«К тому же, – рассудил он, – впереди долгий путь, и мои старые башмаки могут его не выдержать». Так что он кинул их в море и отплыл, не сказав ведьме ни слова благодарности.

Разгневанная, она подняла голову и мигнула, призывая молнию. Та ударила в лодку, и в ней образовалась течь. Фортуна быстро понял, что ему нечем вычерпывать воду, разве что прекрасными новыми башмаками. Чуть не плача, снял их и принялся за работу. Как он жалел, что не сохранил старые ботинки! Но было уже поздно. Делать нечего – он исхитрился, заткнул течь лоскутом рубахи и продолжил вычерпывать воду.

Наконец Фортуна добрался до острова и остановился возле того самого утеса, по которому год назад карабкался Триумф. Тут он снова принялся себя ругать, потому что забыл проверить, хорошо ли снаряжена лодка, и не заметил, что в ней нет швартового каната.

С грустью взглянул Фортуна на свои башмаки. Они больше не блестели – теперь их покрывали разводы от морской соли. Вытащив шнурки, он с их помощью привязал лодку.

И полез наверх. Пока он достиг уступа, где был вход в пещеру, новые башмаки стерлись, запылились и стали ничем не лучше старых. Подходя к колодцу, он уже понимал, что не то взял из котла.

Как и Триумф, Фортуна заглянул в колодец и заметил внизу ведро. Нашарил в кармане монетку – это был медный грач – и кинул в колодец, чтобы загадать желание, поскольку начал уже сомневаться, так ли удачлив он на самом деле. Но всплеска не услышал – вместо этого из воды высунула голову рыба с серебристой чешуей и спросила:

– Кто кидается в меня монетами?

Фортуна тут же узнал голос Триумфа, и оба они заплакали от радости. А потом заплакали снова, потому что поняли, что Фортуна не сможет спасти брата.

– Отправляйся домой, – сказал Триумф, – и возвращайся с подмогой.

Но Фортуна не хотел так просто сдаться. Всю жизнь он провел в тени брата, всегда был вторым, а теперь наконец выпала возможность проявить себя. Возможность обрести славу! Он не только спасет брата – Фортуна решил, что непременно доберется до сокровищ в сердце острова.

– Я поищу веревку, – пообещал он. – А если не найду, наверняка тут есть какие-нибудь растения с крепкими гибкими стеблями. Сплету из них сеть и вытащу тебя.

Триумфу это не понравилось, но Фортуна не стал слушать возражения. Он направился к темному провалу, смекнув, что это начало лабиринта, до центра которого ему предстоит добраться. У входа в пещеру стоял фонарь со сгоревшим фитилем, но Фортуна заметил неподалеку скопище ярких светлячков. Он поймал их и посадил в фонарь, радуясь, что теперь есть чем осветить путь.

– Какая удача! – воскликнул он.

– Только не для нас, – грустно прошелестели светлячки. – Отпусти нас, пожалуйста!

Голоса светлячков были такими тихими, что Фортуна их не услышал. Свет придал ему храбрости, и он зашел в пещеру. Башмаки натирали ноги, но Фортуна не обращал на это внимания, он забирался все дальше и дальше в переплетение туннелей, уверенный, что скоро выйдет с другой стороны. Постепенно свет начал тускнеть, ведь светлячки были напуганы – а никто не может сиять, когда ему страшно. Фортуна разозлился и стал трясти фонарь с криком:

– Светите, светите же!

Но светлячки погасли, один за другим, и Фортуна теперь скитался в темноте. От его храбрости не осталось и следа, а ноги покрылись ужасными волдырями – промокшие башмаки так стиснули ногу, что их было не снять. Фортуна метался из туннеля в туннель, обманываясь дуновениями ветерка и редкими бликами света, которые на самом деле не указывали выход. Он звал и звал на помощь, но никто не откликался. И все же он продолжал кричать: настолько невыносимым было одиночество, что даже эхо собственного голоса казалось лучше, чем полная тишина.

– Вставай!

Голос над ухом был тихим, но настойчивым. Бетти выпрямилась и судорожно втянула воздух.

«Где я?» – Несколько секунд она непонимающе озиралась, глядя на затонувший корабль, воду, простирающуюся до горизонта, и парня с янтарными глазами, который тряс ее за плечо. День уже угасал, прохладный ветерок ерошил волосы.

Потом лавиной хлынули воспоминания: Агни. Чарли и Флисс, которые сейчас непонятно где. Плюй с его печальным и тревожным прошлым.

– Что такое? – охрипшим со сна голосом спросила она.

Плюй протянул ей подзорную трубу и куда-то показал:

– Вот, смотри.

Бетти поглядела в трубу. Сначала она увидела только воду, бескрайнюю морскую гладь, золотящуюся в лучах закатного солнца. Потом, проморгавшись, наконец заметила то, о чем говорил Плюй. Пальцы крепче сжались на подзорной трубе.

– Лодка. – Остатки сна мигом слетели с Бетти. – Плывет прямо к нам.

Лодка была маленькая и темная. На фоне заката вырисовывались силуэты двух людей: один греб, другой сидел неподвижно. С такого расстояния невозможно было разглядеть детали, но у Бетти уже заныло сердце. Два человека. Третьего не видно.

«Это не они, – подумала Бетти. – Не те, кто украл Чарли. Разве что…»

Разве что в пути что-то приключилось. Например, Чарли сбежала… или… еще хуже. Мысли закружились в голове мучительным хороводом. А если Чарли упала за борт и похитители потеряли ее в тумане? А если они наконец поняли, что перед ними не Агни, и избавились от нее?

– Думаешь, это те, кто похитил твою сестру? – спросил Плюй.

– Пока неясно. – Бетти дрожащей рукой передала ему подзорную трубу. – Они слишком далеко. Так или иначе, ее с ними нет, – добавила она, пытаясь совладать со срывающимся голосом.

Теперь ей было страшно за Чарли, по-настоящему страшно. Но в душе, заглушая страх и вину, уже закипал котел гнева. Если бы не эти двое с их жадностью, ничего бы не случилось… «Они за это заплатят», – подумала Бетти. И она выяснит, где сестра, – так или иначе.

Плюй нахмурился, вглядываясь в даль:

– Ты уверена?

Этот вопрос заставил Бетти выхватить у него трубу. Она посмотрела на лодку и ахнула. Та приблизилась, и, хотя силуэты все еще оставались размытыми, теперь было отчетливо видно, что людей в лодке трое – и один из них ребенок.

От потрясения Бетти поскользнулась и чуть не упала за борт. Подзорная труба вылетела у нее из рук.

– Эй! – Плюй в последний момент успел поймать трубу, не дав ей свалиться в воду. – Осторожно!

Бетти снова поднялась на ноги. В голове гудело.

– Вдруг это не Чарли? – пролепетала она. – Мне надо убедиться, что это Чарли. Дай сюда! – И, не обращая внимания на протесты Плюя, снова выхватила у него трубу.

Это определенно был ребенок. Лодка подплыла еще ближе, и Бетти смогла разглядеть две знакомые растрепанные косички. Волна любви и облегчения захлестнула ее с головой. Потребовалась вся сила воли, чтобы не отдаться целиком этим чувствам и сосредоточиться на необходимом.