Отпустив Мию, я подошла к кроватке. Показалось, что мальчик спит – спокойно, безмятежно.

Бедный малыш. Тебе не повезло в жизни, такой короткой. И как насмешка – пышные похороны под чужим именем. На твоей надгробной плите напишут: «принцесса Марилла». А настоящая принцесса будет жить как простая деревенская девочка. Может, недолго. А может, до конца дней – и даже не узнает, кто она такая.

Ближе к вечеру принесли маленький гроб и белое платье – хоронить полагалось обязательно в новой одежде. Вейлис обмыл мальчика, переодел, уложил в гроб и закрыл крышку на защелки.

- Идите к себе, госпожа, - сказал он, коснувшись моего плеча. – Постарайтесь поспать, вам понадобятся силы. И ночью, и в следующие три дня. Не говоря уже о дальнейших. Хотите, я дам вам немного сонного снадобья? К полуночи вас разбудят.

Я согласилась, и лекарь пообещал прислать мне его, как только отнесет гроб в траурный зал. Мия ждала в спальне.

- Все получилось, госпожа!

Она улыбалась, но я не склонна была разделить ее радость.

- Пока Рейна только выбралась из дворца. Доберется ли благополучно до деревни? Боюсь, об этом мы узнаем нескоро. Если вообще узнаем. Но начало положено. Остается лишь надеяться, что и дальше все пройдет так же успешно.

Если б еще знать, что это за «все»!

Сидя ночью в траурном зале, я напряженно думала, как изобразить свою смерть и покинуть дворец. Конечно, можно было заразиться от принцессы лихорадкой и умереть. Меня тоже похоронили бы в закрытом гробу. Но где взять подходящее тело? Труп взрослой женщины не принесешь в корзине. И в любом случае останется вопрос: как выйти из дворца незамеченной.

Оставалось только одно – мнимое самоубийство, но так, чтобы тело не нашли. Ров, окружавший дворец, был отводом от реки, не слишком глубоким, но сильно заиленным. Если б я утопилась в нем, искать могли бы долго. Да и вряд ли стали бы особо стараться, особенно если бросить у воды башмаки, а в воду – накидку или плащ. Но вот беда – как добраться до рва? Это из замка я могла выйти через заднюю калитку, за которой никто не смотрел. Из дворца же был только один выход – через ворота. Мимо стражи.

Снаружи, между каменной стеной и крутым склоном рва, шла узкая тропа. Одна из башен дворца вплотную подходила к стене. Если бы удалось спуститься из нижнего окна по веревке, я оказалась бы на каменных зубцах, а там уже и до земли недалеко. Конечно, любой здравомыслящий человек задал бы вопрос: зачем вылезать из окна, а потом топиться, не проще ли выпрыгнуть оттуда и разбиться? Но я ведь могла от горя повредиться рассудком, не так ли?

Я сидела у гроба отдельно от прочих членов семьи – на этом настоял Кэрриган, опасаясь, что я могла заразиться от Мариллы. И это меня нисколько не огорчало, напротив. Чем дальше от них, тем лучше. Особенно от Кэрригана и Меллы.

Ночь за мыслями пробежала незаметно. За окнами посветлело, а план мой только-только начал обретать очертания, пока еще смутные, нечеткие.

Хорошо, предположим, мне удастся спуститься по веревке или, может, связанным простыням. Башня в противоположной от ворот стороне, ночью вряд ли кто-нибудь меня заметит. Я брошу в воду плащ, оставлю на тропе башмаки. Но что дальше? Я ведь даже не знала, умею ли плавать. Точнее, забыла, а тело подскажет не раньше, чем окажусь в воде. Что, если нет? Я даже выбраться обратно не смогу.

Утром, вернувшись к себе, я дождалась, когда Тиана уйдет, и поделилась своими мыслями с Мией.

- Вы умеете плавать, госпожа, - успокоила она. – Я точно помню, в первое лето после свадьбы вы с принцем ездили на озеро купаться. Ирита говорила, что вы хорошо плаваете. Меня больше беспокоит другое. Сможете ли вы спуститься из башни по веревке? По простыням, наверно, легче, но их надо связать очень крепко, чтобы не развязались. А потом? Вода холодная, что вы будете делать, когда выберетесь на берег?

- Ты права, Мия. Мне нужно во что-то переодеться. Но как?

- Я знаю! Если выплыть в канал, который соединяет ров с рекой, то чуть дальше по берегу будут кусты, целые заросли. Вейлис может дойти туда и спрятать одежду для вас.

- Цинтас заметил кое-что интересное, - сказала Мия утром в день похорон, застегивая на мне траурное платье. – Правитель требует, чтобы ему приносили чистую воду в кувшине, и пьет только ее.

- За ужином он пьет и вино, и другие напитки, - возразила я.

- Да, но у себя – только воду, и только из этого кувшина. Вчера Цинтас вылил остатки и принес свежей, и правитель накричал на него. Сказал, чтобы наполнял кувшин только тогда, когда в нем не останется ни капли. И не смел выливать из него воду. Ее хватает на сутки, с вечера до вечера.

Я задумалась. Может, Кэрриган добавляет туда что-то? Какое-нибудь зелье? Пьет, и все, кто смотрят на него, видят Гергиса? Жаль, что Цинтас рассказал об этом так поздно. Даже если выяснит что-то еще, я об этом уже не узнаю. Но все равно наблюдение не лишнее. Возможно, еще и пригодится.

Мое мнимое самоубийство было намечено на ночь после похорон. Я намеревалась весь день рыдать и делать вид, что вне себя от горя. Но не до такой степени, чтобы Кэрриган распорядился приставить ко мне стражу. Оттягивать дольше было слишком опасно. К тому же установилась ясная погода, что для этого времени считалось редкостью.

Разумеется, я понимала, что мой план – сам по себе безумие. Даже если удастся благополучно ускользнуть, что делать дальше? Где искать мага или ведьму, который сможет снять заклятие с Гергиса? Но сейчас я не могла позволить себе такую роскошь думать об этом. Надо было убраться подальше от дворца. Так, чтобы все считали меня мертвой, как и Мариллу. В первую очередь – Кэрриган и Ольвия.

Гергис был нужен им живым. Я – нет. Все, что могли, они уже получили. Сначала подобрались через меня поближе к нему, чтобы навести чары, а затем узнали все самое необходимое. Конечно, я могла быть полезна и дальше, но… случилось то, что случилось. И теперь, во избежание осложнений, от меня стоило избавиться. И побыстрее. Поэтому временем, чтобы придумать нечто более надежное и менее рискованное, я не располагала.

Похороны прошли без неожиданностей. Такая же траурная процессия через весь город на кладбище, еще одна могила в той его части, где хоронили правителей и членов их семей. Я без конца рыдала, и снова для этого не требовалось притворяться. В слезы уходили напряжение и тревога, и это придавало сил.

- Постарайтесь успокоиться, Эллерия, - сказал Кэрриган, проводив меня до спальни. Вдали от посторонних глаз ему уже не надо было изображать скорбь, и он даже не пытался притворяться. – Мариллу не вернешь, а вас бесконечные слезы не красят.

- Я не нуждаюсь в ваших советах… Гергис, - процедила я сквозь зубы и захлопнула дверь.

Отпустив Тиану спать, я с помощью Мии переоделась в самое простое повседневное платье со шнуровкой спереди и высоко заколола волосы на макушке. К висевшему на шее медальону добавила кожаный мешочек на шнурке, где лежали остатки драгоценностей и немного денег, которые дал Вейлис. Даже не дал, а буквально заставил взять. Утром он спрятал в кустах на берегу канала заплечную сумку, куда я сложила платье, белье, теплые ботинки, плащ и еще несколько самых необходимых вещей.