взревел брат, жадно скользя взглядом по ее оттопыренной попке, которая слегка повиливала из стороны в сторону.

— И вовсе нет! — фыркнула она. — Я испытываю голод. И в мыслях не было ничего подобного!

Прикрыл глаза, чувствуя, как член в штанах ожил. Как налился силой и болезненно пульсировал от неимоверного желания. Кожа горела огнем. Дыхание срывалось. Распахнул глаза и посмотрел на напряженного Рагнара, который никак не мог оторвать взгляд от попки нашей истинной. А Киара тем временем словно специально прогнулась еще больше, выставляя ее напоказ перед нашими лицами. Не совладав со своим желанием, протянул руку и сжал одну «булочку» Киары, отчего в меня стрельнули злобным взглядом.

— Руки! — зашипела она.

Вот только мне на данный момент было совершенно наплевать на ее злость. Мои пальцы смогли определить, что наша девочка без нижнего белья. Чтобы проверить свою догадку, сместил руку ей на разрез и отодвинув ткань, скользнул на оголенную попку.

— Боги! — взмолился я, сжимая упругую «булочку». — Она без белья!

— Ты в своем уме! — рыкнула она, отшвыривая мою руку и недовольно пыхтя, усаживаясь на кресло. — Совсем стыд потерял!

— Да, я скоро себя потеряю в таких условиях! — прошептал я, вновь скользя по ее оголенной ноге, отчего мне звонко шлепнули по руке.

— Еще хоть одно прикосновение — и я пойду танцевать! И поверьте, — прорычала она. — Вам обоим это очень сильно не понравится!

49. Снятие напряжения

Киара

Недовольное сопение парней могло значить лишь одно: им сильно хочется продолжить, но они просто не рискнут этого сделать. Ведь насколько я уже смогла понять, за эти двое суток правителям удалось совсем неплохо меня узнать. А это значит, что я могу вытворить все, что угодно.

— Да хватит вам сопеть, — хихикнула я. — Лучше покормили бы! Есть хочется неимоверно!

Рагнар привстал с кресла и, оторвав все ту же куриную ножку, которую мне не удалось себе взять из-за тисканий Акселя, положил ее на мою тарелку. Следом туда же отправились копченое мясо и картофель в сметане. Он еще хотел добавить крыло куропатки, но я его остановила. Это бы в себя запихнуть. Все мои разговоры о том, что я сильно хочу есть — полный обман. Да и ножка куриная мне даром была не нужна. Просто хотела проверить реакцию парней на зелье. И, судя по всему, я и правда немного переборщила с дозировкой. Как бы побочных явлений никаких не вылезло, а то неудобно получится перед старым правителем.

Скосила глаза под стол и увидела больших размеров бугор у Акселя, что говорило лишь об одном: мужская сила вернулась на место. Рагнар даже не нуждался в осмотре. Его дыхание было настолько частым, что порой даже срывалось на хрип. Нужно было что-то предпринимать, иначе парни сойдут с ума. Вот только, что можно придумать в зале, под завязку забитым оборотнями?

— Ваше величество! — донеслось из-за спины. — Вам плохо?

— Нет! — злобно рыкнул Рагнар, поворачиваясь к лекарю, который с самого начала скромно стоял недалеко от нас, не привлекая к себе внимания.

— Но… — неуверенно начал он.

— Паритос, — произнес Аксель. — Не переживайте. Все нормально. Правда!

Состояние Акселя было чуть лучше, чем у его брата. Но это лишь потому, что он и выпил меньше, чем Рагнар.

Как ни странно, но, откусив немного курочки, во мне проснулся зверский аппетит. Я с удовольствием отщипывала небольшие кусочки и неспешно поедала нежное мясо. Правители ничего не говорили, лишь моя кожа полыхала от их жарких взглядов. Касаться меня они тоже не спешили. Ну, мало ли, вдруг я и правда выкину что-то невероятное. А ведь я могу!

Возле музыкантов происходило какое-то необычное движение. Кто-то что-то выяснял, и я внимательно вгляделась в многочисленную толпу. Дария, а это была именно она, о чем-то просила мужчин. Скорее даже требовала, но ей, по всей видимости, отказывали.

— А что, собственно, происходит? — не удержалась я, не понимая, что именно волчице нужно от бедных музыкантов.

— Она хочет спеть! — прошипел Рагнар сквозь зубы.

— Вот как? — удивилась я. — А не тебе ли будет посвящена эта песня, волчонок? — усмехнулась, сдерживая подкатывающую ярость внутри.

Ответа я не услышала. Не выдержав, встала с кресла и, громко хлопнув в ладоши, стала ждать тишины. Парни не противились моей самодеятельности, что мне было только на руку.

— Уважаемые! — начала я, обращаясь к музыкантам после того, как голоса в зале стихли, и все внимание было предназначено лишь мне одной. — Дайте уже девушке то, что она так сильно хочет!

Несколько секунд — и недовольная волчица повернулась ко всем лицом. Вот уже зазвучали первые аккорды. Свет погас, оставляя лишь небольшую подсветку на небольшом возвышении, где и находились музыкальные инструменты.

— Зря ты дала ей спеть, — услышала я тихий шепот со стороны Акселя. — Она сейчас будет выть о разбитом сердце и тебе, разлучнице, так не вовремя появившейся.

Его горячее дыхание сводило с ума. Участки моей кожи до сих полыхали от прикосновений волка, и я поспешила отстраниться, вернуть себе здравый рассудок.

— Мою любовь забрали, — донесся до меня женский голос, который был очень неплох. — Но я грустить не тороплюсь. Ведь иногда бывает чудо, в котором к сопернице уйдет вся моя грусть.

Ее слова трогали душу. С одной стороны мне было немного даже жаль девушку. Но с другой — всегда нужно уйти красиво, а не волочиться за мужчиной, словно туалетная бумага, прилипшая к ботинку.

Рагнар, как ни странно, внимательно вслушивался в слова, так и не прикоснувшись к еде. Мне совершенно не нравилось, что он смотрит на нее. Откинув тревожные мысли, вытерла руки салфеткой и откинулась на спинку кресла. Аксель сидел, не двигаясь, откинув голову и прикрыв глаза. Не вынося больше этих душераздирающих подвываний, положила свои руки на колени парней и, не давая себе шанса на отступление, резко скользнула ими вверх, накрывая каменные члены.

— М-м-м! — не выдержал Аксель, накрывая мою руку своей и толкаясь бедрами вперед.

А вот Рагнар молчал. Лишь его дыхание говорило о том, что он чувствовал каждое мое движение, даже самое легкое.

Подняла руку чуть выше и, расстегнув две пуговицы, прикоснулась к оголенному плоти, сжимая ее.

— Только, прошу, не останавливайся, — прохрипел Рагнар, стиснув в руках бокал. — Иначе я сойду с ума!

Двинула рукой, вырывая из его груди тихий стон, который всколыхнул в моем теле сильное возбуждение. Мужская плоть пульсировала в руке, это отчетливо ощущалось при каждом движении. Не желая обидеть Акселя, проделала те же манипуляции с пуговицами, оголяя мужской вздыбленный член. Пока