готовы забрать у бородача абсолютно все деньги и отдать леди. Этакий узаконенный разбой во имя справедливости и выживания вымирающих леймуров.

— Да пусть подавится! — Мужик вернул мне сто крон.

— Не подавлюсь. Я ее жевать не собираюсь. — Без стеснения я забрала измятую ассигнацию и сунула в карман. — И карточку верни.

— Какую еще карточку? — Взгляд усатого стража не сулил бородачу ничего хорошего.

— Личную, — подсказала я.

— Оставьте, господин страж. — Филипп чувствительно сжал мой локоть, дескать, дорогая супруга, уймитесь.

— Нет уж! — взбунтовалась я. — Пусть вернет все, что забрал.

Карточка перекочевала сначала в мои руки, а потом и в карман.

— Довольна, леди? — злобно сцедил мужик.

— Весьма.

— Господин? — обратились стражи к Филиппу.

— Вы уже все слышали, — сухо отозвался тот. — Хорошей службы, господа.

— Да, спасибо за службу. Иногда с вами очень приятно иметь дело, — улыбнулась я и презрительно бросила бородачу: — Жадность никогда до хорошего не доводит!

В Сиал мы возвращались в молчании. Звереныш сначала выбрался из-под теплого плаща, нервно поерзал, испугавшись нового места, но в конечном итоге мирно задремал у меня на руках, прикрыв мордочку хвостом. Филипп с непроницаемым видом смотрел в окно.

— Мне не жаль, — тихо оповестила я.

Он бросил на меня вопросительный взгляд.

— Я обещала сказать, когда мне будет не жаль. О добрых делах нельзя жалеть, а мы спасали живое существо. И кстати… — Поерзав, я вытащила из кармана окончательно измятую ассигнацию и протянула ему: — Возвращаю долг.

Филипп смотрел на меня таким взглядом, что становилось неловко.

— Берите. — Я сунула ему деньги и выудила из второго кармана карточку, превратившуюся в скомканный кусок картона. — Ваша карточка.

Некоторое время он рассматривал отвоеванные у бывшего владельца леймара сокровища и вдруг произнес:

— Леди Торн, в следующем месяце я закупаю магические кристаллы. Не хотите поприсутствовать на встрече? Мне нравится, как вы ведете переговоры. Куда ловчее моего стряпчего. К слову... — Он на секунду задумался. — Как вы назвали тот клуб?

— Женский клуб по защите вымирающих магических тварей.

— Давно в нем состоите?

— Некоторое время… — уклончиво отозвалась я. — Знаете, хочу торжественно объявить, что сегодня вы заслужили значок нашего клуба!

— Женского? — уточнил он с иронией.

— Пока еще женского клуба, — значительно поправила я. — Мы давно подумываем о привлечении в наши ряды мужчин. Станете первым и пока единственным соратником.

— Я в восторге, — отозвался Филипп с таким видом, точно думал, в гробу какого цвета видел значок нашего клуба.

ГЛАВА 6. Свадебные подарки

Я решила отправить записку Вирене, не поднимаясь в номер, и звереныша пришлось перепоручить чуткой заботе Филиппа. Оба не пришли в восторг. Свадебный подарок обшипел владельца, словно был не подарком, а заложником у горских варваров. Сам счастливый хозяин не собирался, в принципе, проявлять заботу и схватил его за шкирку, как нашкодившего кота.

— Где ваш питомец? — едва прикрыв дверь, спросила я у Филиппа.

— Ваш питомец, — выразительно поправил муж.

Удобно устроившись на диване, он читал многостраничное письмо. На кофейном столике стоял поднос с горой корреспонденции, видимо, доставленной в гостевой дом за время нашей прогулки.

— Вообще-то, это ваш свадебный подарок, — напомнила я, бросив плащ на спинку дивана. — Куда он исчез?

— Ваш свадебный подарок, полагаю, забился под кровать, — хмыкнул Филипп. — Кстати, емкость с опилками энтузиазма у него не вызвала.

— Леймары все равно не приучаются к лоткам, — ляпнула я.

Муж посмотрел многозначительно:

— Неужели?

— Но мы обязательно постараемся справиться с этим досадным недостатком.

— Вы постараетесь, дорогая супруга.

— Конечно. В случае чего, я прекрасно владею очищающими чарами, — уверила я. — Но туфли, пожалуй, вам лучше держать в недоступном месте. Кстати, как вы его решили назвать?

— Кого? — не понял Филипп.

— Ваш подарок.

— А его надо называть?

— По нашему дому будет прыгать безымянный леймар?

— Я полагал, что вы собираетесь отдать его в королевский питомник, — напомнил Филипп, как я торжественно заявляла стражам, что спасенный зверь обретет новый дом.

— Не знаю, как принято у Торнов, но у Вудстоков подарки не передаривают, — тонко намекнула я, что питомец обретет не какой-то дом, а конкретно наш. — Если мы отдадим малыша, то будем не спасителями, а доставщиками. Вас это не смущает?

— Вы правы: нисколько не смущает, - согласился он.

— Я говорила, что вы черствый человек?

— Да, но я ответил, что не поддаюсь на манипуляции.

— Уверена, вы его полюбите за эти дни и не захотите расстаться. Леймуры удивительно дружелюбные и очаровательные животные.

— Да, но тот, которого вы не хотите отдавать в королевский питомник, в отличие от своих сородичей, на редкость агрессивен.

— У него сложная судьба. Сжальтесь! Попробуйте взять его лаской и вкусняшкой.

— Зверю надо показывать, кто в доме хозяин, а не пытаться с ним заигрывать, — выдвинул исключительно спорную теорию Филипп. — Животные понимают только силу.

— Поверьте, когда вы его полюбите…

— Вряд ли, — весьма бесцеремонно полюбил он.

— Но отказываться от свадебного подарка все равно некрасиво.

На обеденном столе стояла тарелка с аккуратно порезанными и очищенными фруктами. Недолго думая, я подхватила ломтик яблока и с удовольствием откусила.

— Это корм для вашего свадебного подарка, — делая вид, что вернулся к чтению письма, прокомментировал Филипп.

Яблоко застряло в горле.

— Но он его презрел и сбежал в спальню. Я не стал останавливать, — добавил он как ни в чем не бывало. — Угощайтесь.

— Благодарю, вы мастерски умеете отбивать охоту, — проворчала я.

— Хотите что-нибудь заказать? До аукциона еще много времени.

— А этот аукцион сегодня вечером? — насторожилась я.

— В восемь. — Он отложил письмо и бросил на меня взгляд. — Мы можем отказаться от приглашения.

— Но вы ведь его уже приняли.

— Никто не посмеет осудить, если мы не появимся. Проведем время вдвоем.

Втроем, если считать забившегося в какой-то угол леймара, но он точно не подольет в игристое вино дикий коктейль из снадобий, и третья брачная ночь приведет к логическому завершению предыдущие две.

— Давайте сегодня выйдем в люди, — немедленно решилась