Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я изучающе глянул на ауру парня и, найдя ее вполне приемлемой, поставил на стол пустую склянку.
– Злые вы, – простонал Нардис, не поднимая головы от подушки. – Уйду я от вас.
– Куда ты денешься? – цинично отозвался призрак. – На тебе магическая привязка висит.
– А вот возьму и денусь… Хоть бы кто оценил мой подвиг. Так нет же, только ругают, шпыняют, требуют невозможного…
Я вопросительно изогнул бровь.
Так. Это что? Бунт на корабле? Переломы давно срослись, синяки почти не видны, все органы у этого нытика вот уже полтора часа работают как надо, а он все равно недоволен?
– Буэ-э… – вдруг простонал Нардис, торопливо скатываясь вниз и склоняясь над большим тазом. – Богини, ну, за что мне это?! Чем я перед вами провинился?! На-а! Ра-а… Буэ-э!
Я не мог понять, в чем дело: рвало его долго, слизью, желчью и какой-то бурой гадостью. Но лишь после того, как в результате очередного приступа о дно тазика что-то гулко стукнулось, до меня, наконец, дошло.
– Это что? Мой амулет?
– Да-а, – простонал позеленевший парень, с трудом откинувшись на подушки. – Там поначалу столько иэсбэшников набежало, что скелетов пришлось усыпить… Мало ли… Вдруг ты ошибся? Знаешь, что началось бы, если бы под городом обнаружили уже созревшую нежить? Следаки все дома в том районе выпотрошили бы. С лупой по нашим следам прошли бы. И рано или поздно все равно нашли бы. А там или ты бы их убил, развязав тем самым полномасштабную войну, или же они тебя на костер отправили…
– Да, но какое отношение к этому имеет амулет?!
– А ты как думаешь? – из последних сил прошептал Нардис. – По-твоему, я рискнул бы высунуться на поверхность, нося на видном месте амулет крови? Или потащил бы домой ворованное серебро, не убедившись, что за нами нет слежки? Поэтому амулет я проглотил. Понадеялся, что его свойства после этого не потеряются. Потом полез наверх, чтобы все проверить, но по дороге оступился, нашумел и… В общем, остальное ты знаешь.
Я уставился на измученного парня так, словно впервые увидел.
Нет, ну каким же надо быть ненормальным, чтобы совать в рот зачарованный предмет, на котором осталась хотя бы капля моей крови? Это же отрава в чистом виде! К ней даже прикасаться лишний раз не рекомендуется. Крысы от одного запаха, бывало, в обморок падали, а если их макали в кровь носом, то быстро начинали задыхаться и помирали в таких муках, что Кариур убивал их сам. Из милосердия.
А этот придурок не только усыпил костлявую охрану, но и сожрал активированный амулет только ради того, чтобы не доставить нам лишних хлопот?
– Даже не знаю, чего в нем больше – отваги, преданности или дурости? – задумчиво проговорил Мор, болтаясь поблизости.
Я, если честно, тоже не нашел ответа на этот вопрос. Однако после того, как обессиленный Нардис все-таки уснул, посетившее меня раздражение постепенно исчезло. И не вернулось даже после того, как я осознал, что в ближайшие сутки он точно не ходок, так что за честно заработанными деньгами мне придется возвращаться самостоятельно.
Впрочем, господин Леман – угу, тот здоровяк все же представился – не стал возражать против замены и даже соизволил поблагодарить за очищенное от проклятия серебро. Мы еще раз переговорили, только теперь без свидетелей. И в итоге пришли к мысли, что у нас есть общие цели.
В частности, получив от него солидную сумму за вчерашнюю услугу, я договорился о сбыте оставшейся у нас в доме части серебра. Естественно, за процент. По поводу размера процента мы, как и полагается, немного поспорили. Но здоровяк умел считать не хуже меня, поэтому, скорее всего, еще вчера прикинул, какую часть добычи я успел у него увести. Но при этом не стал предъявлять претензии, поскольку в итоге нам досталось почти поровну. А еще он наверняка догадывался, что нам, то есть мне, все равно придется через кого-то продавать редкий и непростой для реализации товар. Поэтому, как только я сделал непрозрачный намек, этот хитрец тут же предложил свои услуги.
О гибели четырех крыс он тоже не сожалел. Даже выразил скупую признательность за то, что я избавил его от необходимости марать руки. По поводу покалеченных мной людей ничего не сказал, а я в ответ не стал напоминать о компенсации за побитого компаньона.
Передачу серебра для перепродажи тоже пришлось организовывать мне, поскольку ни на следующий день, ни через день, ни даже через два Нардис так и не оправился от болезни.
Собственно, ее и болезнью-то было сложно назвать. Скорее всего, это походило на тяжелое отравление. Поэтому, в общем и целом, Нардис оказался в порядке, у него ни ребра не болели, ни руки не отваливались. Однако слабость оставалась такой, что в первые дни он походил на настоящего зомби. Или на человека, только-только выкарабкавшегося с того света. Его сил хватало ровно на то, чтобы доползти до уборной и обратно. И то после этого руки-ноги у него тряслись, словно с перепоя. Он почти не ел, потому что слишком уж часто после еды его рвало, очень много спал, еще больше потел и с трудом преодолевал расстояние от гостиной до кухни. Про второй этаж мы уже даже не заикались: любое мало-мальски серьезное усилие приводило здорового прежде парня на грань обморока. А уж на лестницу он смотрел как на кровного врага, потому что был готов умереть от слабости уже на третьей ступеньке.
Само собой, в таком состоянии он для меня оказался бесполезен. И тем более не мог помочь во внезапно навалившихся делах, которые из-за его оплошности мне пришлось разгребать в одиночку.
Снять с части припасенного в подвале серебра проклятие, отыскать экипаж, организовать доставку, проследить за тем, как люди Лемана исполняют свои обязательства, затем забрать деньги и приготовить к отправке следующую партию… Все это отнимало массу времени, но большинство дел все же можно и нужно было сделать под покровом ночи. А вот сходить на рынок за продуктами, посетить лавку с зельями, заказать пошив новых сапог и рубашек или договориться о встрече с хорошим целителем… Увы, это оказалось гораздо сложнее, чем я предполагал.
Проклятое солнце, а вместе с ним и неумолимо подбирающаяся немощь доставили мне намного больше трудностей, чем общение со столичными бандитами. Чтобы просто выйти на улицу днем, я был вынужден прятать лицо, закрывать глаза и ходить исключительно вдоль домов, медленно и аккуратно. Ориентируясь только на ауры, собственные ощущения, а до нужного места