– Понятно…

– Что тебе понятно?

– У Рахманова проблемы с женой.

– Точнее, у Рахманова давно уже нет жены. И наконец, он встретил женщину…

– Но женщина оказалась какой-то странной… Тоже не в адеквате. Бедняге Рахманову на женщин не везет!

Линда вздохнула, ничего не ответила.

– Скажи честно, – спросила она после паузы, – он что, совсем не нравится тебе? В прошлый раз мне показалось…

– Линда, я не знаю! Сама не знаю ничего! Я так устала от проклятой двусмысленности, от неопределенности! Сначала он признается мне в любви, а потом… уже здесь, на даче, его как будто подменили. Дальше – больше, приходит разбираться его жена. Я все ждала, что он скажет мне что-нибудь… или хотя бы намекнет. А он все молчал, улыбался или… предлагал порыбачить на озерах!..

– Какая чушь! – рассмеялась Линда. – А по-твоему, что он должен был предложить тебе?

– А что обычно предлагают женщинам?

– Женщинам? Да все предлагают! В койку предлагают, пол помыть тоже предлагают, белье постирать, обед сварить. Это было?

– Нет. Мы ужинали или в ресторанах, или…

– Значит, в рестораны водил. – Линда удовлетворенно загнула палец. – Подарки дарил?

– Да…

– Цветы?

– Один раз.

– Знаешь, как это все называется?

– Как?

– Рахманов за тобой красиво ухаживал! Я бы сказала: ухаживал классически. Обычно такие ухаживания заканчиваются предложением руки и сердца.

– А вот этого мне точно не надо!

– То есть как это не надо?! – не поняла Линда. – Почему? Ты не хочешь за него выходить? – Ксении показалось, что ее собеседница в смятении. Они словно поменялись ролями. – А как же он?.. что будет, если ты?..

– Все будет нормально.

– Боже мой, что ты говоришь?! Да вы с Рахмановым созданы друг для друга! Идеальная пара. Ему нужна как раз такая, как ты, – тихая, домашняя, интеллигентная…

– Очень может быть, Линда. – Ксения чувствовала, что обретает спокойствие и долгожданную ясность. – Такие люди нужны всем. Хотя я, может быть, и не вполне такая, как ты думаешь… И у меня сейчас другие планы. Замужество пока не входит в них.

– Ты не против, если все, что ты сказала сейчас, я сегодня вечером передам Ивану? – пафосно поинтересовалась Линда.

– Разумеется, передай, если он спросит тебя обо мне. И конечно, скажи ему большое спасибо….

– Спасибо ты можешь сказать ему лично.

– Нет, к сожалению, я спешу. Сейчас у меня много дел. А когда все чуть-чуть образуется, я позвоню. Обязательно, непременно!..

– Позвони, – эхом отозвалась Линда.

Ксения видела, что Линда всерьез огорчена их разговором. Кофе они пили в гробовом молчании, Линда больше ни о чем не расспрашивала и ни к чему не склоняла. И только покидая ресторан, вполголоса, как будто обращалась к самой себе, проронила:

– Не буду я ему ни о чем говорить. Не могу вот так просто взять и тюкнуть по башке своего ближнего.

В Москву Ксения приехала ранним утром. По непроснувшемуся небу ветер гнал свинцовые тучи, но на востоке алела полоска восхода.

Поеживаясь на апрельском ветру и машинально повторяя про себя какие-то банальности о том, что после долгой разлуки родной город встречает ее не слишком приветливо, Ксения покинула вокзал и зашагала к метро.

Было холодно, но холод бодрил. В дороге она выспалась и теперь чувствовала себя отдохнувшей и полной энергии. В сущности, все естественно. Она возвращается домой с курорта, и перед ней лежит непаханое поле проблем. И ей, как крестьянину, предстоит пройти по этому полю с плугом.

Русские крестьяне, как известно, не жаловались, не плакали, не заламывали рук. С достоинством несли они суровую бедность и бремя тяжелого физического труда и не ждали ни от кого помощи.

Вот оно – возвращение к культурным корням, к здоровым этическим началам! Только мрачно немного получается. Похоже на «Не верь, не бойся, не проси». Крестьяне, допустим, верили в Бога. А ей верить в кого? Или во что?

Дома, бросив нерешенным вопрос веры, она занялась насущными вопросами. Сначала дети, мама, хотя бы наскоро, подробный разговор позже. Затем наскоро выпить чаю.

В холодильнике сиротливо мерзли три яйца, йогурт, засохший круассан – все месячной свежести. В свой последний московский месяц, доведенная до отчаяния, она почти не обращала внимания на еду.

Теперь начнется другая жизнь!

После чая Ксения отправилась к банкомату и обнаружила на карте значительные денежные поступления. Значительные, конечно, по меркам редактора, а не проштрафившегося бизнесмена. Но она все равно обрадовалась. Вот здорово! Этих денег ей хватит на первое время. И в Дмитров можно кое-что отвезти…

Ксения вдруг рассеянно улыбнулась, подумав, что ей заплатили в том числе и за книгу Рахманова. И тут же заставила себя забыть. Ей заплатили за работу. Рахманов и его книга – это часть ее работы. Участок, с которым она справилась.

С честно заработанными деньгами приятно пойти в магазин и купить там простые, здоровые продукты: мясо, сметану, овощи. Поесть немудрящей горячей пищи (не жюльенов с круассанами!) и взяться за домашние дела. Вымыть плиту, кафель на кухне, пропылесосить ковры и протереть пыль в комнатах. В планах у нее значилось освежить люстру, перемыть посуду в горке, разобрать балкон.

Она займется этим в ближайшие выходные, а сейчас позвонит в издательство, Анне Викторовне.

– Ксения, как я рада слышать вас! – Впервые в жизни корректная начальница обратилась к ней просто по имени, минуя отчество. И это вовсе не фамильярность, а радостная непринужденность. Ведь они с Анной Викторовной почти ровесницы и знают друг друга тысячу лет. – Рахманов предупредил меня о вашем… – Анна Викторовна запнулась, и Ксения так и не узнала никогда, о чем же предупредил ее Рахманов, – и мы оформили вам очередной отпуск. Лена Перелыгина заявление за вас написала – как раз до понедельника. В понедельник выйдете на работу?

– Конечно.

– Ну слава богу! А то у нас то густо, то пусто. Сейчас, как в лучшие времена, с ног сбилась! Не знаю, кого чем озадачивать.

– Срочная работа?

– Да не то слово!

– Я даже сейчас подъехать могу.

– Отрадно слышать. – Анна Викторовна засмеялась. – Но давайте подождем до понедельника. У меня через полчаса заканчивается рабочий день.

– Спасибо, Анна Викторовна.

– Вам спасибо, Ксения! Ждем вас!

Итак, жизнь налаживалась понемногу. В издательстве ее по-прежнему ценили и ждали. Возможно, ей предложат работу на полную ставку. А если повезет, то и на полторы. При стабильных заработках можно пойти в банк и спокойно говорить о реструктуризации. Это новомодное кризисное слово означает, что сумма ежемесячного платежа по кредиту будет уменьшена, а его срок – продлен. О реструктуризации долгов крупных коммерческих компаний теперь кричат на каждом перекрестке.