Ожидание реакции со стороны персонала затягивалось, к нему никто не приходил. Чтобы как-то отвлечься, Андрей избавился от наручников: сначала вывернулся так, что руки оказались впереди, а уж дальше – дело навыка. Как и следовало ожидать, наручники в реквизите охраны центра были разболтанные и старые, такую модель и без отмычки открыть можно, если иметь должный уровень силы и терпения.

Освободился – условно. Думать стало полегче, как и раньше было, но память так и не вернулась. Он помнил утреннее занятие, потом был обед, его звонок Вадиму, свободное время… Он сидел в своей комнате, читал, кажется, ну а дальше?.. А дальше что-то случилось, раз он оказался в чужой палате рядом с трупом?

Раз он убил человека?..

Что теперь будет? Все ведь шло так хорошо; Жанна Валерьевна сказала, что улучшения заметные, что у него отлично получается и надежда есть! Не было ни единой причины срываться! Ну а Женя что скажет?!

Женя ничего не скажет. Женя его бросит – кому понравится жить с психопатом? При мысли об этом Андрею захотелось оказаться на месте Лютика.

Через пару часов о нем наконец вспомнили. В коридоре послышались шаги, но дверь не открылась. Вместо этого Андрей услышал голос Петра Маковецкого, психолога, с которым, насколько он знал, отказалась работать Агния:

– Ты уже пришел в себя?

– Более или менее. Что произошло?

– Ты напал на пациента и убил его.

– Почему?

Дурацки звучит, но Андрей понял это слишком поздно. «Почему я убил человека?» – что тут ответить?

– Это уже ты нам расскажи. Конечно, паренек был шумный, но нельзя же с ним так! Честно скажу, не ожидал от тебя. Я слышал, что ты продемонстрировал небывалый прогресс.

Кстати, о прогрессе…

– Я хочу поговорить со своим врачом.

Сам Андрей, как ни старался, все никак не мог понять, что произошло. Но ведь Жанна Валерьевна сможет! Она временами понимала его поведение лучше, чем он сам, она знает…

Петр его хрупкую надежду безжалостно разрушил:

– Жанна Валерьевна не придет. Она больше не твой врач. Она допустила ошибку, сказав, что ты безвреден. Собственно, к тебе изначально относились несколько мягче, нежели к остальным. Когда стало известно, что ты можешь свободно покидать свою комнату, мы никак не прореагировали, потому что руководствовались ее рекомендациями.

Они знали, что он выходит за территорию? Но… откуда? Андрей не был шестнадцатилетним мальчиком, сбегающим из-под родительского надзора, он все проверил. Он не сомневался, что не попадался объективам камер, равно как и на глаза персоналу. Тогда, кто же его выдал? Агния? Этого не может быть.

Получается, он сам и попался. Да, это не в его стиле, ну и что? Кровавой расправы над каким-то психом Андрей от себя самого тоже не ожидал, так это случилось же!

– У нас вообще, как выяснилось, проблемы с кадрами, – продолжил Петр. – Ассистент, позволивший тебе ходить повсюду одному, будет наказан, возможно, уволен. Он не имел права отпускать тебя одного в комнату вчера.

Ага, хоть какой-то элемент этой дикой мозаики обнаружился! Правда, память Андрея на это никак не прореагировала, пришлось ему прикидывать, как и что могло произойти.

Должно быть, Дима довел его до нужного этажа или просто до здания, а дальше позволил ему идти одному, раз уж все об этом знают. Такое могло произойти только после ужина, потому что читал он еще в своей комнате, запертый. Следовательно, ужин прошел нормально, а потом… потом все и завертелось.

– Андрей… зачем ты это сделал?

Судя по голосу, Петр пытался изобразить искреннее участие и сочувствие, но получалось это у него плохо. Не зря все-таки Агния его «послала», фиговый он психолог…

И все же в данной ситуации Андрею именно это было безразлично. Он бы и сам хотел получить ответ!

– Я не знаю…

– Может, это вообще не ты сделал? – с не совсем понятной настороженностью осведомился Петр.

– Я не помню…

Да уж, хотелось бы Андрею ответить, что все не так и он тут ни при чем! Вот только…

Теоретически, он мог это сделать. Знаний особых у него для этого хватало, силы – тоже, а боязнь нервного срыва… ведь она-то и заставила его обратиться в клинику. Но, во-первых, провалами в памяти он раньше не страдал, а во-вторых, зачем ему убивать Лютика? Да, парень доставал его своими воплями, но были ведь в его жизни посерьезнее поводы для агрессии, и он все выдерживал!

Так что вероятность его вины – пятьдесят на пятьдесят.

– Что будет дальше? – тихо спросил Андрей.

– Разбираться будем. Таких жутких случаев у нас еще не случалось! Понятно, что замять это дело не удастся, просто для нас это тоже удар по репутации. Владельцы центра пока не знают о случившемся.

– Почему?

Не самая важная информация в данный момент, но Андрей хотел получить как можно больше сведений по поводу ситуации, которая как-то странно разворачивалась вокруг его персоны. На душе у него лучше не стало, тогда как полностью восстановившееся сознание призывало действовать, а не сидеть здесь грустной крысой и ждать неизбежного.

– Потому что после такого нам еще долго придется убеждать наших клиентов, что нам можно доверять, – пояснил Петр. – А может, и вообще третий корпус закроют! Это такие для нас потери, которых ты себе и представить не можешь.

– И что тогда?

– Да ничего, ты уже все сделал! Теперь сиди и жди. Представителей наших доблестных внутренних органов мы пока вызывать не будем, они только суеты добавят, а с ними еще эти падальщики всегда притаскиваются – газетчики! Мы свяжемся с твоими родственниками, подумаем, как можно все решить миром.

«Деньги потянуть хотят, – догадался Андрей. – Черт… Хотя хорошо, что они свяжутся с Вадимом или Даниилом, эти-то знают, что делать! Может, Агния уже им позвонила…»

– А Агния знает, что случилось?

– Нет. Очень мало кто знает, радуйся.

Большая радость, хоть свечки на торте зажигай!

– Скажите ей.

– Агния сама здесь лечится, ей такие стрессы не нужны. Она не отвечает за твое поведение, ее ни в чем не обвинят, если тебя это волнует. О случившемся знаем только я, пара охранников, кое-кто из дирекции, Жанна Валерьевна и уборщица, которая тебя и обнаружила. Вообще, чем меньше людей участвуют в подобных вещах, тем проще разобраться, так что Агния останется в стороне.

Андрей не стал возражать, чувствуя всю бесполезность такого поведения. От этого, впрочем, нежелание психолога позвать Агнию отнюдь не показалось ему менее подозрительным.

– Сколько мне здесь торчать?

Петр мгновенно уловил раздражение в голосе собеседника и сам окрысился:

– Столько, сколько надо! Ты, вообще, соображаешь, в какой заднице оказался?! Ты не просто человека убил, ты кровавую резню устроил! Поэтому, если не хочешь остаток жизни провести в колонии для психов, закрой пасть и без позволения ее не открывай!