Последние ее слова наконец вывели Олега из ступора. Он посмотрел на нее осмысленным взглядом, потом взял со стола письмо.

Он читал, морщась и чуть ли не скрежеща зубами. Потом бросил листы на стол.

- Извини, это все перекурить необходимо. Я на балкон выйду…

- Да ладно, кури здесь…

- Замерзнешь!

- Ничего, я плед накину. Не уходи. Мне… Олег, мне сейчас трудно оставаться одной, даже на три минуты…

- Я так понял из этой эпистолы, что надо обращаться в милицию, чтобы в том домишке и вокруг искали деньги и видео документы, - после табачной паузы дочитав письмо до конца, уже несколько спокойнее резюмировал Олег. - Да, семейка была не совсем уравновешенная, скажу я тебе, драгоценная моя донна. Что тетушка, что племянник… умели и любить, и ненавидеть. Ведь вот натура бабск… - пардон! - женская… Когда это было - сто лет назад. А она все местью пылала! Не зря какой-то там индийский бог объявил, что мужчина, не ответивший на страстный призыв женщины, совершает великий грех. Вот поэтому, донна моя уж и вовсе бесценная, мы должны родить мно-ого детишек!

- Ладно, родим… - отмахнулась от его натянуто шутливого тона Лана. - Но к кому мы в органах обратимся? Васильева отстранили, а еще кого-то в это дело вмешивать… стоит ли? Может, нам самим туда съездить? А потом все отвезти туда же, куда и первую партию сдали?

- Нет, капитана позовем… Он хоть и отстраненный, но я только ему доверяю.

Лана помолчала. Ей почему-то стыдно было признаться Олегу, что она уже говорила с капитаном. Надо бы перед ним извиниться… Ладно, завтра как только проснется - позвонит. Сейчас поздно уже…

- Олеж, ты не обижаешься, что я тебе не сразу это письмо показала? Понимаешь, он так там все описывает… я сама чуть не поверила… Если бы ты сразу это письмо прочитал, представляю твои чувства!…

- Ну, я бы не назвал свои ощущения приятными и сейчас, после… артподготовки. А он еще и портрет ваш на диске тебе приготовил. Меня к тетушке пристроил, а тебя - к себе. - Олег передернул плечами.

Лана схватила диск и брезгливо бросила его в мусорное ведро.

- Я теперь понял, почему так распсиховался тогда, помнишь, на годовщине газеты. Это была не ревность, это было шестое чувство. Я в этом Сергее, наверное, почуял опасность для тебя. А поскольку шестое чувство анализировать не умею, вот и накрутил.

Они уже давно легли спать, но все возвращались и возвращались к «теме вечера», как, разозлившись на эту зацикленность, назвала ее Лана.

- Больше всего он был опасен для тебя. Я когда это поняла… ой, Олежка! - И она еще теснее прижалась к мужу.

Долго лежали молча, и Олег уже начал засыпать, как Лана вдруг сказала:

- Знаешь, что странно… Мне так противно, я сегодня пузырек геля в душе извела, все казалось, что я грязная…

А все равно - жалко мне его. Даже не его, а того материала человеческого, который в нем был. Ведь хорошая голова какая была, как он, оказывается, в технике разбирался…

- Да уж, разбирался… Конечно, если бы он был здоров психически и такое сотворил - жалко бы не было. А больного… есть такой момент. Спи, жалостливая моя. Завтра тридцать первое, и чует мое сердце - нагрянет Пашка с семейством.

- Правда, могут приехать? - обрадовалась Лана. - Класс!…

Стечкины и впрямь нагрянули, с самого утра! Ну, не с самого, часов в одиннадцать. Камневы только за завтрак сели, всем почему-то утром спать хотелось. На улице шел густой снег, было так пасмурно, что на кухне пришлось свет зажечь - для уюта.

Только Тимка успел вслух порадоваться, что сегодня на завтрак не каша, а омлет с сыром, как раздался звонок домофона. Олег вышел в прихожую, глянул на экран и радостно крикнул:

- А я что говорил! Стечкины, всем составом!

- Ты открывай давай, потом страдать будешь! Нас уже скоро снегом занесет, - весело пожаловался с экрана Павел.

- А свой ключ куда дел? - строго спросил Олег и нажал кнопку.

Все дети Стечкиных - двое мальчишек и две девчонки - пошли в отца: такие же высокие и крупнокалиберные. Аленка, жена Павла, среди них была как березка среди дубков.

Взрослые обнимались-целовались, дети неловко мялись: уже отвыкли друг от друга.

- Добрый гость всегда к столу! - проходя на кухню, пробасил Павел.

- Батя! Слушай, чо говоришь! Тобой, чо ль, закусывать будут? - одернула его двенадцатилетняя Аринка.

- Ты, дочь, старшим не перечь! Я с собой все привез, чо выпить-закусить можно. На меня и на вас у хозяев места в животах не останется.

Младшая, Ксюшка, ровесница Тимки, смело обратилась к нему:

- Помнишь, когда вы у нас гостили, мы с тобой огро-омный белый гриб нашли?

Тимка, краснея, кивнул.

- А мы клубнику живую привезли! Много! И еще… нет, это пока нельзя говорить… - Ксюшка лукаво хихикнула.

Завтрак, обильно пополненный привезенными деликатесами и сибирскими вкусностями, затянулся. Сначала ели, потом чаевничали. Дети, вспомнив старую дружбу, убежали на улицу - лепить снеговиков.

- А вы знаете, сколько мы уже за столом? - вдруг сказала Аленка. - Больше двух часов. Давай-ка, Ланка, со стола уберем, а мужики пусть в квартирах порядок наводят. А то помощничков теперь с улицы не затащишь.

- Не переживай, Ален, у вас все чисто, и даже елка стоит. А у нас… да ладно, у нас и так сойдет. Давайте лучше поспим, а? - Лана жалобно глянула на Олега.

- Ой, боже… Да ты и впрямь чой-то такая зеленая, что аж синяя… Паш, иди, иди домой, я тут приберусь и тоже подойду! - начала тянуть из-за стола разомлевшего мужа Алена.

А Олег молча подхватил Лану на руки и унес в спальню. Уложил в так и не убранную с утра постель, укутал одеялом.

- Прости, Лань, а? Совсем из головы вон, что ты вся такая особенная сейчас…

- Ничего, все нормально, просто устала. Иди к ребятам, не позволяй Аленке посуду мыть… Гости все-таки.

Уговорив пойти отдохнуть и Аленку, Олег с Павлом быстро навели на кухне порядок и наконец-то сели покурить с комфортом.

- Павлуха, а ведь у меня есть новости по нашему делу. Пока я в Москве прохлаждался и по адвокатам ходил, мою Ланку один гад похитил.

Павел, который в это время глубоко затянулся, поперхнулся дымом и натужно раскашлялся. Откашлялся, с испугом и недоверием вытаращил глаза, хрипло спросил:

- Не шутишь??!

- Да какие уж тут шутки… Ну, ладно, про это как-нибудь в другой раз поговорим… Этот придурок письмо Ланке оставил, а в нем написано, что в лесном домике он какие-то видеоматериалы припрятал и еще что-то…

- Так чо сидим?! Ехать туда надо! - подхватился Павел.