вернемся». Хайдер ему: «Так с улицы, с „Воровского“, прямо с общака берите, сколько надо!» А он говорит: «Так нету в общаке на „Воровского“ столько, сколько нам надо». Тогда Хайдер говорит: «Я сам вас протащу. К себе вас забираю. Вы теперь с хайдеровского двора, „жилплощадовские“, если какие-то вопросы будут». С этого момента они и стали так представляться.

Из интервью «Исповедь Снежка: „В Москве убить человека стоило 25 тысяч долларов, а мы работали дешевле“» [90]

В другой раз вообще купаться поехали. Два арбуза, шлепки, плавки, весь день загораем, а вечером вдруг Жора с Арнольдом засуетились. Я вижу, они высматривают парня, что с ребенком на пляж пришел. Мне говорят: «Живо в машину, прогревай мотор». Прибегает Саша (Александр Трошкин, член ОПГ «Жилплощадка». – Прим. «Бизнес Online»), мне говорит: «Номера скручивай». Я понять ничего не могу, ясно только, что это делюга (криминал. – Прим. «Бизнес Online») по-любому. Машину пригнал, куда мне Саша указал, а там в кустах чьи-то ноги торчат. Рядом Жора 4-летнему ребенку рот рукой зажал и не знает, что с ним делать. Мужик с пляжа возвращался, они его прямо при ребенке застрелили. Арнольд с Сашей труп в машину на заднее сиденье, у меня спрашивают: «Сможешь ребенка увезти без кипиша?» Остался я с мальчуганом, успокоил его, он мне рассказал, как эти два дяди его папу убили. Расспросил, где он живет, поймал на трассе машину и привез его в Казань. Довел до двери, постучался и убежал. Как оказалось, ради этого Жора с Арнольдом на пляж и ехали, а отдых был прикрытием.

Домой приехал, Арнольд мне говорит: «Видишь, убивать не страшно». А после таких дел разве в сторону отскочишь?

Потом и правда пришло время. Жора пистолет мне дал и сказал: «Надо сделать». Серьезно сказал. Убил я тогда в первый раз. Вода камень точит, и меня они в итоге подточили. Домой приехал, смотрю в зеркало, в глаза себе заглядываю и думаю, вроде не изменилось ничего, а душа-то моя погибла. Сегодня день, когда я себя убил. Я в тот день рукой на себя махнул, ладно, думаю, буду жить как в последний раз. Это был самый легкий способ погубить себя: застрелил – заработал десять тысяч долларов.

В 1998-м дефолт, у Жоры с Арнольдом серьезный конфликт пошел из-за денег, а в 1999 году оба без вести пропали. Убили их в ресторане «Резеда».

1981 г.р. Марат Т. (имя изменено)

Состоял в группировке в 1995–1999 годах

Бизнесмен

В 1990-х ларьки жгли безбожно. Ночью подъезжали, обливали бензином, поджигали. Поджог – статья тяжелая, сразу серьезный срок светит. Поэтому кто-то из окраинных ребят, то ли «Грязь», то ли «Борисково», начали делать так: брали ассенизаторскую машину с говном, подъезжали, отодвигали ломом кусок металла и заливали весь ларек говном. С утра на учебу едешь, а там ларек стоит, вокруг него метров на пятьдесят коричневая жижа, которая растеклась за ночь. Товар испорчен, ларек испорчен, все испорчено. И не поджог.

1980 г.р. Булат Безгодов

Состоял в группировке в 1993–2006 годах

Писатель, автор романа «Влюбленные в Бога»

Во время войны у нас каждый день были сборы. Ездили на территорию противника, цепляли там всяких. Могли залететь в больницу всей толпой. Кто-нибудь сарафаном передал, что лежит в больнице такой-то. Мы залетали в больницу и прямо в палате его раскатывали. Ну там, конечно, кино. Представляете: палата, восемь человек лежат, лечатся – и тут такая шарага залетает с арматурами, ножами и начинает врага раскатывать. Кровь, сопли везде летают, визг, писк. И потом просто нагло уходят. Это ужас, одним словом.

1973 г.р. Андрей Борзихин (имя изменено)

Состоял в группировке «Хади Такташ»

Наш возраст более современно, что ли, думал, по сравнению, например, со старшими. Старшие толпа на толпу дрались. Мы старались этого не делать, избегали этих моментов. Нам проще было вычислить по адресу, по месту учебы. Зайти впятером-вшестером, перебить их там, на хуй, всех. Потому что толпа на толпу – это менты, статья, внимание со стороны мусоров, можно было укрякаться. А тут все чисто. Но это уже в девяностые с нашего возраста пошло. Точечно, по личности – это наша идея была, наше поколение делало так.

Женя Ан (имя изменено)

Вступил в группировку в 1990-х

Был ноябрь 1992-го, земля везде черная была, снег не лежал. Временных врагов у нашей банды, как и у любой другой, было много. Заклятый вечный неизменный враг был один. И они, и мы образовались с разницей в год-полгода. Из всей банды (100–150 душ) лишь трое наших проживали на вражеской территории. Осенним мирным вечером, когда ничего не предвещало конфликта, один из наших зеленых (второй возраст), употребив легкий наркотик, в абсолютно расслабленном состоянии стоял у подъезда, курил сигарету. Проживание на территории врага, если сам мотаешься за противоборствующий двор, – сплошной напряг, сидение на пороховой бочке, бесконечное нервное напряжение. Есть всего один, хоть и незначительный плюс – кури, что хочешь и как хочешь, напивайся в зюзю, хоть гердосом бейся – ни один старший тебя не срисует и не поставит к ответу, так как по определению никто в здравом уме по территории противника разгуливать не станет.

Стоит наш пацан, кайфует, как напротив этого подъезда тормозит «девятка». Из нее резко выбегают четверо, метелят его, запихивают на заднее сиденье, нахлобучивают маску глазными разрезами назад и увозят в поселок. Легкая акция – без потерь и рисков. Цель? Понты нарезать, прогнать какие-нибудь свои узкокорыстные условия, что-то потребовать в финансовом либо другом выражении. Запирают его в большом сарае, в котором были радио, какой-никакой топчан спать, стол, пара табурок. С грехом пополам кормежку они ему нет-нет да давали, часто били изощренно – надевали на руки футбольные бутсы и били по лицу. Походу во дворе они тогда еще только обдумывали, с какими требованиями выступить, не спешили, птица-то в клетке. Наших курсанули только, что его в плен взяли. На том и заглохли на пару-тройку дней. Скорее всего, исходили из того, что никуда он не денется, а условия нужно какие-нибудь супервыгодные сформулировать.

А пацан был начитанный, метла подвешенная, речевые фигуры – первый класс. Короче, разболтал он их, приколол, расположил к общению. В один вечер они набухались – пацаны из второй смены охраны водку привезли, когда ехали его сторожить. На следующий вечер снова жрали горькую чуть ли не ведрами. Когда