чтобы отдельный солдат мог сменяться при несении службы. Лишь после того, как в начале июня верховное командование передало нам несколько вновь сформированных ландштурменных полков, мы смогли поставить на очередь сбор нескольких дивизий для наступательных действий.

Фронтальное оттеснение русских в Галиции, как оно ни было для них чувствительно, не имело решающего значения для войны. Они с боем отходили настолько, насколько тыловые сообщения позволяли нам продвигаться. Русские еще не сражались на своей собственной земле и до нее могли еще уступить значительное пространство. К тому же при этих фронтальных боях наши потери являлись немаловажными. Надо было обдумать, не имели ли другие операции лучших шансов. Может быть, мы могли бы собрать 9–10 дивизий на участке группы Гальвица, которая между тем превратилась в 12-ю армию, для удара на нижнем Нареве? Но такая операция нам обещала немного. Можно было с уверенностью учитывать, что в лучшем случае русские окажут сопротивление, а затем ускользнут так же, как они ускользнули в Галиции.

Теоретически опять представлялась более выгодной операция, которая намечалась нами после зимнего сражения: прорыв на участке Осовец – Гродно может быть у Ломжи. Такой удар мог бы привести к решительным результатам. Он привел бы нас наикратчайшим путем в тыл русской армии, отступавшей между Вислой и Бугом из Восточной Галиции. Мы рекогносцировали переправы через болота по обе стороны Осовца, но результаты, как и следовало ожидать, оказались неблагоприятными. Условия почвы исключали там возможность переправы. Мы должны были рассчитывать на серьезное сопротивление на этой тактически самой по себе очень сильной и к тому же, вероятно, сильно занятой линии Осовец – Гродно. Что мы сможем преодолеть здесь сопротивление неприятеля и все трудности, нельзя было рассчитывать.

Всякая операция на более северном направлении пространственно удаляла нас от решающего пункта, лежавшего на юго-восток от Гродно. Эту невыгоду пришлось бы наверстывать быстротой развития операций, в особенности если бы отступление противника развивалось более успешно, чем до сего времени. В таком случае неприятельский фланг мог бы стать все более и более уязвимым на направлении Вильно – Минск. Одно крупное наступление германцев между Гродно и Ковно оказалось бы недостаточно действительным, – мы попали бы в мешок. Представлялось более выгодным сначала взять Ковно 10-й армией с запада при одновременном охвате Неманской армией с севера. Если эта крепость, служившая угловым устоем русской обороны Немана, была бы взята, то тем самым открывалась дорога на Вильно и в тыл главных русских сил. Вслед за этим русские были бы вынуждены сделать огромный скачок назад. И если бы оказалась возможность своевременно дать Неманской и 1-й армиям хотя бы незначительные подкрепления и обильно снабдить обозами и транспортами, то можно было бы надеяться с севера, через Вильно, охватить фланг этого русского скачка назад, и летняя кампания 1915 года закончилась бы решительным поражением русской армии. Этого тем скорей можно было достигнуть, чем энергичнее операция из Восточной Галиции была бы перенесена в район восточнее Буга.

С целью осуществления этих идей Неманская армия была усилена 41-й пехотной, 76-й резервной и 4-й кавалерийской дивизиями 8-й армии.

Атака Ковно сильно упрощалась тем, что после неудачной русской атаки в середине мая из лесов западнее Ковно на Шаки наш фронт на этом участке так продвинулся вперед, что стала возможной установка на позициях нашей самой тяжелой артиллерии. Этот русский удар явился для нас неожиданным, и русские сначала значительно продвинулись к границе. Нельзя было предугадать, не является ли он началом большого наступления против слабого северного крыла 10-й армии. Штаб 10-й армии поспешно сосредоточил у Вильковишек под командованием генерала Бекмана части различных дивизий, которые очень скоро отбросили назад противника. Мы почувствовали известное облегчение, когда кризис там разрешился. Генерал Бекман продвинулся впоследствии на Неман и вошел там в состав Неманской армии.

Подготовительные работы к ковенской операции должны были уже начаться, когда его величество вызвал генерал-фельдмаршала и меня к 1 июля в Познань. По предложению начальника генерального штаба император, выслушав доклад генерал-фельдмаршала, постановил продолжать наступательные действия в Польше. 12-я армия должна была прорвать находившийся перед ней неприятельский фронт и пробиться к Нареву, а 9-я армия и генерал фон Воирш тем временем наступать на Вислу. В остальном союзные армии должны были продолжать наступление между Бугом и Вислой.

Верховное командование надеялось этими операциями уничтожить те части русских армий, которые еще находились на левом берегу Вислы. Я должен был временно отказаться от моих замыслов, но сохранил надежду, что операция, к которой я стремился, будет произведена позднее, когда генерал фон Гальвиц достигнет Нарева и также перейдет к фронтальному преследованию. Казалось, что даже при таком откладывании время для ее выполнения не будет упущено. Выдвижение вперед нашей линии фронта в Литве и Курляндии при помощи уже находившихся там войск создало бы благоприятное исходное положение для операции. Во всяком случае мы должны были отказаться от мысли продвинуть туда новые силы, которые уже были назначены для Курляндии, и от взятия Ковно.

IV

Согласно указаниям верховного командования, было приступлено к подготовке в широких размерах переправы через Нарев. С этой целью не только 12-я армия, но и правое крыло 8-й армии были сгруппированы таким образом, чтобы 12-я армия продвигалась между Вислой и Шквой, имея центр тяжести на Пултуск и Рожаны, а 8-я армия вышла на Нарев, между устьями Шквы и Писсы.

Генерал фон Гальвиц решил направить первую атаку по обе стороны Прасныша. Для этого удара он имел в своем распоряжении следующие части:

I армейский корпус – 2-я и 37-я пехотные дивизии,

XIII армейский корпус – 3-я и 26-я пехотные и 4-я гвардейская дивизии,

XVII армейский корпус – 35-я и 36-я пехотные и 1-я гвардейская резервная дивизии,

XI армейский корпус – 38-я пехотная дивизия и дивизия фон Верница,

XVII резервный корпус – дивизия фон Брейгеля, 14-я ландверная дивизия и отряд Дикгута.

Генерал фон Шольц перешел в атаку 75-й резервной и 10-й ландверной дивизиями.

Для подготовки атаки мы сосредоточили в 12-й армии артиллерию, очень сильную сравнительно с масштабом предыдущих действий на русском фронте.

13 июля обе армии начали атаку. Благодаря очень тщательной подготовке штабами армий и великолепному наступательному порыву войск атака достигла полного успеха.

Дивизии генерала фон Гальвица выиграли значительное пространство, продвигаясь по району, занятому сетью неприятельских укреплений, и неудержимо продолжали пробиваться вперед. 15