Приятно было сознавать, что у него хватило сил не бежать. Этого нельзя было знать наверняка, пока не проверишь. Он так устал. Часть его хотела просто сесть, прислониться спиной к стене и закрыть глаза, чтобы восстановить дыхание и силы. И даже не думать о борьбе и убийствах какое-то время. Но он не мог этого сделать. Кобольды ушли, но они могли вернуться. И его друзья будут волноваться за него. Поэтому Ричард дрожащей рукой осторожно убрал меч в ножны, взял со стены факел и, устало спотыкаясь, пошёл по длинным туннелям обратно на поверхность.

*

Когда он наконец вышел из шахты, высоко держа свой факел, он увидел целую толпу жителей деревни, ожидавших его. Они приветствовали и аплодировали, когда он стоял, моргая от яркого утреннего света. Они не желали отчаиваться. Некоторые видели его свет, приближающийся из темноты, и все собрались, чтобы дождаться его, вся деревня была там, ждали когда он вернётся. Они ликовали, ревели и топали ногами при виде Принца Ричарда Триумфатора, наполняя ранний утренний воздух своим торжеством, будто они никогда не остановятся…

Питер и Кларенс вышли вперёд, чтобы присоединиться к нему, и оба сразу попытались обнять его, а затем стали бить его по спине и плечам, снова и снова произнося его имя захлебывающимися от эмоций голосами. Ричард отбросил в сторону огрызок своего факела, чтобы обнять их в ответ.

- Я думал, ты прямо за нами! - сказал Кларенс. Пока я не добрался до главного входа и не оглянулся, а позади меня был только Питер. Я хотел сразу спуститься обратно…

- Да, он хотел, - сказал Питер. - Но я ему не позволил. Почему ты сразу не последовал за нами?

- Вы не поверите, какую песню я из этого сложу! - сказал Кларенс. - Принц Ричард, человек, которого не сдвинуть с места!

Ричард только улыбнулся, кивнул и, наконец, тихо, но твёрдо отодвинул их в сторону, чтобы подойти к ожидающему Мэру.

- Ваша проблема это кобольды, - прямо сказал он. - Я убил многих из них. Они совсем не любят огонь. Но их осталось невероятно много. Вам необходимо перекрыть проход на новый пласт. Обрушьте потолок и основательно завалите обломками большую часть туннеля. Они напали только потому, что вы посягнули на их территорию. Оставьте их в покое, и они оставят в покое вас. Возможно.

- И это всё? - сказал мэр. - Это всё, что вы можете сделать?

- Я могу побеседовать с владельцами шахты, - сказал Принц Ричард. - Убедить их оплатить необходимые работы, убедиться, что они не будут давить на вас, чтобы вы снова копали так глубоко. Вы должны быть в безопасности. Но вернутся ли ваши люди в шахту теперь, когда они знают, что там есть кобольды?

- Конечно, сказал Мэр. - Это их работа. Горное дело всегда было опасным.

Ричард кивнул. - Если ты убил монстра… это ещё не значит, что ты победил. Я запомнил.

Мэр кивнул, затем вернулся к своим людям, чтобы сообщить им хорошие и плохие новости. Ричард остался наедине с Питером и Кларенсом, которые, казалось, не могли встретиться с ним взглядом. Ричард коротко рассмеялся и положил руку им на плечи.

- Конечно, вы ведь понимаете, что поступили разумно? Меня должны были убить. Это был мизерный шанс.

- Мы не должны были оставлять тебя, - сказал Питер.

- Мы не можем все быть героями, - сказал Ричард.

- Ты действительно собираешься говорить с людьми, которые владеют шахтой? - сказал Питер.

- Мне это и не нужно, - сказал Ричард. - Моя семья владеет ею через посредников. Как вы думаете, почему Мэр вообще написал в Замок? Я сделаю всё, что смогу. А теперь, если вы меня извините, мне нужно найти немного еды и питья, а также, надеюсь, деревенскую мудрую женщину, которая знает, какие травы помогут побороть инфекцию. Я чувствую себя дерьмово. И я хочу взглянуть на тех травмированных шахтёров, прежде чем мы уйдём. Рассказ о том, как мы это сделали, может поддержать их.

Он зашагал вниз по склону с высоко поднятой головой. Его друзья смотрели ему вслед.

- Как можно ненавидеть такого человека? - сказал Питер.

- Я не знаю, - ответил Кларенс. - Но, вероятно, стоит приложить усилия, хотя бы для того, чтобы он не зазнавался.

Они тихо рассмеялись и последовали за своим другом вниз по склону.

*

Примерно через три недели они наконец добрались до Лесного Замка. Они проделали долгий путь домой из Куперс-Милл, выбрав живописный маршрут, отчасти потому, что Ричард чувствовал необходимость залечить свои многочисленные раны, а отчасти потому, что ему хотелось немного побыть одному, вдали от обязанностей, связанных с жизнью в Замке. Быть… Принцем Ричардом. Он проводил много времени в одиночестве, погрузившись в свои мысли, и Питер с Кларенсом в основном оставляли его наедине с собой. Они знали, что ему есть о чём подумать, включая предстоящий брак по расчёту с Принцессой Екатериной Редхарт.

Кроме того, им тоже было о чём подумать.

Прошло сто лет со времен Войны с Демонами, и Лесной Замок сильно изменился с тех пор. Внутри Замок был уже не больше, чем снаружи, что всегда было его главной гордостью, теперь он представлял собой огромное, раскинувшееся на многие мили сооружение, размером с большой город или даже с малогабаритный городок, с тысячами комнат. Но сейчас это был скорее музей прошлого образа жизни, чем действующий Замок. Произошла передача власти. Нынешний Король Руфус был очень любимым, иногда уважаемым конституционным монархом… Реальная власть в Лесной Стране теперь принадлежала избранной палате Парламента, разместившейся в гораздо более величественном и современном здании, намеренно расположенном на некотором удалении от старого центра власти, в новом гордом городе Форесталл.

Большая часть Лесного Замка теперь стояла пустой, заброшенной и безлюдной. Королю приходилось платить за содержание Замка из собственного кармана. Который был почти таким же пустым, как и сам Замок. Слава Богу, что есть туристы и экскурсии, - бормотал Король Руфус, когда не выгонял их из укромных уголков с ругательствами и проклятиями, не кричал на них за то, что они бросали мусор, пытались стащить какие-то мелкие предметы, представляющие интерес, или вообще мешали ему.

Туристы не возражали; на самом деле, в течение многих лет большинство из них говорили, что это не настоящая экскурсия, если на тебя не накричал Король.

Никто не знал,