

– Марта!.. – предостерегающе поднял руку Иван.

– Я говорю, заказывать что будем? – невозмутимо повторил свой вопрос официант.

Иван посмотрел на него. Потом на Марту. Потом развернул меню и совершенно спокойно продиктовал:

– Котлета по-киевски, пюре, булочки с вареньем.

– А дама?

– Даме то же самое.

– Я не ем булочки! – возмутилась Марта, но тут же опомнилась и снова зашептала: – Вызовите милицию, пожалуйста. Мы все в опасности!

– Пить что будем? – спросил официант, обращаясь теперь только к Ивану.

– А что есть?

– Пиво разливное, «Столичная»… – официант покосился на графин, стоявший на столе перед спящим гражданином.

– Пятьдесят граммов «Столичной».

– Хорошо… – Официант чиркнул в блокноте и попятился.

– Ты сбрендил? – шепотом возмутилась Марта, обращаясь к Ивану. – Мы в опасности, а ты – котлеты, водка…

– Ну, хоть перед смертью наедимся… – улыбнулся Иван, показав ямочки на щеках. Ох, ему бы все шуточки шутить…

Марта невольно втянула носом воздух (она была очень чувствительна к запахам). Здешние ароматы вкусной и здоровой пищи не обещали. Пахло, как на кухне у Ксюши, – чем-то сероводородным, мыльным, прогорклым…

– Мы здесь не наедимся, а гастрит заработаем! – прошипела Марта.

Официант тем временем подошел к столику спящего бородача:

– Эй, гражданин… Надо бы расплатиться. Эй, кому сказал…

Гражданин открыл глаза, покосился на морковку в своей бороде.

– Да-да, айн момент… – И принялся суетливо шарить у себя по карманам.

– Водки принесите еще… сто граммов, пожалуйста! – крикнула в спину официанту Марта.

– Ты собралась напиться? – удивился Иван.

– Водка – хорошее обеззараживающее, – огрызнулась Марта. Она уже потихоньку стала успокаиваться. Наверное, преследователи потеряли их с Иваном из виду. Мечутся там, среди ангаров и гаражей… Надо переждать.

– Марта, я не собираюсь тут есть… – начал Иван, но не успел договорить. Дальше начало происходить следующее.

Во-первых, услышав просьбу Марты, официант обернулся. Невозмутимо кивнул и достал блокнот, дабы записать в него новый заказ.

Во-вторых, бородатый гражданин, воспользовавшись тем, что официант отвлекся, стремительно сорвался с места, уронив стул. И – прямиком к двери.

В-третьих, в дверь кто-то решил войти с улицы. И не кто-нибудь, а преследователи Марты и Ивана. И не войти, а ворваться.

В-четвертых, официант, несмотря на свою массивность, оказался мужчиной подвижным, с хорошей реакцией. Он моментально бросил блокнот и рванул за бородачом, не пожелавшим расплатиться.

Бородач столкнулся с преследователями Марты и Ивана – это были они. Поскольку обе стороны рвались навстречу друг другу с максимальным ускорением, столкновение получилось мощным. Шмяк! Кусок морковки стремительно подлетел к потолку, а потом спикировал вниз… Прямо под ноги официанту. Официант морковки не заметил. Наступил на нее и заскользил вперед, кренясь неотвратимо и страшно. И, словно сброшенный с пьедестала колосс, ухнул сверху на тела бородача и преследователей. Куча мала, глухие стоны, ненормативная лексика.

– Бежим… – Иван схватил Марту за руку. И они бросились в противоположном от входа направлении – к кухне.

Коридор. Места общего пользования. Марта потянула на себя ручку.

– Занято! Подождать не можете, что ли?.. – чей-то возмущенный вопль.

– Не туда! – Иван тащил Марту за собой.

Темный коридор. Запах сероводорода и прогорклого масла все сильнее… И тут Марта и Иван неожиданно оказались на кухне. Большой, очень ярко освещенной. На плите что-то шкворчало и шипело, исходя удушливым дымом. Клубы пара валили и от кастрюль с кипятком – черный дым смешивался с белым паром, рисуя в воздухе психоделические абстракции.