Общий план средневекового Сидона

Когда наступил день сражения и когда башню придвинули к крепостной стене, франки воспользовались ею, чтобы начать атаку; они поместили туда воду и уксус на случай пожара, как и все, необходимое для сражения. Когда жители Сидона увидели их приготовления, их решимость ослабла. Они отправили к франкам своего кади и старейшин города, чтобы те просили Балдуина сохранить всем жизнь. Он внял их просьбам… Осада длилась сорок семь дней».

В следующем 1111 г. Балдуин напал на Тир и Аскалон, два последних фатимидских порта в Сиро-Палестине. Египетский правитель был далеко не блестящим полководцем. «Он вступил с ним в переговоры, и они порешили, что король, получив денежный выкуп, отступит, не нанеся никакого вреда городу. Он больше был склонен к торговле, чем к войне, и поддался соблазну заключить перемирие и обеспечить безопасность путей сообщения» (Ибн аль-Каланиси). Аскалон признал над собой франкский протекторат, в то время как Тир, расположенный на полуострове и верный античной традиции, готовился к ведению войны.

Настойчивость, с которой проводилась королевская политика, принесла свои плоды: прибрежная полоса оказалась в руках христиан; гарнизоны двух последних фатимидских крепостей были заперты в своих стенах, эскадры не решались напасть со стороны моря, где безраздельно царили латинские эскадры.

Утрата превосходства на море нанесла тяжелый удар не только по престижу египетской политики, но и по мусульманской торговле в восточном Средиземноморье: «В этом году стало известно, что группа странствующих торговцев покинула Тиннис, Дамьетту и Старый Каир, взяв с собой множество товаров и денег, ибо тяготились пребыванием в Египте и спешили уехать. Поскольку военный египетский флот не мог выйти в море, они попытались уплыть сами, но столкнулись с франкскими судами, которые обыскали их корабли и забрали деньги и товары, стоившие более ста тысяч динаров. Торговцев взяли в плен и принудили заплатить выкуп из того имущества, которое оставалось у них в Дамаске и других городах» (Ибн аль-Каланиси). Экономический застой, последовавший за франкским нашествием, сильно ударил по деловым мусульманским кругам. От Александрии до Алеппо и от Каира до Багдада торговцы с базаров, погонщики верблюдов, ремесленники и менялы будут клясть некомпетентность и беспечность своих политических руководителей, проявленные при ведении войны против франков.

Священная война, целью которой было отвоевание потерянных земель, станет единственным возможным средством на какой-то срок избавиться от безработицы. Чтобы вложить в души людей желание начать ее, деловым кругам следовало заручиться поддержкой религиозных деятелей. Когда последние были найдены, новые союзники объединили усилия, чтобы вынудить князей мусульманского города поддержать программу завоевания.

В главе, посвященной истории франкского княжества Триполи, мы рассказали, как арабский правитель этой богатой метрополии в отчаянии обратился к сельджукскому султану, светскому правителю халифата, и самому халифу, своему духовному пастырю. Настойчивые просьбы Ибн Аммара привели к созыву вспомогательной армии, но вместо того, чтобы прямиком отправиться в сирийский Сахель, эта армия остановилась у Мосула. Однако даже если бы она не была создана, идея начать поход против крестоносцев носилась в воздухе.

Парадоксальным образом власти Багдада занимало не столько катастрофическое положение ислама в Сирии, сколько те опасности, что представляло для них франкское государство Эдессы. Графство, раскинувшееся по обоим берегам Евфрата, было самым передовым из всех христианских владений на Востоке; к тому же оно являло собой прекрасный плацдарм для организации крестового похода, который мог бы нанести удар по нервным центрам месопотамского ислама. Когда турки пойдут в контрнаступление, они не выступят прямо на Сахель, где остановить колониальное завоевание было еще возможно, но направятся на земли Эдессы, которые безжалостно разорят. Столь масштабное нападение возглавил атабек Мосула Мавдуд. После долгих приготовлений он ринулся в атаку весной 1110 г. Эдесса, рассчитывающая лишь на собственные силы, не могла противиться нашествию. «Мусульманская армия была столь многочисленна, что все франки, собравшись вместе, не могли бы оказать ей сопротивление. Было решено начать священную войну, выступив к Эдессе, и осаждать ее до тех пор, пока, принимая во внимание ее укрепления и средства защиты, Бог не поможет взять ее. Вся армия выступила и осадила город до начала второй декады Шаввала (со 2 по 12 мая); нападающие кольцом окружили город, не позволяя никому ни войти в него, ни выйти. Между тем, поскольку провизии в городе было незначительное количество, те, кто находился внутри, поняли, что им угрожает гибель; а цены начали подниматься по мере того, как продолжалась осада и блокада. Когда франки осознали свое положение, они решили защитить город и принялись готовиться к битве. Опасность примирила всех. Правители франкских территорий — Танкред, сеньор Антиохии, сын графа Сен-Жилльского, сеньор Триполи и король Балдуин держали совет и дали друг другу обещание вести борьбу до конца с должным упорством и настойчивостью. Заключив этот договор, они выступили к Эдессе» (Ибн аль-Каланиси).

Прибытие франкского подкрепления вынудило Мавдуда снять осаду, но мусульманские войска собрались у Харрана, в нескольких километрах от столицы графства. Увидев, что перевес сил не на их стороне, латиняне укрепили город и снабдили его продовольствием, а сами отошли к Самосате (расположенной на западном берегу Евфрата), уведя за собой толпы крестьян и все простое христианское население… «Как только мусульмане узнали об этом, они бросились им вдогонку, и несколько передовых отрядов конницы настигли их в тот момент, когда часть людей уже переправилась на другой берег реки. Мусульмане разграбили их личные вещи и все имущество, убили, взяли в плен или утопили большое количество людей, которые шли следом; они взяли огромную добычу: вещи, пленников и вьючных животных, но не смогли перейти реку, чтобы добраться до франков, ибо были заняты осадой Эдессы, куда и возвратились… В течение нескольких дней войска ислама оставались на берегу Евфрата, лицом к лицу с франками, затем они ушли осаждать Эдессу» (Ибн аль-Каланиси).