избавлялась от этого напыщенного индюка, чтобы сейчас звать обратно, – доносится до нас брюзжащий голос Миры. – Нет уж, я и сама справлюсь.

Ангелина, подавив смешок, делает вид, что закашлялась, и усыпанная бисером, будто прозрачными слезинками, перчатка падает с ее колен на ковер. Неободрительно покачав головой, наклонюсь вперед, чтобы подобрать упавшую на пол вещицу из тончайшего шелка, когда неожиданно в динамиках наконец-то смолкает музыка.

– Ха! Проще простого, – раздается в полной тишине голос Мирьям, в котором слышатся хвастливые ноты.

Улыбаюсь этой искренней непосредственности, но уже через секунду моя улыбка тает будто первый снег, исчезая без следа.

– Как тебе первый рабочий день, Насть?

– Хреново, Волков здесь был.

– Ммм, как же я обожаю зеленоглазых брюнетов, - доносится хриплый прокуренный голос из динамика, расположенного где-то под потолком.

Противное хихиканье, жалит похлеще роя пчел, пуская под кожу болезненные порции апитоксина*.

Встрепенувшись, сжимаю с силой перчатку. Такое ощущение, что с горы, на которую я так долго забиралась, вот-вот обрушится лавина. Даже внутри все замирает от отчетливого чувства опасности. Заметив мое выражение лица, Мирьям, охнув, принимается поспешно нажимать на все кнопки подряд, но упрямый аппарат категорически игнорирует ее настойчивые попытки. До нас доносится шумный вздох.

- Можно и блондинов, но главное, чтобы с зелеными глазками!

– Он женится, – второй голос пропитан сарказмом и отвращением, – на какой-то безымянной простушке. Такое ощущение, что он ее на помойке подобрал… только вот отмыть позабыл. Похоже, собеседница рыжей, несмотря на дружеские отношения, не может скрыть радости в голосе. Ее куда больше волнует жажда сплетен, чем горе подруги. – Не может быть! Это шутка, Насть? Волков и «женится» — это что-то из области фантастики! А было время, когда я думала, что у вас что-нибудь да выгорит с ним…

– Еще четыре месяца назад он прислал мне бриллиантовый браслет в Краснодар, где я была на сьемках, и я сразу поняла, Надь, что все кончено! - в голосе женщины слышится презрение и то, что она отчаянно пытается скрыть - зависть: - Ты бы видела эту малолетку, что он сюда притащил. Не могу поверить! Стоило мне отлучиться по работе и этот сучок залез на другую. Как на зло, оборудование размещено так, что, кажется, каждый звук проходит будто сквозь тебя. Только вот в моем случае слова заменили остро наточенные кинжалы, которые наносят одну рану глубже и болезненнее другой. Звяканье ложки о чашку бьет по моим напряженным барабанным перепонкам с такой силой, что я еще долго буду слышать в голове этот звук.

Прикладываю ко лбу дрожащую ладонь, ощущая липкую влагу на кончиках пальцев. Холодный пот. Кусаю изнутри кожу щеки и рот заполняет соленая вязкая слюна. У Димы были отношения, когда я провела с ним ту ночь. Представляю, что думает обо мне эта женщина! Теперь мне ясна вся та ненависть, что горела в темных глазах. Я разрушила ее мечты, надежды на будущее с Волковым.

– Это к лучшему, Насть, – громкое фырканье. - Ты только попусту тратила время на этого… этого мужлана. Ну, красивый, в постели бог…

– Не понимаю, почему она, а не я? - даже через динамики я слышу горечь, которая, кажется, пропитала насквозь голос женщины. - Мелкая пронырливая тварь! Сто процентов - специально «залетела»!

После этих слов у меня появляется рвотный позыв и Ангелина, бросив все, кидается в сторону окна, чтобы впустить свежего воздуха.

– Сейчас, Ален, – шепчет она, дергая судорожно за ручку и та, наконец, поддается. - Сейчас лучше станет. Дыши!

Даже спокойствие Садулаевой Мирьям летит к черту.

- Боже, - стонет Мира. Рукисовсем недавно обретенной подруги дрожат. - Где эта проклятая кнопка?! Ангелина?

Кончик языка немеет, и я втягиваю болезненно щедрую порцию свежего воздуха. В считанные секунды Ангелина подбегает к подруге. Взгляд карих глаз мечется по аппарату, который пестрит множеством разноцветных кнопок. Так и не разобравшись, блондинка принимает, должно быть, единственное верное решение в этой ситуации – бьет с силой по сенсорной панели кулаком, а затем второй раз.

Раздается громкое «no connection» и помещение заполняется такой неуместной для произошедшего композицией «Вальс цветов» из балета «Щелкунчик».

Вдох-выдох, вдох-выдох…

Сердце бьется на пределе. Будто механический насос, оно старается пригнать кровь до озябших в миг конечностей. Не могу согреться! Ощущение такое, будто я в вечную зиму попала. Выдох-вдох… Не дам понять, насколько я унижена! Моргнув, словно отходя от глубокого сна, запоздало понимаю, что сижу на персидском ковре посреди зала.

Юбка свадебного платья мягкими складками окутывают мои подкосившиеся о услышанного ноги. Одно дело догадываться о том, что у Димы когда-то кто-то был, а другое - услышать это собственными ушами.

Тошнота подкатывает к горлу, и я с силой проглатываю ее, не давая вырваться наружу горечи, которая тут же устремляется по моим венам, сметая все на своем пути – смертельно отравляя организм. Ощущение, будто сердце открытого огня коснулось. Словно злое лютое пламя меня лизнуло, лаская до самых костей

Глава 36 от 13 09

Глава 36 от 13 09

Глаза увлажняются, но я перебарываю себя. Задыхаюсь от бессилия и еле нахожу в себе силы стереть следы слез с бледных щек. Поднимаюсь на ноги, встречая две пары обеспокоенные глаз, в которых отчетливо читается, плескаясь, сочувствие и даже умудряюсь изобразить улыбку. Правд она жалкая и дрожащая, ведь скрыть истинные чувства гораздо труднее, чем изобразить несуществующие.

– Как ты? – первая в себя приходит Ангелина. Волос почти невесомо касается ладонь и я, сморгнув слезы, прикусываю губу, чтобы, не дай Бог не вырвался звук, который может дать понять, что мое сердце разбито словами этой дрянной рыжей стервы.

– Ален, - в голосе Миры слышится смущение и сочувствие, – это я виновата с этой дурацкой музыкой.

Мирьям мягко обхватывает ладонями мои обнаженные подрагивающие плечи. Трагедия в том, что ни она, ни Ангелина не видят выражения безнадёжного отчаяния на моем лице. Оно словно кровавым узором прописано на моем