Когда он подошел ближе, Кэтрин заметила татуировку у него на руке — изображение пиратского флага.

Приблизившись к Кэтрин, незнакомец небрежно уперся бедром о стойку бара.

— Меня зовут Джино, детка. И я называю себя предводителем «пиратов». Чем могу служить?

Кэтрин взглянула на него:

— Я разыскиваю Кенни Блэка. Мне сказали, что я могу найти его в вашей… группе.

— Ах да, Кенни… Сейчас он выполняет мое поручение.

— Вы хотите сказать, что он водит одну из ваших машин?

— Почему тебя это интересует? — утомленно проговорил Джино. — Ты же не коп — я их за милю чую.

— Нет, я не из полиции, — покачала головой девушка. — Просто я беспокоюсь о Кенни. В конце концов, ему только четырнадцать лет.

— На прошлой неделе стукнуло пятнадцать.

— Но у него нет водительских прав. Он не может водить машину! — воскликнула Кэтрин.

Запрокинув голову, Джино расхохотался.

— Эй, Бобби! — крикнул он. — Неужели ты позволил Кенни сесть за руль без прав, а?

— Нет, сэр капитан, — отозвался какой-то тип из темноты. — Я сам выдал ему права.

Все вокруг захохотали, а Джино, вновь повернувшись к Кэтрин, снял очки. Она увидела его глаза удивительного голубого цвета — такого светлого, что по контрасту с бледной кожей они придавали ему какой-то сверхъестественный вид.

— Ты явилась в «Пиратское логово» и еще осмеливаешься спрашивать, как капитан управляет своим кораблем? — вымолвил он. — Кто ты такая, черт возьми?

— Меня зовут Кэтрин Уинслоу, — поспешила ответить девушка. — Я заведую Прибрежной клиникой, которую Кенни посещал все лето. Но последние два дня он пропускал занятия и…

— Минутку, — перебил ее Джино. — Так ты та самая «чарлстонская русалка»? — Когда Кэтрин робко кивнула, Джино крикнул остальным: — Эй, ребята, смотрите! Эта малышка вытащила задницу Кенни из океана!

К удивлению Кэтрин, «пираты» тут же обступили ее со всех сторон — кто-то похлопывал ее по спине, некоторые вслух высказывали свое восхищение.

— Детка, это здорово, — сказала одна из женщин.

Кэтрин нервно улыбнулась ей и, глядя на нее, вспомнила о цели своего визита в бар. Кенни не должен вести такой образ жизни! Это недопустимо! Девушка пристально посмотрела в глаза Джино.

— Кенни было нелегко оказаться в моей клинике, — спокойно проговорила она. Шум вокруг затих — все члены банды внимательно слушали ее. — Он талантливый пловец, — продолжала Кэтрин. — Если Кенни будет тренироваться в том же темпе, что и прежде, то, возможно, он получит стипендию в хорошем колледже и у него будет блестящее будущее.

— А вот некоторые считают, что его будущее — среди «пиратов», — заметил Джино, и его тут же поддержал одобрительный гул голосов.

Сглотнув, Кэтрин призвала на помощь все свое мужество.

— Про это я и толкую, — кивнула она. — И то и другое у него не получится. Он будет жить или жизнью спортсмена, или жизнью «пирата». Так что, по-вашему, для него лучше?

Лицо Джино приобрело настороженное выражение.

— Стало быть, стипендия… — раздумчиво произнес он. — Похоже, вы, люди, живете в прекрасной сказке. А что с ним будет сейчас, в эти минуты, когда у него нет денег на еду и на жилье? Куда заведут его фантазии о какой-то там стипендии, а?

Кэтрин заморгала.

— Вы говорите о… деньгах?

— Нет! Не о деньгах! — вскричал Джино. — Я говорю о традиции, о кодексе поведения уличных детей, которые вынуждены сами заботиться о себе, потому что никто не даст им ни гроша!

— Ты прав, брат, — сказал кто-то.

— У нас старшие поддерживают младших до тех пор, пока они не подрастут и не начнут сами делать то же самое, — продолжал предводитель банды. — «Пираты» присматривали за Кенни с тех пор, когда он смог сам воровать сладости из лавочек!

Посетители бара громко зааплодировали.

— Это замечательно, — пробормотала Кэтрин.

Жестом призвав присутствующих к тишине, Джино наклонил голову в сторону девушки.

— Что? Что ты сказала? Я не расслышал.

Она глубоко вздохнула, силясь совладать с собой.

— Я сказала, что, с моей точки зрения, вы поступаете благородно, заботясь о младших и слабых.

— Да… — проворчал Джино.

— Но все же я уверена, что предлагаю Кенни лучшее, — настаивала она.

Джино смерил ее оценивающим взглядом.

— Когда Кенни вернется, я передам ему твои слова и скажу, что он волен сам сделать выбор. Так что дело за ним.

Кэтрин с облегчением вздохнула.

— Это справедливо, Джино. Спасибо вам.

В ответ он надменно кивнул ей, а потом нацепил очки. «Пираты» молча расступились, пропуская Кэтрин к выходу. Когда она взялась за ручку двери, в баре вновь загрохотала музыка.

Яркое солнце буквально ослепило Кэтрин, а свежий воздух еще никогда не казался ей таким приятным.

Впереди у нее была еще одна спокойная ночь, потому что Элиот был в сотне миль от Чарлстона. В половине девятого она вышла на балкон. Летние сумерки постепенно становились все гуще, накрывая океан таинственным мраком. Кэтрин обвела взором пляж и вдруг увидела темноволосую фигурку, в одиночестве сидевшую на песке. Девушка сразу узнала Кенни.

Поспешив вниз, Кэтрин перебежала улицу и заметила серую машину «пиратов», припаркованную на углу ее дома. Она подошла совсем близко к подростку, и в эту минуту он услышал ее шаги, заглушаемые песком. Бросив на Кэтрин мимолетный взгляд, Кенни опять стал смотреть на океан.

— Ты не возражаешь, если я присяду рядом? — спросила она.

— Садитесь куда хотите, — равнодушно бросил он, поднося к губам банку с пивом. Кэтрин дождалась, пока он допьет ее.

— Где ты это взял?

— В доме может не быть еды, но выпивка есть всегда, — ухмыльнулся он.

— Тебе не надо пить. А также курить и водить огромную машину для уличной банды, — уверенно проговорила Кэтрин.

— Не суйтесь не в свое дело, — буркнул подросток.

— Что, черт возьми, с тобой происходит, Кенни?

Он посмотрел на нее налитыми кровью глазами.

— Вы из другого мира, мисс Уинслоу. Вам вовек не понять, что со мной. Скажем, можно утонуть не только в океане, а еще и в тысяче других мест.

— Где, например?

— Где? Какого черта вы спрашиваете? — вскричал он.

Подняв голову, Кэтрин посмотрела на него.

— Знаешь, старая китайская пословица гласит: если ты спас кому-то жизнь, то ты несешь ответственность за спасенного человека.

— Это все чушь, — отозвался Кенни. — К тому же тута нам не Китай.