– Порой ловлю себя на мысли, до чего это омерзительно, – наконец произнес он. – Просто невыносимо находиться в светском обществе, со всеми этими расшаркиваниями и прочей ерундистикой.

– Ну-у-у…

– Они все идиоты, Стэн, все до единого. Напыщенные чванливые идиоты.

– И Уоррингтоны?

– И они тоже. Особенно младший. Избалованный кретин, кичащийся своим происхождением. А на деле разбойник с большой дороги. Папаша же его… Такой же. Только немного остепенившийся с возрастом. Вы не такой, я чувствую.

– Спасибо за доверие… Но если это так, то почему вы с ними путешествуете? – спросил Большой.

– Давайте не будем касаться этой темы, хорошо?

– Хорошо.

– Вы вот что… Поостерегитесь Уоррингтонов, когда дойдет до дележки добычи. Алчность губит и гораздо более достойных представителей рода человеческого. Дружеский совет. Будьте готовы пустить в ход оружие. И сделать это твердой рукой. Берегите дочь. Нет ничего важнее детей, они продолжают нас в грядущем.

– Да-а… Я, знаете ли, всегда к этому готов. Потому и жив до сих пор.

– Вот и славно. Все, мы ни о чем подобном не разговаривали, – подытожил полковник. – Нас просто разбудила музыка.

– Что? – спросил сталкер и прислушался. А ведь действительно… музыка!

Вот оно что.

Наконец-то Большой понял, что именно было «не так» в симфонии звуков ночных джунглей. Далекая, едва слышная мелодия. Слух распознал трубу, хотя скорее всего там звучала большая раковина или полый стебель растения и, конечно же, барабаны. Если уловить и вслушаться в нее, музыка завораживала, хотелось сидеть и слушать, слушать ее, не двигаясь; но в то же время она вносила в душу смятение и некую смутную тревогу…

– Не нравится мне это, – сообщил хмурый МакМиллан. – Вечером побродил по окрестностям. Эти музыканты, или что там еще за чертовщина, в самом сердце развалин. И что тревожит… индусы отказываются идти дальше. Наотрез. Говорят, что не хотят на себя навлечь гнев тех, кто живет в руинах, Кали их раздери. Тогда я посмеялся над глупыми суевериями. Но сейчас…

Полковник расстегнул ворот рубахи, извлек на свет божий потускневшее серебряное распятие.

– Но сейчас я боюсь, – произнес шотландец. – Я, бывалый солдат Фицрой МакМиллан, обуян страхом. Немыслимо! Даже когда обезумевшие от запаха и вида нашей крови сипаи самодельным тараном вышибали ворота дворца раджи, где засели последние подданные Короны, я не боялся. Мы все были готовы с честью принять высшую награду воина – славную гибель. Да, определенный страх присутствовал, но он только укреплял наши сердца, делал зорче глаза и тверже руки. Сейчас же поджилки у меня трясутся, ладони взмокли… Позор мне!

– Как вы сами говорили, – сказал Большой, – бояться не стыдно. Позорно страху овладеть рассудком. Вполне может статься, что нам все это мерещится. По причине духоты, переутомления… Возможно, мы заразились тропической лихорадкой, и музыка лишь плод нашего воспаленного сознания, путающего сон и явь. Все может быть. Давайте попробуем уснуть, Фиц.

– Согласен. Идемте…

Утро не принесло отдохновения. Вместо него в запасе у послерассветного часа был полный мешок разочарований.

– Ах вы, сукины дети! Сыновья свиньи! – буйствовал Уоррингтон-младший, узнав, что индусы наотрез отказываются следовать дальше. – Вам заплатили за что?! За то, что вы, суеверные кретины, сопровождаете нас. И вот когда мы в двух шагах от груды сказочных богатств, вы идете на попятный! Ах вы, ублюдки!

– Тише, – шикнул на него отец, после чего сам обратился к индусам: – Давайте так. Вы остаетесь здесь, в лагере, и ждете нас. Все понятно?

Хмурые смуглые мужчины дружно закивали. Один, с аккуратными усиками, пробормотал на ломаном английском нечто вроде того, что пусть ему не заплатят вовсе, но он сохранит свою жизнь, а покойникам уже не понадобятся богатства, сколь бы несметными они ни были.

– Вперед, джентльмены. Золото ждет нас!

Несмотря на буйство тропической природы вокруг, сами древние руины не были покрыты джунглевыми зарослями, лишь кое-где древний серый камень был обтянут гобеленом цветущих лиан. Серо-зелено-белая гамма. Прекрасный и величественный минимализм.

Руины поражали воображение. Циклопическая каменная кладка, испещренная полустершимися барельефами. Статуи, утратившие первоначальный облик, покосившиеся, но не сломленные.

Внимание сталкера привлекла одна скульптура, сохранившаяся лучше других. Обсидианово-черный камень навеки запечатлел черты змееподобного человека. Под мелкой чешуей бугрились прекрасно развитые мускулы идеально атлетической фактуры. Змеиное лицо глядело отрешенно, не выражая никаких эмоций. Поблескивавшие в свете утреннего солнца глаза выражали многовековую мудрость. В приоткрытой пасти виднелись длинные зубы. Вокруг лба змее-человека оплелась лиана. Грозди крохотных цветочков цвета слоновой кости, этот чудесный венок, придавали облику статуи величественность…

– Чертовы змеепоклонники, – процедил Уоррингтон-младший и выстрелил из револьвера в голову статуи. Пуля вжикнула и срикошетила, не причинив скульптуре никакого вреда, даже не оцарапав камень.

– Ищите вход в подземелья, любую дырку в земле! – распорядился сэр Уильям.

– Вам не с-с-следует нах-ходитьс-с-ся здес-с-сь… Ух-х-ходите, – раздался странный свистящий голос.

Все резко, как по команде, обернулись.

На пороге входа в пагоду, сумрачно глядя на непрошеных гостей, сидел змее-человек. С виду – брат-близнец высеченного из обсидиана.

– Ух-х-ходите… – прошелестел человек-рептилия.

– Матерь Божья… – прошептал полковник.

– Дьявольщина! – вскричал Джеймс и разрядил весь барабан своего револьвера «уэбли» в змее-человека.

Безрезультатно. Существо с неожиданной прытью вскочило и скрылось внутри пагоды.

– Быть начеку! Возможно, он не один! – хрипло распорядился Уоррингтон-старший.

– А может, имеет смысл ретироваться отсюда? – предположил Большой, искоса поглядывая на Маленькую, которая почти все время молчала, словно в рот воды набрав, и была очень напряженной. Еще бы!

– Заткнитесь, сэр! – прошипел Уильям. – Не для того мы столько преодолели, чтобы какая-то тварь из джунглей нас прогнала.

– Я вас-с-с предупреш-ш-шдал… – отозвался змее-человек, снова показываясь на пороге.

На ящеричьей морде застыла маска злорадства.

– Предупреш-ш-шдал…

Существо сняло с конечности браслет и принялось его разматывать. Очень скоро оно оказалось вооруженным неким подобием полумеча-полукнута: с мягкой рукоятью и несколькими остро заточенными полосками металла – лезвиями. Создание взмахнуло своим оружием, с душераздирающим свистом разрубив воздух.

– Огонь!

Полковник присоединился к стрелявшим. Пули, выпущенные из трех стволов, не успели что-либо содеять змее-человеку. Тот уже прыгнул, раскручивая свою адскую плеть.