Наша маленькая галочка уже по прошествии сорока восьми часов знала, что она может себе позволить, и мне неприятно говорить, насколько она стала пользоваться своими новыми правами. Птица эта совершенно лишена была той благородной, можно сказать, великолепной терпимости, которую галки высших каст проявляют к нижестоящим. Она пользовалась каждым удобным случаем, чтобы унизить своих недавних сюзеренов; она не довольствовалась принятием важных поз, как это делают высокопоставленные галки, издавна занимающие привилегированное положение. Нет, у нее всегда был наготове действенный и злобный план нападения. Одним словом, наша галка вела себя крайне вульгарно.

Вы считаете, что я очеловечиваю животное? Вероятно, вам неизвестно одно обстоятельство: те элементы нашего поведения, которые мы привыкли называть человеческими слабостями, в действительности почти всегда являются свойствами предчеловеческими, иными словами – общими для нас и для высших животных. Поверьте мне, я не приписываю по ошибке человеческие свойства животным: как раз наоборот, я демонстрирую то огромное наследство, которое мы получили от животных и которое живет в нас по сей день. И если я говорю прямо, что молодой самец влюбился в галочку-самку, то тем самым не облекаю животных в человеческие одежды, напротив, я вскрываю остатки инстинктивного поведения у человека, полученные нами от животных. И если вы не согласны со мной в этом пункте и отрицаете, что любовь есть древняя сила инстинкта, то я лишь могу предположить, что вы сами не способны пасть жертвой страсти.

«Влюбиться» – подумайте, как это странно! В этом слове сущность физического процесса выражена с реалистической решительностью: словно раздался громкий удар – и вы уже любите! Было бы трудно придумать более подходящий символ. И в этом плане многие высокоорганизованные млекопитающие и птицы ведут себя подобно человеку. У галок «Великая Любовь» очень часто вспыхивает совершенно неожиданно, в течение одного-двух дней, точно так же, как у людей – при первой встрече. Как сказал Марлоу[71]:

Пресловутая любовь с первого взгляда играет большую роль в жизни диких гусей и галок – это подчас производит глубокое впечатление на наблюдателя. Мне известно несколько случаев, когда любовное согласие достигалось при первом знакомстве. Дальнейшее присутствие любимого при подобных эмоциональных состояниях не столь необходимо для поддержания привязанности, как могло бы показаться с первого взгляда. Более того, это может оказаться невыгодным. При любых обстоятельствах временное расставание может сохранить нечто, что разрушается годами близости. Наблюдая диких гусей, я неоднократно замечал, что помолвка заключалась в тот момент, когда двое очень близких друзей вновь встречались после весьма длительной разлуки. Даже я сам бывал тронут этим, в сущности, совершенно типичным явлением. Однако это совсем другая история.

Многие из моих читателей, особенно те, которые немного знакомы с психологией, критически приподнимут брови при слове «помолвка»: они привыкли рассматривать животных в той или иной мере как грубую скотину и считают, что любовь и брак у этих созданий базируется на мотивах гораздо более плотских, нежели у человека. Это совершенно несправедливо в отношении тех животных, в жизни которых любовь и брак играют важную роль. У тех немногих птиц, брачные узы которых достаточно длительны и чье поведение в этом плане исследовано чрезвычайно детально, помолвка отделена от момента физической близости весьма длительным периодом времени. Напротив, у видов, сочетающихся браком лишь для того, чтобы воспитать один выводок (например, у многих певчих птиц, цапель и других), время помолвки по необходимости короче. Что же касается тех, которые соединяются на всю жизнь, то они оказываются «помолвленными» задолго до вступления в брак.

Среди мелких птиц рекорд по длительности времени помолвки принадлежит усатым синицам, которым мои друзья Отто и Лили Кёниг посвятили годы наблюдений и одну из своих замечательных книг. Эти существа – я имею в виду синиц, а не Кёнигов – заключают помолвку, как это ни странно, еще тогда, когда одеты в свой детский наряд, до первой линьки – в возрасте одного-двух месяцев, то есть за девять месяцев до того, как они достигнут половой зрелости и смогут впервые вступить в брак. Для знатока в этом есть нечто совершенно замечательное. Уникальные церемонии, особенно брачное поведение самца, имеют целью продемонстрировать перед партнером замечательные особенности окончательного наряда[72], прежде всего – черные бакенбарды и нижние кроющие перья хвоста цвета черного дерева. Маленький кавалер выставляет напоказ эти участки оперения, невзирая на то, что последние приобретут свою бросающуюся в глаза окраску не ранее чем два месяца спустя. Конечно, он не знает, каков его вид, – его врожденные, инстинктивные движения рассчитаны только на окончательный наряд половозрелой птицы. Иное дело – осенние помолвки благородных уток. Селезень в это время также не способен к размножению, как и юная усатая синица, но уже щеголяет в парадном платье, которое не снимет до весны, когда наступит время любви.

Галки, как и дикие гуси, заключают помолвки весной, на следующий год после своего рождения; у обоих этих видов половая зрелость достигается лишь двенадцать месяцев спустя. Таким образом, обычное время помолвки равняется целому году. Ухаживание самца за самкой у галок в том отношении сходно с подобным же поведением гусака или юноши, что ни один из этих видов не обладает специальными внешними качествами для облегчения своей задачи; они не могут продемонстрировать великолепие своего хвоста, как это делает павлин, не могут, подобно воспетому Шелли[73] жаворонку, излить «переполненное сердце в щедром потоке своего непосредственного искусства». Галочий «жених» способен представить себя в наилучшем свете и без всех этих аксессуаров. И делает он это удивительно по-человечьи. Юный самец галки пыжится, надувается – он демонстрирует избыток бьющей через край энергии (точно так же ведет себя самец серого гуся). Подчеркнуто замедленные движения, вытянутая шея и горделиво поднятая голова – в таком виде самец демонстрирует себя перед собратьями. Он задирает других галок, если только «она», его суженая, удостоит его взглядом, и ввязывается в конфликты со своими сюзеренами, которым в другое время оказывает всяческое уважение.