Водители попросили их сесть на заднее сиденье, чтобы их не было видно со стороны. Ровно в 11.00 Фархуни подал сигнал, ворота открылись, и два внедорожника друг за другом выехали на улицу, прорезающую Гарьян на две части и выходящую на шоссе Эль-Азизия – Триполи. Столицу Ливии колонна прошла по небольшим улочкам, второстепенным дорогам. Рядом с полуразрушенным высотным домом «Форд» остановился. «Шевроле» обогнал его и пошел дальше.

Джабал повернулся к Седову:

– Напротив многоэтажки, рядом с разрушенной усадьбой нужный вам дом. Советую пройти сначала в усадьбу, а уже оттуда войти в жилище Харузи. Я встану немного впереди, чтобы контролировать ваше передвижение и при необходимости прикрыть вас. Оказавшись в доме, подайте сигнал. Отъеду в центр. По вызову подъеду прямо к разрушенной усадьбе, там и подберу вас, если не поступит каких-либо других указаний.

– Хорошо, Ашур, – сказал Седов, приказывая прапорщику Николаеву: – Вперед, Бурят, за мной!

Офицеры спецназа вышли из машин, быстро перешли улицу, через проем в заборе вошли в сад. Спустя пять минут они уже находились в доме майора Мансура Харузи, тыловая дверь которого оказалась закрытой лишь на засов.

Седов включил радиостанцию Р-10 «Призрак»:

– Друг, Седой!

– Да?!

– Мы на месте.

– Ухожу в центр, жду вызова.

– Давай, до связи!

– До связи.

Офицеры обошли комнаты, стараясь не оставлять следов.

Станция командира отряда издала тихий сигнал вызова.

– Седой! – ответил Валерий.

– Бек! Мы на холме. Территория просматривается хорошо. Приступаем к наблюдению.

– Хорошо, мы тоже в доме. До связи!

Отключив станцию и положив ее в чехол, закрепленный на брючном ремне, Седов взглянул на Николаева:

– Смотришь центральный вход, прихожую, холл, кухню-столовую. Внимание окнам. Я осматриваю гостиную, спальни, чердак, подвал. Выхожу в сад. Оцениваю обстановку вне дома. Сбор в гостиной через полчаса. В случае опасности – тревожный сигнал. Далее действия по команде. Все понял, Бурят?

– Да, командир!

– Работаем аккуратно! Вперед!

В 11.50 Cедов вернулся из сада, оставив обувь на улице. В гостиной его уже ждал Николаев. Командир отряда присел напротив подчиненного:

– Неплохой дом и усадьба достались Харузи. Здесь боевую группу держать можно, до ближайших соседей далеко, почти квартал. Забор высокий, густой сад, дворик уютный внутри. Ниоткуда никого не видно.

– Если только из девятиэтажки, – проговорил Николаев.

– Здесь, видимо, не принято шарахаться по брошенным домам. Я внимательно осмотрел высотное здание. Кроме тощего кота, никого не заметил. И ничего не заметил, я имею в виду что-то похожее на временное жилище.

– На ночь в девятиэтажку вполне могут прийти бездомные, сейчас занятые поиском пищи.

– Ну тогда они скорее в соседние усадьбы пойдут. Там удобнее. Какие мысли насчет захвата Мансура Харузи?

– Мысль одна, мне придется остаться здесь и встретить майора.

– Почему? Мы можем войти в спальню и ночью, когда любовники натешатся ласками.

– Уверен, что сможем? Это сейчас дом закрыт основательно только с центрального входа, а после того, как заявится Захира, хитрый Харузи наверняка закроет все двери и решетки окон на крепкие запоры. Бесшумно их не вскрыть, даже отмычкой. А если Харузи услышит посторонний шум, то он успеет подготовить нам встречу.

Седов кивнул:

– Верно, но и по прибытии сюда Харузи тщательно проверит дом и усадьбу.

– Тут я его и возьму! Встану за дверью спальни, а как войдет – вырублю, спеленаю, и ты подойдешь. Захиру придется нейтрализовать в прихожей. Но это, думаю, не составит труда. Струя газа в лицо, даже закрытое платком, и она уснет. Положим в спальню. Потом с майором поговорим.

Командир отряда задумался. Николаев был прав в том, что Харузи может закрыть дом и тогда его бесшумно не вскрыть. Ночью тихо, любой шум будет слышен, даже скрип отмычек. Да еще не факт, что замки поддадутся отмычкам.

– Хорошо, Бурят! Будь по-твоему. Но учти, тебе здесь сидеть без пищи более суток.

– Главное, вода есть.

– Я бы мог, конечно, попросить Ашура подвести продукты, но от них и запах останется, и тара. Вынести мусор за пределы усадьбы ты не сможешь.

– Да не надо ничего, командир. Голодание на пользу.

– Тогда действуем так. Я завтра подъеду к усадьбе в пятнадцать ноль-ноль, до прибытия Харузи буду находиться в соседнем слева от улицы и крайнем доме. Майор должен подъехать по той же улице, что и мы. Увижу его «Хонду», предупрежу тебя. Как только он поставит машину, закроет ворота и пройдет в дом, перейду в эту усадьбу. При необходимости поддержу, прикрою тебя.

– Да справлюсь я с ним, командир.

– Не говори гоп, мы не знаем, что собой как боец представляет этот Мансур.

– Как скажешь!

Седов переспросил:

– Значит, думаешь устроить засаду в спальне? В столовой удобнее. И он зайдет туда, привезет же с собой какие-нибудь продукты?!

– Насчет столовой вопрос, а вот спальню он осмотрит точно. Хотя бы для того, чтобы включить кондиционер, пульт которого лежит на кровати. Жара спадет часам к десяти вечера, а до этого париться, трахая свою любовницу, он не станет.

– Ладно, – согласился Седов.

Он достал радиостанцию, включил ее:

– Бек!

Турецкий капитан ответил тут же:

– На связи!

– Как у тебя дела?

– Хорошо. Позицию нашли прекрасную, неглубокая канава и колючий кустарник рядом. Территорию видим.

– Что происходит в части?

– Ничего особенного. На вышках шесть солдат, у них пулеметы. У ворот шесть человек. Рядом с дотами еще двое. У гауптвахты, действительно представляющей собой сильно укрепленный пункт, трое. Смены пока не проводилось.

– Остальные что делают?

– Больше никого не видно.

– Хорошо. Наблюдаете еще час, до смены. Смотрите, как она проходит, докладываешь мне, и ждите подхода машины.

– Понял, Седой!

Седов отключил станцию.

– Через час-полтора, если смена караула проводится по стандартному графику, я уеду.

– Давай.

Время тянулось медленно, наконец в 13.30 радиостанция Седова сработала сигналом вызова.

– Да?! – ответил командир отряда.

– Бек! Только что охрана тюрьмы провела смену караула.