Можайском шоссе? А чего они добились, убив журналистов ВГТРК Антона Волошина и Игоря Корнелюка под Металлистом в 2014-м? Какую победу одержали, расстреляв фотокора РИА «Новости» Андрея Стенина под Снежным и спалив его тело вместе с машиной? Убийства Захарченко, Моторолы и других лидеров Русской весны сделали нас только злее.

Каждая потеря на алтаре будущей Победы добавляет уверенности в нашей правоте. Если они боятся красивой и умной девушки до такой степени, что ее нужно устранить так показательно подло, значит, все мы делаем правильно. И каждый погибший герой стоит за нами немым напоминанием: мы не имеем права отступить. Чтобы их смерть не была напрасной.

Мои соболезнования Александру Гельевичу.

26 августа 2022

Интервью наших донецких ребят с матерью Натальи Вовк наводит меня на дежавю. Я все это уже слышал практически один в один в 2000-х.

Страну тогда сотрясали кровавые теракты. Жильцы многоквартирных домов объединялись в дружины и по очереди дежурили у своих подъездов. В обиход вошло пугающее обывателя слово «шахидка».

После каждого громкого подрыва с жертвами я садился в самолет и летел на Кавказ — искать родственников очередной террористки.

#В станицу Ассиновскую Ачхой-Мартановского района Чечни. Или в Курчалой. Или в село Балахани Унцукульского района Дагестана.

Все эти Заремы Мужихоевы, Зулихан Элихаджиевы, Марьям Шариповы, по словам родни, были девушками исключительной порядочности. И ну никак не могли подорвать невинных людей на концерте в Тушине или в столичном метро…

Но они это делали — кто-то под внушением, кто-то по идеологическим соображениям, кто-то под принуждением. Последние, правда, не очень надежный материал. Мужихоева (вела образ жизни, не подобающий женщине Востока, на чем и была завербована — искупить грехи и попасть в рай через подрыв) испугалась и не привела взрывное устройство в действие. При его обезвреживании прямо на Тверской погиб взрывотехник ФСБ. «Я вас, русских, ненавижу, — кричала она после обвинительного вердикта присяжных. — Отсижу и двадцать лет, и двадцать пять, а когда вернусь — всех вас взорву».

Россия тогда переломила хребет терроризму, научившись действовать на упреждение. Новости о страшных трагедиях сменились сообщениями о предотвращенных терактах. Сегодня украинский терроризм только набирает обороты, и мы еще не раз столкнемся с его проявлениями. На нашей территории (будь то Москва, Мелитополь или Херсон) действует организованное бандподполье, исповедующее диверсионные методы. Это новая реальность, с которой нам предстоит долгая война.

Мы закончили ее на Кавказе, уничтожив всех идейных вдохновителей террора. Применяя в том числе «атипичные» методы. Вспомните, как ликвидировали Хаттаба. Или того же Басаева. Уникальные операции. Может, параллельно денацификации и демилитаризации пора объявлять и антитеррористическую кампанию. Со всеми вытекающими. И пока центры принятия решений ждут своего часа, заняться лицами, принимающими решения о террористических атаках.

Северское направление

13 июля 2022. Отец за сына

Мы познакомились в Белгороде. Скромный и не шибко разговорчивый Сергей сразу поразил своей въедливостью. Сам из Новосибирска. Много лет копил деньги на образование ребенка, но сын трагически погиб. А на накопления (сумма с шестью нулями) решил накупить коптеров для российских подразделений в зоне спецоперации:

— Теперь вроде как и сын воюет.

Погрузившись в тему, Сергей выяснил одну неприятную деталь. После 24 февраля на квадрокоптерах принудительно включается транспондер. Значит, при наличии определенных технических средств противник может засекать не только сам дрон, но и точку запуска, и даже местонахождение пульта, читай, оператора. А эти беспилотники используются очень активно. Причем обеими сторонами.

В течение двух недель Сергей искал решение и нашел его. Теперь он кочует вдоль границы с Украиной, принимая гостей из российских подразделений, которые используют эти беспилотные системы. Он «перепрошивает» их аппараты так, чтобы противник не мог обнаружить ни машину, ни оператора.

На Донбасс для наших бойцов я вез полтора десятка дронов, присланных мне со всей страны неравнодушными россиянами, которые хотят поддержать свою армию.

Сергей «перепрошил» их за два дня и наотрез отказался брать деньги.

Одни собирают деньги на нужды армии, другие закупают дорогостоящие девайсы, третьи доставляют адресату, четвертые изобретают «баги и фичи», которые позволят использовать эти девайсы максимально безопасно для себя…

Кто сказал, что в России нет гражданского общества?

— Накануне переправы думали, как «загасить» артиллерию противника, — рассказывал мне разведчик одного из спецподразделений Центрального военного округа. — Помогли росгвардейцы, которые разместили у нас в отряде свой расчет «Аэроскопа» (то самое техсредство). Мы четко видели местонахождение операторов врага, передавали их координаты нашей артиллерии, и в артбригаде тут же принимали цели к поражению. «Загасив» их накануне взятия Лимана, мы лишили арту противника глаз, а дальше дело техники.

Военные на передовой сегодня признаются: пушки противника — это главное, что сдерживает темп нашего наступления. Можно долго гоняться за мобильными гаубицами и ракетными системами залпового огня, а можно просто «выключить им свет», ударив по воздушным корректировщикам.

Впрочем, в рамках контрбатарейной борьбы одно другого не отменяет.

— Потом мы взяли одного такого «вертолетчика» после нашей работы в Лимане. Он так и не понял, как его вычислили, нашли и поразили. Хотя, если мы своей артой не дотягивались, передавали цели другим, никто всерьез их тогда еще не рассматривал. Это сейчас все звонят и спрашивают: «Ну что, есть там операторы? А то над нами «птичка» летает».

Практика показывает: без артиллерии те, кого сегодня Киев бросает на передовую, воевать не хотят. Но их все гонят и гонят на убой. Это видно с воздуха. Мы сидим в промзоне недавно освобожденного населенного пункта. Мой товарищ достает квадрокоптер с черной точкой на сером корпусе — метка Сергея, дрон «перепрошит». 15 секунд, и беспилотник уже в небе, берет курс на позиции противника, находящиеся в паре километров от нас.

На экране пульта управления оператор фиксирует подвоз живой силы противника в лесопосадку за Григоровкой. Через пять минут участок леса накрывается реактивными системами залпового огня. И тяжелыми огнеметными системами для верности. Боец успевает вернуть коптер на базу, заменить батарею и отправить его обратно — наблюдать. Видим, как через час со стороны Северска на пикапах в ту же самую лесопосадку подвозят новую партию «пушечного мяса».

И ее снова накрывают по уже пристрелянным координатам.

— И так уже третий день: мы их крошим, они подвозят новых. Люди у них, что ли, лишние? И ладно бы, с тяжелой техникой перебрасывали. Так нет — просто с автоматами и гранатометами, — говорит оператор коптера.

Он скромничает, хотя я знаю, что неделю назад благодаря его