В семье Оксаны был старенький «жигуль», который отец без конца ремонтировал. Машине давно пора было на свалку, но её папа всегда очень обижался на эту мысль, высказанную дочерью или супругой. Он называл свою убитую «пятерку» «ласточкой». У «ласточки» было только одно преимущество – её ремонт был недорог. И это было существенное преимущество, потому что ремонтировалась машина регулярно. Оксана ненавидела этот «рыдван», особенно когда отец подвозил её в школу или на танцы. Однажды она так морально и физически устала после танцев, что желала только одного – добраться до дома. И вот по пути домой, когда на улице было минус пятнадцать, старый двигатель издал какой-то противный стук и заглох. Починить автомобиль оперативно папа не смог, и ему пришлось унижаться, останавливать машины и просить их отбуксировать его к гаражу. Никто не соглашался, а в машине становилось очень холодно. Распаренное после танцев тело Оксаны быстро остывало и начинало мёрзнуть. Надо было тогда отцу принять волевое решение – бросить машину на дороге, поймать такси и отвезти дочь домой. Но он не мог бросить свою «ласточку», и им пришлось ждать, пока кто-нибудь не согласится оттащить их ведро с гвоздями в автомобильное стойло. К счастью, где-то через час водитель грузовой «газели» сжалился, увидев на заднем сиденье замёрзшую девочку, и помог отбуксировать «пятерку». Но Оксана к тому времени так замёрзла, что следующие три недели провела на больничной койке с воспалением легких. Все эти три недели она только и мечтала, чтобы этот семейный автомобиль больше никогда не завёлся. Но, к её сожалению, на выписку за ней приехал отец на той же самой «пятерке».

Оксана долго себе не могла простить ту ненависть, которую она посылала этой машине. Она не могла себе простить тех слов, что были брошены маме в сердцах, когда они с папой не взяли её в кино. Она не могла простить себе те мысли о родном отце, который не умел крутиться, чтобы заработать на новый автомобиль. И не могла поверить, что так, в одночасье, она лишилась обоих родителей, оставшись с уже старенькой бабушкой. Она не верила, когда им позвонили из больницы, не верила, когда какие-то папины знакомые появились с предложением помощи с похоронами. Отец, оказывается, был очень уважаемым человеком на своем заводе. Оксана не верила в этот кошмар, пока не увидела тела родителей в тонких ящиках, обитых красной тканью. Тогда вдруг это стало реальностью. Реальностью, от которой никуда не деться.

К шестнадцати годам Оксана привыкла жить с бабушкой на её небольшую пенсию. Она откладывала деньги, не позволяя себе ничего лишнего. Первый компьютер у неё появился примерно в то же время, что и телефон, когда она пошла в компьютерный кружок. Телефон был простенький, недорогой, а вот компьютер Оксана подобрала себе по вкусу. Это был тонкий и легкий ноутбук известной американской фирмы, с очень хорошими характеристиками. Больше всего Оксане нравилась в её компьютере подсветка клавиатуры. Когда около девяти вечера бабушка гасила свет и отправлялась спать, Оксана продолжала работать на своей чудо-машинке. Впрочем, скоро она освоила «слепой набор», и подсветка клавиатуры ей стала не нужна. Но ей доставляло эстетическое удовольствие смотреть, как в темноте светятся клавиши, было в этом что-то футуристично-неземное. Бабушка не ругала Оксану за ночные посиделки, радуясь, что внучку впервые за долгое время что-то по-настоящему увлекает. После смерти родителей Оксану мало что интересовало. Она замкнулась, перестала общаться с немногочисленными подругами. Всю свою энергию она направляла на учебу, да и то лишь потому, что там не надо было решать – делать или нет, там ей указывали, что делать надо. Неожиданно для себя Оксана нашла отдушину в математике, которая не требовала от неё эмоций и переживаний и полностью занимала собой всё пространство в душе девочки. К тому же это увлечение помогало учиться, а кроме всего, как и любое дело, которое получается, приносило удовольствие. Оксану отправляли на олимпиады и коллоквиумы, и она там неизменно занимала призовые места. Директор школы даже хотел её выдвинуть на губернаторскую стипендию, если бы Оксане подчинились гуманитарные науки. Но те, особенно литература, лишь вызывали у неё раздражение. А математика была её жизнью, её тонкой ниточкой света, что тащила её – девочку в тёмном балахоне и наушниках, из которых всегда доносилось что-то чрезвычайно мрачное и тоскливое, к взрослой жизни, частью которой, без сомнений, являлся Саша.

Закончив десятый класс, Оксана вслед за Сашей поступила в физико-математический техникум, где чуть ли не единственный в городе был факультет программного обеспечения. И тут у молодой пары начались реальные испытания. Во-первых, девушек на факультете было немного, но даже эти крохи умудрялись так назойливо вешаться на Сашу, что обычно не ревнивая Оксана начинала беситься. В свою очередь Саша упрекал свою девушку в том, что она слишком много проводит время с аспирантами и педагогами, которые, по его уверению, «только и ждут подходящего момента». Но эти обвинения были глупостью, Оксана это понимала, хотя они её расстраивали. Ведь злился Саша на самом деле не на внимание к Оксане мужчин, а на внимание учителей к очень способной ученице. Видя, что Оксана легко преодолевает сложные схемы, а кроме всего невероятно усидчива, аспиранты и педагоги доверяли ей монотонную работу из своих диссертаций. Они знали, что «Селезнёва точно не пропустит ни одного жучка». В свою очередь Оксана за это имела впечатляющие преференции в виде незамеченных прогулов и зачетов автоматом. Впрочем, она не особо злоупотребляла доверием преподавателей. Ей ведь надо было ещё успевать помогать Саше, которого задевала успешность своей девушки. Чтобы как-то выделиться на её фоне, Саша решил обратиться к тёмной стороне программирования, благо деньги и не очень щепетильные в отношении закона друзья позволяли ему находить самые прямые выходы на сомнительные ресурсы. Оксану тревожило поведение её молодого человека, но ей казалось, что правильнее не осуждать любимого, а попробовать понять его. Так она тоже стала частью той жизни, о которой мало кто знает, некоторые романтизируют, но многие опасаются. Она стала хакером. Но и тут, как она ни старалась, ей приходилось сильно сдерживать себя, видя, что её успехи превосходят успехи Саши. Они не были глупцами, чтобы грабить банки или как-то иначе воровать деньги. Они понимали, что нарушать можно так, чтобы никто не обиделся, иначе это грозило последствиями. Они ограничивались шалостями – играли со светом в домах или шутили с рекламой на огромных экранах в центре города. Но Саше этого было мало, ему обязательно хотелось доказать Оксане, что он может быть круче. Тогда-то ему пришла в голову идея взломать сервер триггерской службы. И это было ошибкой. Его тут же вызвал к себе декан и долго отчитывал, грозя сразу и отчислением, и тюремным сроком. Но тут вмешались родители Саши, и ситуация кардинально изменилась. Сашину шалость объяснили интересом к службе «на благо Отчизне» и перевели в Москву, на самый что ни на есть факультет кибернетической безопасности, в дальнейшим с заделом на службу в центральном управлении триггерскими системами. Там, как выяснилось, сильно не хватало стоящих программистов, и почему-то именно Саша показался им стоящим. Хотя не столько им, сколько Сашиному папе, который имел очень хорошие связи. Оксана тоже попыталась рыпнуться на перевод, но оказалось, что это купе на одного и балласт в виде бывшей подружки будущему перспективному специалисту не нужен. Так за месяц до своего совершеннолетия Оксана снова осталась одна. Она не знала, как ей дальше строить свою жизнь, ведь до этого все её планы строились вокруг Саши, а теперь она просто не знала, что делать. И снова её спасла учеба. Она решила наверстать предметы, которые запустила, и вроде всё снова стало приходить в норму, пока очередной удар её не выбил из колеи.