и искала подработку. Мы сразу нашли общий язык. И у меня, и у детей с девушкой сложились замечательные отношения.

Я очень скучала по Таиру, но старалась не унывать, во всем находить плюсы. Например Лиза заметно повзрослела за последние месяцы, стала моей помощницей. Она понимала, что мне тяжело и старалась помогать с Матвеем. Занимала братика, играла с ним, собирала его игрушки. Хотя у нее было не так много свободного времени. Ее график был очень насыщенным, она все больше погружалась в новые компании, и даже подумывала пойти здесь в школу.

Я не уставала удивляться своей дочери, такому повороту событий.

Через две недели отсутствия Таира, он сообщил что скоро вернется. Нашей радости не было предела! Я начала планировать праздничное меню, Лиза носилась по квартире возбужденная, строила планы пойти с «папой» в аквапарк. Он давно обежал ей.

Да, она начала называть Таира папой. Сама так захотела, тронув нас обоих до глубины души. Я конечно не смогла сдержать слез…

* * *

Ночной звонок разбудил меня. Трясу головой, тяжелой от глубокого сна, не понимаю, что происходит. Телефон. Снова долгая мелодия. Нехорошее предчувствие сжимает грудь. Сразу понимаю, произошло что-то ужасное.

Подбегаю к телефону. Из динамика голос Альбины, захлёбывающейся слезами.

– Марина, мой брат попал в аварию! Он в больнице… Я не знаю что мне делать… Как сообщить родителям? Отец не вынесет…

– Что случилось? – спрашиваю, не чувствуя пола под ногами. Комната вращается, ее будто засасывает в воронку. Хочется закричать, но голос сел.

Меня бросает в жар, ощущение, что резко подскочила температура. Голос Альбины доносится как сквозь вату.

– Авария… кажется. С ним очень плохо. Ты приедешь?

– Когда это произошло?

– Не знаю… То есть, буквально в эти часы. Я только приехала в больницу. Мне позвонили… К нему не пускают…

– Что случилось?! Я не понимаю, – всхлипываю глухо.

– Кажется, в него стреляли.

– Стреляли? Ты сказала авария?

– Я не знаю! Ничего не знаю!

Альбина отключается, оставляя меня на краю пропасти. Не могу собраться. Пялюсь в одну точку. Потом лихорадочно снова набираю Альбину. Мне показалось. Это все сон… не может такого быть! Не могло этого случиться с Таиром!

Никто не отвечает. Позже – абонент вне зоны доступа. Меня накрывает истерика, захлебываюсь слезами…

Ночью так и не сомкнула глаз. Бродила по квартире, собирала какие-то вещи, снова набирала Альбине.

Не знаю, как бы я смогла добраться до аэропорта в таком невменяемом состоянии. На меня навалилось полное оцепенение, я собирала вещи совершенно не соображая, что делаю. Когда рано утром в дверь позвонили, и я поняла, что передо мной Оля, снова разрыдалась. Подруга сжала меня крепко в объятиях.

– Крепись, Марин. Все будет хорошо. Он выкарабкается.

– Но как ты здесь…

– Альбина прислала меня. Подумала, что тебе будет очень тяжело в таком состоянии лететь с двумя детьми.

Начинаю рыдать в ее плечо, Ольга утешает меня.

– Тихо, милая. Главное, что он жив. Все будет хорошо. Таир справится, не оставит вас одних, тем более, когда вы наконец-то нашли друг друга.

Как в тумане добираемся до аэропорта, нас провожает Лиза. Отдаем ей ключи от квартиры, она поживет в ней – оплачено на несколько месяцев вперед, да и вещи мы почти все оставили. Сдаем багаж, немного времени проводим в детском кафе. Кормим детей завтраком. Лиза чувствует, что со мной что-то не так. Девочка непривычно тихая, не отходит от меня. Матвей наоборот, капризничает больше обычного. Закатывает истерику. Дети все чувствуют. Прихожу в отчаяние. Как я со всем справлюсь?

Глава 27

– Как это могло произойти, я не понимаю? – спрашиваю в самолете. Лиза включила кино, Матвей уснул у меня на руках. Я же никак не могу успокоиться. – Наверняка у него есть враги, но не до такой степени?

– Полиция обязательно все выяснит. Не трави себе душу, Марин. Поспи немного, – успокаивает Оля.

Полет проходит нормально, мне действительно удается подремать около получаса. Приземлившись, быстро получаем багаж. Нас уже встречает Светлана Фёдоровна, которая тоже в курсе произошедшего. Она забирает детей, а я сразу еду в больницу, Ольга со мной.

Таира получается увидеть лишь мельком. Опутанного проводами, в стерильном боксе, без сознания, под аппаратом искусственной вентиляции легких. Невыносимо больно. Провожу ночь в больничном коридоре, рядом с ним. Врачи не дают вообще никаких прогнозов. От них невозможно ничего добиться, со мной никто не хочет разговаривать.

Ольгу я отослала домой. Два перелета, потом со мной в больнице сидела долго, да и работу тоже никто не отменял. Ей нужно быть завтра в офисе, там сложности. Правда ее замечания о работе я слушала, но совершенно не воспринимала. В голове только Таир.

Совершенно измученная, покупаю утром кофе внизу в автомате. Поднимаюсь на этаж реанимации. Больница очень хорошая, главный врач – хороший друг Марата Алимовича. Альбина познакомила меня с врачами и персоналом, объяснила, что я невеста Таира. Так что я смогла переночевать здесь, не могла уехать, оставить его одного. Мне даже выделили маленькую одноместную палату рядом. Я совсем немного подремала, в основном ждала напряженно, что Таир очнется. Можно наблюдать за любимым через стеклянную стену. Внутрь нельзя.

Как же нестерпимо больно смотреть на Таира, бледного, с закрытыми глазами. Где тот сильный мужчина, который с легкостью преодолевал любые трудности? Нет, это не может закончиться вот так…

– Что ты здесь делаешь, дрянь? – оборачиваюсь на визгливый голос Дины.

– Пожалуйста, не устраивай сцен. Все и без того очень плохо, – говорю устало.

Сейчас даже не чувствую ничего. Мне все равно на Дину. На наше прошлое, ошибки. Главное, чтобы Таир поправился.

– Плохо тебе? Это ты во всем виновата! Будь он со мной, такого бы не случилось.

– Я не хочу разговаривать. Только прошу, веди себя потише. Ты вообще понимаешь, где находишься?

– Да, я понимаю! Я – рядом со своим мужем! А вот тебе здесь делать нечего!

– Что ты несешь?

– Я