— Нужно. — Мне не нравилось, как тряслись мои руки. — Боги, Джафримель. Больше никогда так со мной не поступай.

— Ты не можешь просто доверять мне?

Не думала, что доживу до того дня, когда демон будет оправдываться. Этот новый опыт добавился к другим новым опытам. В последние дни они шли один за другим. Древнейшее проклятие в книге: можешь ли ты жить в интересное время .

— Слушай, — я попробовала зайти с другой стороны. — Ты обладаешь всей этой силой, можешь делать со мной все, что пожелаешь. Понимаешь, почему я чувствую себя неудобно? Не люблю, когда меня водят на веревочке. Принуждают. Ты знаешь это, так было с самого начала. Ты знаешь обо мне все, но не рассказываешь мне даже элементарные вещи, например кем ты меня сделал, или об этой чертовой сложившейся ситуации. Я верю тебе, верю, как не верила ни кому за всю свою жизнь, но ты должен помочь мне разобраться.

Уголки его губ опустились, почти мучительно. Если попытаться определить это выражение, то его можно назвать разочарованием. Почему он не хочет понимать нечто настолько очевидное?

— Давай заключим сделку, — наконец произнесла я, когда справилась с ледяным комком в горле. — Я буду поступать так, как ты считаешь лучшим, если ты пообещаешь все мне рассказывать. Но не нужно кидать в меня такие вещи. Идет?

— Я не могу, Данте. — Теперь он звучал расстроено. Новый этап. Его губы действительно дрожали, вместо того, чтобы сжаться в тонкую линию. — Есть вещи, которые ты должна позволить мне делать. Одна из них, это договоренность о твоей безопасности.

— Как твоя просьба Люциферу, снова стать демоном, может спасти меня? Как вообще что-то из этого может спасти меня? — Я сдержала нарастающий гнев. Лед скользнул из моего горла в грудь, словно ползущее холодное оцепенение смерти.

— Я не демон, Данте. Я а’нанкимель, падший с демонической силой. Это совсем другое.

«Если б ты просто поговорил со мной, я знала бы, что это совсем другое». Я думала об этом, играя с шелковистыми прядями его волос.

— Боги, — со свистом выдохнула я. — Я предупреждаю тебя, Тьерс Джафримель. Сделаешь так еще раз и я… — Я не потеряла дар речи. Что я могла с ним сделать?

По нему прокатилась еще одна дрожь, кого-нибудь такой контроль шокировал бы.

— Страх за твою жизнь, достаточное наказание, хедайра.

Я решила покончить с этим и коснулась через пальто его ключицы, он снова вздрогнул.

— Полагаю, ты нанял всех этих людей?

— Хеллесврант. Если мы охотимся на демонов, есть смысл использовать полезные ресурсы. Их станет больше, если понадобится. — Он выглядел так, будто хотел сказать что-то еще, глаза были широко открыты, дыхание прерывистым. Я подождала, но он ничего не сказал.

Я любя взъерошила ему волосы, он снова улыбнулся. Я тоже невольно улыбнулась.

— Я не работаю в группах, Джафримель.

— Зато я работаю, моя сладкая. Зато я работаю.

Я ничего не ответила. Он никогда раньше меня так не называл.

— Ты шутишь. — Я оперлась на руки и склонилась над столом. — И это все?

— Все, что нам действительно нужно. — Вэнн откинулся в кресле. — Только глифы имен четырех из них.

— Ох, Sekhmet sa’es, — прошипела я. — Что в этом хорошего? — Как мы собираемся выследить четырех демонов только с тремя рунами? Это даже не полные их имена, только демоническая версия прозвища, сокращение. Демоны держат свои настоящие имена под большим секретом по понятным причинам, ведь во всех история говорится, что маги могут остановить их с помощью имени.

Я всегда подозревала, что эти истории далеки от правды. Трудно поверить, что демона можно остановить словом, а ведь я маги натренированный псион. Я работаю со своей магией, словами накладывая Волю на мир, таким образом, я должна как никто другой понимать магию имени. Но все же… демоны. Если ты не можешь его убить холодной сталью, горячим свинцом или плазменным разрядом, трудно поверить, что простое слово может остановить его.

Никогда не хотела проверить это на собственной шкуре. Это один из тех вопросов, на который нет окончательного ответа. Забавно, какой взрослой я стала, старше, чем все остальное.

— Мы знаем, как работать с демонами, мэм. У нас есть маги, — пояснила Бэлла. — Дай Огами глифы, пусть он работает.

Я подняла руки.

— Прекрасно. Просто прекрасно. Я уже упоминала, что это бесполезно?

— Много раз, — тяжело вздохнул Лукас, смотря через какие-то защитные экраны Новой Праги. Было несколько мест с достаточной защитой, что бы спрятать демона – большинство в Старо Месте. — Бессмысленно. Очень много. Заткнись.

Я упала. Он был единственным человеком на земле, помимо Гейб, которому это могло сойти с рук, только потому, что я сильно их уважала. Я уже не боялась его так сильно, как раньше, когда была человеком – но человек, который не может умереть, сильный враг. У Лукаса была репутация профессионала. Если он говорил мне заткнуться, значит, я становилась смехотворной.

Вэнн вручил папку азиату, который наградил меня долгим подозрительным взглядом и отступил к стоящему у камина креслу. Последний час Джафримель не двигался с места, стоял у залитого дождем окна, его руки были сцеплены сзади. Казалось, он просто игнорировал нас, незаинтересованный событиями.

Шторм затих, и дождь, задыхаясь, умирал. Я выпила еще одну чашку кофе. Нихтврен залег под землю и вернется только после наступления ночи. Проклятие, я даже вставать не хотела, пока не наступит ночь. Тридцать пять лет, прожитых ночью в качестве некромантки, были привычкой, которую сложно сломать, даже прожив год хедайрой, которая нуждалась во сне каждые три дня, или около того. Часы моего тела выстрелили, я неожиданно почувствовала себя так, как не чувствовала с охоты на Келлермана Лурдеса. Я привыкла проводить дни под постоянным вниманием Джафримеля среди книг. Теперь, я снова неожиданно заторопилась.

Мне это не нравилось.

Еще один нечеловеческий агент – МакКенли – ушел по какому-то поручению Джафримеля. Эти двое бесили меня – не люди, но обладающие такими паранормальными способностями, которых я раньше не видела. Они даже пахли не как люди, что раздражало меня еще сильнее. От них исходил странный запах жженой корицы и демона. От МакКенли у меня мурашки бегали; он как-то странно на меня смотрел.

Остальные тоже играли у меня на нервах. Я слишком рано покинула постель, все во мне кипело от адреналина, который не знал выхода. Секс уменьшил остроту, правда… но я все еще была раздражена.

Как только я это поняла, я постучала по рукояти своего меча, мои заостренные ногти издавали щелкающий звук.

— Здесь есть комната для спарринга?