Ждать. Ох, как тяжело ждать…

Мефистофель привел меня в это место, сказал, что скоро вернется, и исчез. А я даже не успела спросить, а что же дальше??? Он отведет меня к Аллену?

На свободу?!

Нет, он конечно производил впечатление рыцаря… Моментами. Но я не обольщалась на его счет. Именно он организовал мое похищение, в этом я была уверена.

И с какой радости ему вдруг менять свое мнение? Помогать мне?

Вряд ли этот человек, или не человек, делал что-то без выгоды. Так зачем я ему?

Вариантов могло быть множество. И все они мне не нравились, потому что в положительные я не верила, а в отрицательные просто не хотелось верить. Оставалось сидеть и ждать, когда мой похититель появится.

Это если он появится, а если не появится?

Если так посмотреть, то мое положение стало даже хуже прежнего. Там у меня хотя бы был телевизор. Состояние полной зависимости и беспомощности просто убивало. Чтобы не сойти с ума от беспокойства, надо было что-то делать. И я стала разглядывать свою новую тюрьму.

Тайное убежище? Первое, что я сделала, попробовала дотянуться на волю своей силой. Ни черта! Опять тот же глухой заслон. Ничего не изменилось.

Конечно, тут было довольно комфортно. Даже красиво и стильно, этакая своеобразная, похожая на восточную эстетика.

Но слишком уж оно походило на тайное любовное гнездышко!

Это вызывало озабоченность.

И ни окон, ни дверей. В случае, если бы у меня были хоть призрачный шанс, даже сбежать не получится. Я просто не смогу выйти отсюда.

Погруженная в свои невеселые раздумья, не сразу заметила, как в комнате что-то изменилось.

Все это время Азир был здесь же. Рядом. В соседней комнате за стеной.

Ему нужно было дать женщине время осмыслить все, привыкнуть и… испугаться.

А потом к испуганной женщине явится спаситель в белых одеждах. Благородный и пылкий. Долго она будет сопротивляться своим чувствам? Уж он-то позаботится о том, чтобы эти чувства возникли.

И как можно скорее.

Но. Все должно быть добровольно, иначе ничего не выйдет.

Мужчина подглядывал за рыжеволосой ведьмочкой через подвешенную к магическому светильнику миниатюрную камеру слежения (да, Азир предпочитал технологии людей обычной магии, и там где их можно было совмещать, совмещал) и с удовольствием наблюдал, как смена настроений отражается на ее лице. За женщинами вообще наблюдать приятно, а за красивыми вдвойне.

Сказать честно, он увлекся, с нетерпением ожидая того момента, когда она наконец проявит признаки страха. Она должна позвать его, желать, чтобы он появился, тогда все пойдет гораздо быстрее…

— Шеф, мы же оставим ее себе? — вторгся в его мысли голос Акселя.

Черт! Что за?..

Азир повернулся к своему помощнику, вопросительно на него глядя. Взгляд у того был светящийся и какой-то просящий.

— У нас никогда не было леди, — взмахнул рукой Аксель, обводя пространство.

— Тебе не кажется, что ты заигрался?

— Она мне нравится! — упрямо тряхнул головой молодой помощник. — Мне нравится служить ей и ухаживать. Да, мне нравится эта игра!

— А потом? Когда тебе надоест? — спросил Азир с видом умудренного опытом наставника.

— Не надоест. Мне нравится играть в хозяйку.

Демон закатил глаза.

— Ну? И как ты себе это представляешь?

На самом деле Азир был себе на уме. Он давно все решил и имел четкий план действий. А этот его помощник, мальчишка с внезапно возникшей щенячьей потребностью служить хозяйке раздражал. Немного.

Однако и помощник был не так-то прост. Тоже демон, хоть и помоложе. Конечно, такого разнообразного и богатого опыта, как у него, у мальчишки не было, но голова варила неплохо. И потому приходилось с ним считаться и держать ухо востро.

Вот как раз то, о чем Азир подумал. Молодой помощник сощурился и спросил:

— А тебе-то самому она для чего?

Азир склонил голову к плечу, состроил непростое лицо и спросил у своего помощника:

— Тебе не надо проверить контур?

— А что его проверять, шеф? Мы под землей, вокруг на сотни метров сплошной материковый базальт. Мы что, ждем нападения? — Аксель обернулся, намекая на бессмысленность вопроса.

Однако Азира невозможно было смутить. Он почесал правую бровь глубокомысленно произнес:

— Как ты думаешь, почему я до сих пор могу пользоваться всеми благами этого мира? Потому что никогда не пренебрегал мерами безопасности.

Аксель недовольно скривился. Но шеф старше и опытнее, и в этом он был прав.

Азир демон — отступник, давно уже забросивший свои обязанности проводника и работающий в одиночку, да еще и умудрившийся на постоянной основе влиться в мир людей. Мир, дающий колоссальные возможности. Неизмеримые! Энергия, материя, ДЕНЬГИ.

Всего этого в мире людей в избытке. Научись только пользоваться их слабостями, их бесконечной, неуемной алчностью — и ты властитель мира.

Правда был один нюанс в всем этом — скука и некоторая ущербность. Смысл быть властителем, если ты везде вне закона, живешь под землей, в блестящем одиночестве, копаешься среди людских пороков. Это только по первости весело, а как втянешься, приедается. Увы. Начинает хотеться чего-то настоящего, чистого…

— Проверь контур. И где поднос с ужином? Я занесу его сам.

— Сейчас принесу, — буркнул молодой демон, которому хотелось самому поухаживать за рыжей ведьмой, но шеф как всегда его уделал.

Однако он отметил также, что Азир ушел от ответа, значит, точно что-то замышляет.

Недовольно нахмурившись, Аксель принес поднос. Азир уставился на него, потом на поднос с изысканными закусками. выгнул бровь:

— Устрицы, шампанское, икра?

— У леди должно быть все лучшее.

— Я не спорю, но где ты все это взял?

— У меня есть свои возможности, — повел плечом Аксель.

— Мы еще поговорим об этом, — проговорил Азир, пристально на него глядя. — А теперь исчезни.

Как только помощник исчез, он, сделав пасс рукой, добавил кое-что к тому, что стояло на подносе. Потом пригладил волосы, глубоко вдохнул и выдохнул через нос.

В одном мальчишка был прав. Игра стоила свеч. И он уже включился в игру.

Встряхнул пальцами свободной руки и коснулся скрытого в кладке сканера. Легкое жжение, укол. Крохотная капелька крови испарилась на датчике, и после этого рваная каменная кладка раздалась, разъезжаясь отдельными блоками, словно детский конструктор. За ней обнаружилась старинная дверь, окованная железом.