На ночевку остановились, когда начало смеркаться, на краю неглубокого оврага, по дну которого бежал ручей. Хаггар соскользнул на землю, морщась от неприятных ощущений в затекших от долгой дороги ногах и спине — он сильно отвык от верховой езды, даже такой размеренной и комфортной, снял со спины зверя отчаянно зевающую заспанную шаманку и сумки, и дитя Леса тут же растворилось в сумраке.

Переход с тропы в обычный лес на этот раз оказался настолько резким, что маг окончательно перестал сомневаться в реальности и действенности этих тайных переходов. Здесь их окружал совсем другой лес, это сложно было не заметить даже плохо разбирающемуся в подобных вопросах Хару.

Неподалеку от стойбища лес хоть и оказывал на теневика гнетущее впечатление, но это было скорее проявлением его собственной фантазии и впечатлением от первого контакта с Лесом. Если судить непредвзято, тот лес был светлым, полупрозрачным, гостеприимным. Высокие ветви деревьев цедили на землю кружевные солнечные лучи, на многочисленных прогалинах пробивалась густая трава и кустарник, пахло цветами и палыми листьями, перекрикивались многочисленные птицы.

Почти так же выглядел лес на тропах. А здесь… Небо вообще не проглядывало сквозь тесно переплетенные ветви стоящих стеной деревьев. Чахлый, чуть живой подлесок тонул в густом толстом мху, из которого поднимались неохватные темные стволы. Мох глубоко проседал и пружинил под ногами, карабкался по этим черным колоннам вверх, укрывал толстым слоем гнилые трухлявые пни. Деревья стояли настолько плотно и держали друг друга так крепко, что просто не могли рухнуть, и умирали стоя, падая только тогда, когда древесина окончательно обращалась в труху и осыпалась под собственным весом. На дне оврага клочьями лежал редкий дырявый туман. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным шелестом воды. Ни ветра, ни птиц.

— Мрачное место, — задумчиво заметил маг, озираясь. Голос прозвучал глухо, как в маленькой тесной комнате.

— Глушь, — пожав плечами, отозвалась Брусника, освобождая от мха участок земли под будущее кострище. Она выглядела абсолютно спокойной, и Хаггар почувствовал раздражение с ноткой зависти: он в этом месте такой невозмутимостью похвастаться не мог, тяжелые кроны угнетали и нервировали. — Здесь людям не место, это самая глубина леса. Но нас пустили. Мне кажется, Лесу нравится то, что мы хотим сделать, поэтому он помогает.

С этими словами она, оглядевшись, подошла к стоящему неподалеку на вид совершенно сухому дереву, ухватилась за толстую низкую ветку и, упираясь ногой в ствол, попыталась ее отломить. Хар не отказал себе в удовольствии пару мгновений понаблюдать за недовольно пыхтящей маленькой шаманкой, потом хмыкнул, подошел и оттащил ее в сторону, придержав за шкирку.

— Давай я сделаю, а ты лучше за водой сходи.

— Хорошо, спасибо!

Настаивать она, конечно, не стала. Как раз наоборот, очень рассчитывала, что чужак в самом деле предложит помощь, и теперь послушно удалилась к ручью, украдкой искоса поглядывая на мужчину. У того все получилось гораздо ловчее, чем у нее, сухой сук поддался безо всякой магии.

«Все-таки это хорошо, что на него наткнулась именно я, — удовлетворенно подумала Руся. — Он хороший, что бы там ни говорил Остролист. А что на белого зверя похож, так это, может, и к лучшему. Зато он один такой!»

Спали путники прямо на земле, на толстом моховом ковре, закутавшись в длинный широкий кожаный плащ с глубоким капюшоном, и это оказалось неожиданно удобно. Ночь прошла почти спокойно, если не считать ветра, усилившегося к полуночи. Внизу он не ощущался совершенно, но сверху доносился пронзительный свист, а стволы порой глухо, тяжело стонали, раскачиваясь. Бруснику подобные мелочи не тревожили, а вот беспокойство Хара никуда не делось, и мужчина спал урывками, то и дело просыпаясь.

Он никогда в жизни не боялся темноты — все-таки часть его собственного дара. Наоборот, под покровом ночи маг чувствовал себя спокойней и уверенней. Но не здесь и не сейчас: эта темнота была чужой. Не привычная стихия, а часть огромного и почти разумного Леса, настороженно и с подозрением разглядывающего пришельца.

Бояться-то маг не боялся и сейчас, но спокойно спать, ощущая пристальное внимание несравнимо более могущественной сущности, все равно не мог. Даже боги подчиняются стихиям и не могут идти против них, так что говорить о смертном? Пожалуй, если бы не маленькая шаманка, тихо и безмятежно сопящая у него в объятиях, Хаггар бы вообще не сомкнул глаз. Все вокруг казалось неправильным, враждебным. Наполненная скрипом и тихим шелестом чернота без единого проблеска света, слепая и мертвая, натягивала нервы и заставляла вслушиваться, вглядываться, ждать подвоха. И сумеречное зрение от этой черноты почему-то не спасало…

Внутренние часы сказали, что солнце взошло, хотя на окружающем мире это почти не сказалось. Спустя некоторое время сумрак чуть истончился, стали угадываться очертания стволов, но не более того. Деревья продолжали стонать и плакать, и это не улучшало настроения.

— Погода портится, — пробормотала Брусника. Тяжелый спертый воздух чащи пах сыростью и прохладой, и выбираться из теплого плаща ей совершенно не хотелось. Так что, проснувшись еще до своего спутника, она долгое время неподвижно лежала, прислушиваясь. — Облака. Наверное, дождь будет.

— Это что-то значит? Имею в виду, с точки зрения Леса, — спросил Хар, также не спеша подниматься.

— Нет, просто приближается время холодов, дождей становится больше, а солнца — меньше, — пробормотала женщина ему в шею. — Не люблю дождь. А ты проверял, Вишня еще там? — спросила Руся, тщательно глуша в себе зазорные подлые мыслишки и лень. Женщине совсем не хотелось ехать куда-то в непогоду, но пока есть надежда, совесть не позволяла повернуть назад.

— Там, — отозвался мужчина через несколько секунд.

Кусок ткани, служивший маячком, он завязал узлом на шнурке и носил его на шее, чтобы не потерять, поэтому проверять курс и наличие пропавшей дикарки на прежнем месте было не сложно. За минувшие сутки они действительно одолели около трети пути. Брусника проникновенно-печально вздохнула в ответ, но промолчала, а Хаггар завозился, пытаясь выбраться из плаща.

— Уже пора вставать, да? — страдальческим голосом пробормотала дикарка, садясь.

— Если хочешь, можешь еще полежать, — со смешком ответил мужчина. — Перекусим лепешками, а воды я нагрею.

— Спасибо тебе большое! — проникновенно проговорила она, торопливо поцеловала его в подбородок и поплотнее укуталась в плащ. Без большого и теплого Хара лежать стало не так удобно и уютно, но вставать все равно не хотелось.

Маг только весело фыркнул, окинул взглядом свернувшуюся в клубок и с головой укутавшуюся в плащ маленькую шаманку и действительно пошел набирать воду. До сих пор Руся спокойно и, кажется, даже с удовольствием решала хозяйственные вопросы, затруднений они не вызывали, поэтому теневик благоразумно не проявлял инициативы и не лез с помощью. Зачем соваться под руку человеку, который и так неплохо справляется? Но сейчас женщина выглядела настолько несчастной и так не хотела шевелиться, что он поневоле проникся. Самое время начать платить добром за добро.