Погиб Скуратов не в изгнании и не на плахе, как многие сотоварищи, с которыми он начинал свою деятельность в опричнине, а в строю при штурме одной из крепостей во время Ливонской войны. И воздал царь ему все почести, более чем своему брату Юрию или жене Марфе, и велел поминать в церквях.

Кроме того, многие предания приписывают Малюте редкую дерзость в отношении к царю. Видно, что тот был у Ивана Грозного на особом положении.

Задумавшись, Глеб тихо перебирал истертые страницы.

– Как ты думаешь, Малюта знал тайну Библиотеки? – вдруг спросила Александра, поднимая голову от своей книги.

Вопрос настолько совпал с собственными размышлениями Глеба, что он вздрогнул.

– Похоже на то, – пробормотал он. – Но кто уж теперь разберет. Подождем повторных результатов сканирования… Пока что все сходится, но ведь и в Александрове сходилось.

– Да, – Саша тихо вздохнула, – а еще, признаться, меня не оставляет мысль про детей ночи, о которых упоминает записка. В прошлый раз мы, похоже, подверглись серьезной опасности.

Глеб поежился, вспоминая странное существо, и давно зажившая рука отозвалась ноющей болью. Может, сказать Александре про сны? Надо же хоть с кем-то разделить свои опасения… Глеб покосился на девушку, но она уже не смотрела на него, вновь склонившись над ксерокопией каких-то документов. «Нет, – одернул себя Глеб, – не надо. Зачем ее зря волновать. В конце концов, сны – это игры подсознания, не нужно воспринимать их буквально».

Весь этот день он не думал об Ольге, забивая малейшую мысль о ней разнообразными делами. Тревога и боль не уменьшились, но словно стушевались, отступив на второй план.

Вечером пришли новые результаты сканирования. Слепое пятно было на прежнем месте.

– Видишь, а я что говорила?! – с гордостью заявила Динка, тыча в карту пальцем.

Глебу тоже хотелось поверить в то, что поиски вскоре будут завершены и они вышли на верную дорогу, но он не мог позволить себе этого. Ему, как руководителю отряда, нужно было сомневаться.

– Хорошо, принимаем это место за предполагаемый тайник, на который указывает записка, – согласился Глеб, оглядывая друзей – все они собрались в зале. – Надо будет организовать экспедицию. Но тут мы встаем перед вопросом, как проникнуть в подземелье. Палаты Малюты Скуратова давно разрушены. Я не вижу, чтобы проход подходил близко к поверхности земли, хотя там столько запутанных коридоров…

– Я думаю, нам нужно обратиться к специалистам, – спокойно сказала Александра.

Все удивленно посмотрели на нее.

– Я имею в виду диггеров, – пояснила девушка. – Дина, пошерсти Интернет. Наверняка даже навскидку можно будет найти тех, кто интересуется подземной Москвой и способен провести нас по подземному лабиринту.

Глеб кивнул: мысль была действительно дельная.

– И вы серьезно решили лезть под землю?..

Высокий худощавый парень лет двадцати трех – двадцати пяти медленно оглядел всю команду.

Они сидели в небольшом кафе, совершенно пустом в этот час.

– Это не обсуждается. Ты должен проводить нас до определенной точки и подождать нашего возвращения. – Глеб надеялся, что взял верный тон, говоря четко и строго по существу.

– Ну-ну… – парень вытянул ноги в проход. Из-под синих джинсов показались ярко-красные, бьющие в глаза, носки.

– Давай сразу договоримся: мы делаем свое дело, ты – свое, и никто не задает никому лишних вопросов, – подытожил Глеб.

– А вы что, клад ищете? – проигнорировал его предложение парень.

– Ну почему же клад?

– А что еще вас в проклятые шахты манит? – парень еще раз оглядел всех, остановил взгляд на Александре и улыбнулся ей.

– Почему сразу клад?! – нахмурился Глеб. – У нас свои интересы, и платим мы прилично.

– И ты с ними пойдешь? – парень обращался только к Саше.

– Разумеется, – она отвела за ухо упавшую на щеку прядь волос.

– А почему вы именно ко мне обратились? – снова спросил он.

Глеб почувствовал легкую досаду: они собрались здесь, чтобы получить ответы на свои вопросы, а не для того, чтобы отвечать на чужие.

– Потому что ты – лучший. И хватит, Колян, ломаться. Мы же с тобой предварительно все перетерли, – встряла Динка – на правах первооткрывательницы новоявленного Сусанина в красных носках.

– Ну-ну, – снова пробормотал парень, – дело ваше. Опасность тоже целиком ваша.

– Кстати, а почему ты назвал это место проклятыми шахтами? – поинтересовался Глеб, отхлебывая горячий кофе. – Для красного словца?

Колян хмыкнул.

– Если бы, – загадочно сказал он. – Давайте я вам кое-что расскажу, а вы уж там сами решите, лезть или не лезть на рожон.

Если убрать из рассказа многочисленные отступления и нелитературные обороты, сводился он примерно к следующему.

Сам Колян занимался диггерством с пятнадцати лет и неплохо знал подземную Москву и окрестности вроде Съян и прочих подмосковных пещер. Он не без гордости утверждал, что некоторые маршруты помнит назубок: все спуски, подъемы, повороты и лужи, и может пройти по ним без фонаря и ни разу не споткнуться.

Про проклятые шахты он услышал в первый же год своего пребывания в диггерском клубе.

«Не лезь, – сказали тогда ему, – это тебе не по зубам».

Разумеется, лучшей заманухи, чем совет не лезть, для настоящего диггера не придумаешь. Колян тут же подговорил двоих друзей, которых он же и притащил в клуб, и в один из чудесных летних деньков все трое, вооружившись фонарями, веревками, страховочными поясами, мелом и прочими необходимыми вещами, двинулись на разведку.

Половину пути ребята прошли нормально, лишь изредка сверяясь с картой, – в некоторых из коридоров Колян уже бывал. Но вот показались и сами шахты. Они лежали ниже уровня основных путей, и в них приходилось спускаться, как в колодец. Едва ребята одолели половину спуска, как их окутал влажный, словно бы липкий, туман. Он льнул к лицу, словно паутина забивался в нос, залеплял рот. Даже дышать становилось трудно.

«Может, вернемся? Не нравится мне здесь», – робко заметил один из приятелей – Димка.

Колян тоже чувствовал, что место странное, однако поворачивать назад не собирался: достаточно было представить, как посмеются над ним в клубе.

«Идем дальше», – ответил он, стискивая зубы.

Туннель оказался сырой, и, несмотря на предусмотрительно надетые куртки, все трое приятелей быстро замерзли.

Вскоре начались проблемы со светом. Вначале сдох фонарь у Влада, третьего участника экспедиции, затем стал нервно помаргивать фонарь Коляна. Разумеется, у парней были запасные батарейки – никто под землю без этого не ходит, но то ли странная влажная сырость так действовала, то ли это было лишь совпадением, но батарейки отказались работать.