Я осталась сидеть на оградке, а Бен умчался. Ни дать ни взять щеночек, с которым я когда-то подружилась на ферме. Раздался второй звонок, ворота распахнулись и закрылись, впустив торопившихся с перемены старшеклассников. Прошла куча времени, прежде чем на площадке показались Бен и Керис. Вид у нее был энергичный и деловой.

– Лекс, привет, что случилось? – спросила она.

Сказать ли ей, что это я предложила маме сбежать, прихватив нас с Айрис, а мама последовала моему совету, но взяла только Айрис? Не стоит: едва ли Керис поймет, каково это, когда тебя бросают одну.

– Ну, в общем, похоже, мама уехала в Брайтон, – выдавила я наконец.

– Зачем?

– Вроде как погулять на денек. Но она забрала спящую Айрис и укатила без предупреждения.

– Что ты думаешь по этому поводу? – Керис прищурилась.

По ее лицу я поняла, что у нее уже есть какие-то предположения и она хочет знать, совпадем ли мы во мнениях. Я подумала было, не наплести ли ей дурацких небылиц – например, что маму похитили инопланетяне или что она попала в секту и ей там промыли мозги. Но ничего не сказала и молча потупила взгляд.

– Может, Джон сделал какую-нибудь гадость, и она сбежала с Айрис, чтобы его проучить?

– Если бы он что-то такое сделал, она бы, наверное, его просто выгнала?

– Ей смелости не хватит.

– Почему? У Джона вроде нет оружия.

– Ему и не надо. Он и без оружия страшен.

– Если он такой страшный, почему тогда она оставила тебя с ним?

Я с мольбой посмотрела на Бена, и он заметил: пожалуй, вопрос следует поставить иначе – почему Джон так меня пугает? Но и на это я отвечать не собиралась. Ни к чему. Вместо этого я попросила у Керис мобильник.

– Бери, конечно. Только давайте лучше выйдем за ворота, а то на территории школы звонить запрещено. – Она открыла калитку пропуском старшеклассницы, мы с Беном последовали за ней. С этим пропуском Керис казалась взрослее нас, пятнадцатилетних, у которых ничего подобного не было.

– Давай я сперва отправлю сообщение, – предложила Керис, – чтобы Касс вышел из аудитории: вдруг он на занятиях. Я напишу, типа, дело срочное.

Я кивнула, присела на бордюр, уставилась на бассейн напротив. В начальных классах я там училась плавать. Теперь мама водит туда Айрис. Я вытерла глаза рукавом. Что со мной не так? Теперь все узнают, какая я плохая. Бен с тревогой косился на меня. Почему мне от этого еще тоскливее? Почему его беспокойство так удивляет и трогает меня?

– Не отвечает. – Керис протянула мне телефон. – Наверное, не хочет со мной разговаривать. Напиши ему, что это ты, вдруг ответит.

Она отошла на солнце, оставив меня в тени у забора. Я написала: «ЭТО ЛЕКС, НЕ КЕРИС. СРОЧНО».

Через двадцать две секунды раздался звонок. Потому что мы родные люди. А девушки приходят и уходят.

– Лекс, что случилось? – спросил Касс. – Почему ты пишешь с мобильника Керис?

Как приятно слышать его испуганный голос.

– Давай созвонимся в «ФейсТайме», хочу тебя видеть.

– Я перезвоню с компа.

Стоявшие позади меня Бен и Керис молчали. Керис, скрестив руки на груди, смотрела на здание школы. Бен, сутулясь, сидел на оградке у ворот и смотрел на меня. Я отошла подальше, чтобы они не услышали.

– Так что стряслось? – спросил Касс.

Он был в общаге, его лицо на экране телефона Керис казалось вытянутым, темным, «ФейсТайм» тормозил. Такое ощущение, будто Касс находился в другом часовом поясе.

Я все ему рассказала – с той самой минуты, как он сел в автобус, о ссоре, о случае с ноутбуком Джона, о психиатре и о том, что я предложила маме забрать нас с Айрис и сбежать.

Касс рассмеялся.

– Так и знал, что это ты придумала!

– Но почему она не взяла с собой меня?

– У тебя же скоро экзамены.

– То есть ты полагаешь, что она оставила меня в наказание ему? Взяла его любимую дочку, а меня бросила, чтобы его побесить?

– Не говори так, – возразил Касс. – Ты прекрасный человек.

Мы пожирали друг друга глазами. В наших взглядах читалось воспоминание о том поцелуе.

– Как скажешь. – Я кивнула.

– Ты пока затаись. Старайся не попадаться ему на глаза. Пусть сами разбираются со своими делами: у них вечно одно и то же. Потом он купит ей цветы, она вернется и все наладится. К тому же для тебя это неплохая возможность постараться найти общий язык с отцом.

Я вздохнула и отвернулась. Двери бассейна распахнулись, высыпали ребятишки с влажными волосами; в руках у детей были рюкзачки. При виде них у меня перехватило горло.

– Касс, вернись, пожалуйста, – прошептала я. – Это же катастрофа.

– Твоя мама психанула и уехала. Какая же это катастрофа?

– Психанула?

– Ну, или они поссорились. – Касс приподнял бровь.

– То есть ты считаешь, я загоняюсь по пустякам?

– Я считаю, тебе нужно подумать о будущем.

Кассу пришло сообщение, и он оторвался от экрана ноутбука, чтобы взглянуть на мобильник.

– Извини, надо ответить.

Я смотрела, как он читает сообщение. Как набирает ответ. Я сидела на бордюре, а он просматривал, что еще ему написали. Бен с Керис негромко разговаривали. Меня вдруг охватила ревность.

Я отвернулась, снова уставилась на Касса, напомнила себе, как он сжимал мою ладонь, как жадно меня целовал, как обнимал.

– Убери ты уже свой телефон!

Касс с демонстративно-страдальческим видом положил мобильник на стол, откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди.

– Ладно, я тебя слушаю.

– Я помню, что мы об этом говорили, но можно я все-таки приеду в Манчестер? Обещаю, что не буду мешать.

– Ни в коем случае. Ты же знаешь, это невозможно.

– Почему?

– Потому что я буду отвлекаться на тебя.

Мне это невольно польстило. Особенно когда Касс криво улыбнулся.

– Возвращайся-ка ты в школу, – сказал он, – поешь, ни во что не вмешивайся, а вечером мама вернется. А больше ничего не нужно.

– То есть ты мне отказываешь наотрез?

Молчание. Ну, разумеется. Он занят, у него новая жизнь. А мне нужно подумать о будущем.

– Ладно, я пойду, – сказала я.

– Если что-то понадобится – звони.

– Непременно.

– Я серьезно. По любому вопросу.

Я нажала отбой. Отныне я сама за себя. Хватит уже цепляться за Касса, просить его о чем бы то ни было: пора быть сильной. Как сказала Керис, у Джона же нет оружия, правда? Касс посоветовал мне попробовать найти общий язык с его отцом. Мол, это еще не катастрофа. И даже Бен заметил: она же уехала всего-то на день.