Да и борзел я вполне расчетливо, выводя мента на открытый конфликт, в тот уникальный момент, когда Павший удачно прикрывает мне спину. Неужто не впишется за прижатого читерскими методами Первожреца?

Знакомая фигура частично заслонила фиксированный сектор обзора, и я мысленно ехидно усмехнулся.

— Ник Макойл… — Неназываемый проигнорировал очередь разрядников, а затем лениво отмахнулся от рванувшихся к нему силовиков.

Полицейский спецназ распластало в воздухе, вмораживая в пространство, словно мух в паутину. Из разжавшихся рук дровами посыпались артефактные «демократизаторы-тонфы», сверкая магическими огнями и плавя вокруг себя камень. Краем глаза я присмотрел место падения одной из дубинок, с подозрительным интеллектом забившейся в темную щель.

Неназываемый приблизился к сжавшемуся инспектору:

— Он же: Филип Дайсон, 57 лет, черный, вес 192 килограмма. Три попытки срыва и одна суицида. К сожалению — неудачная. Ненависть к тем, кто смог оцифроваться. После переаттестации переведен в и-мобильный отряд виртполиции. Балтимор, Федеральный Центр Киберпреступлений, отдел ММОРПГ, сектор Друмира, XXXL капсула номер 4190921322. Я нигде не ошибся?

— Ты кто такой?! — с ненавистью прохрипел коп, пугающе кося глазами в разные стороны.

Знакомый эффект распараллеливания взгляда — в реал и на внутренний интерфейс. Ну, кликай, кликай — много ли тебе расскажут админские базы про Павшего?

Инспектор принял позу паникующего пианиста, его пальцы торопливо забегали по модераторской вирт-консоли. Мир отозвался серией вспышек, часть которых затронула и Неназываемого. Однако ни сбежать, ни остановить бога, служебные инструменты не помогли.

Удаленное считывание информации давалось Павшему с трудом. Смахнув с виска каплю пота, он неуловимым движением сократил дистанцию и поднес ладонь ко лбу полицейского. Тот мгновенно поплыл, взгляд стал пустой, мышцы лица расслабились.

Глава пантеона на секунду прикрыл глаза, затем удовлетворенно кивнул и повернулся ко мне. С показным недоумением оглядев наши парализованные тушки, одним движением бровей снял заморозку.

Народ дружно зашипел, заохал, сдавленный мат материализовался в образе микро-проклятий. Присутствие бога в этой точке времени и пространства накладывало на маго-физику мира свои правила.

Павший обратился ко мне:

— У них всего дюжина спец-аватаров на весь отдел. Причем ввод новых — невозможен, в связи с национализацией серверов и административными затруднениями. Перед тобой вся дневная вирт-смена — звезда силовиков плюс инспектор. Остальные — офисный планктон, нас не касаются. Убей этих, уполовинь проблему. Когда доберёшься и до оставшихся — смахнешь с доски один из векторов силы, причем играющей на стороне противника.

Я задумчиво покосился на Неназываемого: замазывает меня по самые уши. Обеспечивает лояльность? Да мне и так без его поддержки долго не протянуть, одна развороченная рожа Светлоликого стоит вечности на дыбе…

Павший подбодрил:

— Действуй, адамантом!

Я колебался — посох вытащил, трепещущее жало выпустил на волю, но резать беспомощные тела не спешил. Как-то оно не по-русски…

Полицаи клинок оценили — взгляды их панически заметались, затем тела тряхнуло, выгнуло резкой дугой. На секунду они мигнули, выпадая из реальности, но Павший резко вскинул руки и тушки копов вновь обрели трехмерность.

Бог нетерпеливо и натужно прохрипел:

— Принудительный выход из вирта, ну же, работай! Я с трудом удерживаю их аватары!

Рубить картинки — это я могу, никаких рефлексий. Шикнув на заупрямившийся и капризно крутящий носом посох, торопливо заметался между персонажами, экономными движениями снося головы в тяжелых шлемах с зеркальными забралами. Лишь на инспекторе чуть ослабил вожжи самоконтроля, дополнительно рубанув его крест-накрест, вскрывая тело словно патологоанатом-самоучка.

Павший с облегчением опустил руки, встряхнул затекшими кистями. Затем повернул ко мне раздраженное лицо:

— Первожрец, в следующий раз выполняй команды своего бога — не раздумывая!

Склонив голову к плечу, я внимательно рассматривал холодную сталь глаз и клубящуюся за плечами Неназываемого тьму. А ведь хотим мы того или нет, но роль главы Темного Пантеона и вера миллионов в навязанные массмедиа штампы — ломает и трансформирует несчастного триста одиннадцатого.

Мне стало искренне жаль одинокого бога, придавленного весом обстоятельств и мучительно сражающегося с течением, тянущим к водопаду катастрофы.

Прихрамывая, подошел к Павшему и положил руку на его плечо:

— Паша, не кипятись. Все будет хорошо…

Неназываемый непонимающе наморщил лоб, затем переспросил:

— Как… как ты меня назвал?!

Я смутился — язык мой враг! Однако отвечать пришлось:

— Павший. Значит — Павел, Паша. Ну а что ты все как болотный ручей — Неназываемый да безымянный?!

Бог задумчиво рассматривал наглую букашку, решая для себя что-то важное. Затем вдруг улыбнулся, да так, как я очень давно не видал — до обаятельных ямочек на щеках.

Скриншот! Гадом буду — примусь отбеливать и пиарить светлый Пашкин образ! Не нужен мне мрачный темный босс, хочу вот такого — задорного и компанейского.

— Спасибо тебе, Глебка… Плющат меня ваши глупые суеверия, как бы не раздавили совсем. Ты меня одёргивай иногда, раз уж не боишься рисковать здоровьем и посмертием. Никогда не говорил и вряд ли повторю вновь — но именно из-за характера я и выбрал тебя на роль Первожреца. Ты мой якорь в реале Друмира, не даешь окончательно превратиться в спесивое божество…

Смутившись, я решил перевести разговор на что-то другое, тем более что отвисшие челюсти моих офицеров грозили вот-вот оторваться и придавить им ноги.

— А что будет с аватарами, погибшими от адаманта?

Вопрос для меня не праздный. Браться за шершавую рукоять черного дерева приходилось все чаше, а делать это не понимая последствий — очень стремно.

Павший безразлично пожал плечами:

— Считай, что персонажей ты им запорол. Навесил дебаф «минус 101 % хитов в секунду». Если у кого-то хватит выдержки перетерпеть пару лет безостановочных смертей — рана постепенно затянется. Что такое считанные годы на излечение, по сравнению с потенциальной вечностью бессмертного существа?

Я задумчиво кивнул. Так-то оно так, только вот психика наша не столь пластична, в отличие от физического носителя. Вряд ли она способна без ущерба пережить миллионы смертей. Сорри за каламбур…

— А сорвавшиеся? С ними-то как? Ведь поплохело даже богу, да и рана Тавора выглядела очень паршиво. А что если наглухо зашибу? Вон, пятнистых, накосил изрядно. Может и среди них оцифрованные были…

— Не было, — отрезал бог. — Один только камуфляж в срыве, и тот у тебя под боком пригрелся. С цифрой все сложнее и проще одновременно, по принципу неписей. Отлетает душа в Великое Ничто, и томится там, копит энергию на последующую реинкарнацию.