– Наблюдаемый феномен. Измеримая реакция. Количественная. – Изобретатель поднялся на ноги, слегка пошатываясь, но с безумной улыбкой на лице. – Реальная.

Джекаби поднялся на холм – не такой уж и высокий, футов в десять, от силы пятнадцать от основания – и встал там, где что-то обнаружил Финстерн, ощупывая воздух вокруг себя.

Ничего не происходило.

– Ничего не ощущаю. И до сих пор ничего не вижу. – Он с подозрением посмотрел на изобретателя. – Ваш отец… как там его называла ваша мать?

– «Волшебный человек», – усмехнулся Финстерн. – А вы и в самом деле ничего не чувствуете? В воздухе. Даже отсюда слышно. Гудит, словно генератор.

Джекаби спустился.

– Нет, не чувствую. Этот холм одновременно и дверь, и замок, но они не предназначены для меня. Вы же, с другой стороны… Кем бы ни был ваш отец, мистер Финстерн, я уверен, что этот барьер нужен для того, чтобы препятствовать проходу его родных и им подобных.

– Хотите сказать, что мой отец – представитель этого вашего Неблагого Двора?

– Мне очень жаль, – ответил Джекаби. – Это не отменяет того, что для вашей матери он действительно мог быть волшебным человеком. Просто не обязательно добрым.

– Добрый. Злой. Субъективность, – холодно бросил Финстерн. – Он бросил мою мать и сделал меня внебрачным ребенком. Не стоит сожалеть, он и правда чудовище. Так как же нам попасть внутрь?

Джекаби задумчиво покивал.

– Интересно, Чарли, а вы что-нибудь ощущаете?

– Я не знаю, что именно должен ощущать, сэр.

– Тогда попробуйте. Вон там.

Чарли поднялся по травянистому склону, вытянув перед собой руки. Финстерн наблюдал за ним, прищурившись.

– Ничего не чувствую, – сказал Чарли. – Ом-кайни всегда соблюдали нейтралитет, сэр. Извините, но я думаю, что…

Руки Чарли вдруг исчезли по локоть, и он резко шагнул назад.

– Мистер Джекаби?

– Ага! Попробуйте открыть проход.

– Вы уверены, что это благоразумно?

– В моей практике вообще нет ничего благоразумного, – ответил Джекаби. – Зато есть вопросы, на которые мне нужны ответы, а до людей, которые могут эти ответы дать, не добраться привычными способами.

– Я не знаю, как это сделать, – возразил Чарли. – Не имею ни малейшего представления, сэр, что я сейчас делаю.

– Попытайтесь, мистер Баркер. Прошу вас.

Чарли глубоко вздохнул и закрыл глаза. Несколько секунд ничего не происходило, а затем прямо в воздухе выросла дыра, пульсирующая и расширяющаяся дюйм за дюймом. По холму прокатилась волна теплого воздуха, взволновав высокую траву. Запахло чем-то сладким вроде жженого сахара. Рука Чарли вдруг озарилась искрящимся сапфирово-изумрудным светом с той стороны, и я на мгновение испугалась, что мы открыли проход на самом дне какого-нибудь магического озера, но когда мои глаза немного привыкли, я поняла, что смотрю на густую, сочную зелень.

– Не думаю, что я смогу… – Чарли открыл глаза и отшатнулся.

Джекаби успел подхватить его, прежде чем тот упал. Портал достигал размера арочного дверного проема церкви и плавно закруглялся вверху. Обойдя его по кругу, я обнаружила, что с обратной стороны портала будто вообще не существовало – лишь удивленные лица моих спутников, вглядывающихся в разреженный воздух. Я вернулась к ним.

Несмотря на полученный ранее толчок, Финстерн первым проскочил через проем.

– Подождите! – крикнул Джекаби ему вслед, но изобретатель шагал дальше, с любопытством оглядываясь по сторонам.

– Чарли, – начал мой работодатель, – ты должен остаться здесь.

– Совершенно исключено, – возразил тот. – Вы не имеете ни малейшего представления о том, куда идете.

– Но я точно знаю, что мне хотелось бы выйти оттуда. Знаете, чем чаще всего славятся герои, отважившиеся войти в Аннуин?

Чарли помотал головой.

– Тем, что там и остались. Хотели они того или нет. Ни я, ни мисс Рук не можем открыть этот портал, мистер Баркер, и никто не знает, удастся ли вам открыть его с той стороны после того, как он захлопнется. Вы должны держать его открытым ради всех нас. Вы единственный способны сделать это.

Взгляд Чарли метался, он пытался найти какие-то альтернативные варианты и не находил. Вместо этого полицейский повернулся ко мне:

– Ты знаешь, что там небезопасно. Тебе не обязательно идти.

Я привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Я вернусь, ты даже соскучиться не успеешь. Обещаю.

Джекаби шагнул через проем.

– И еще одно, мистер Баркер. Постарайтесь не дать ничему отсюда вырваться.

Аннуин поражал своей яркостью, и дело не в моем восприятии, а в самой окружающей нас реальности. Деревья были удивительно глубокого, насыщенного цвета, как и весь лес, словно нарисованный безумным художником, решившим не передавать всех тонкостей расцветки. Я восхищенно закружилась, впитывая в себя все эти краски. Листья словно вырезали из настоящих изумрудов. Пурпурные почки на деревьях как будто светились изнутри, и даже небо было не бледно-голубым, а скорее насыщенного оттенка зрелой черники, хотя сквозь густую растительность я и разглядела лишь несколько его фрагментов.

Свет, пробивающийся сквозь ветви деревьев, затанцевал на моей коже оттенками бирюзового, когда где-то высоко над нами раздалось хлопанье крыльев. Отовсюду доносились щебет, крики и шорохи дикой природы, сливающиеся в один монотонный гул. Если мы искали страну мертвых, то, похоже, свернули не в ту сторону по дороге. Никогда я еще не ощущала себя настолько живой.

Финстерн уже исчез из виду, и я торопливо догнала спешащего за ним Джекаби. Повсюду росли папоротники, кусты и густой мох, но посреди всего этого изобилия можно было различить намек на тропу – там, где растительность со временем примялась и чуть-чуть отступила. Я вспомнила, как однажды читала книгу про исследователя, который по такой же тропе забрел в логово разъяренных диких кабанов. Единственным оружием в моем распоряжении оставался узкий серебряный нож моего начальника с рукояткой из слоновой кости. Я положила ножны в карман юбки, и теперь при быстрой ходьбе он слегка похлопывал меня по ноге. Вес ножа немного успокаивал, хотя с каждой секундой он казался все менее грозным оружием и все более походил на безделушку для распечатывания конвертов, особенно при мысли об острых клыках неведомых тварей, прячущихся где-то в глубине этого леса.

То тут, то там по пути встречались массивные красные камни, некоторые до двадцати футов в высоту, похожие на огромные малиновые колонны. Когда мы проходили мимо одного такого камня, я краем глаза заметила какое-то белое, как снег, пятно за ним. Я присмотрелась, однако не увидела ничего, кроме лесного полумрака. Вдруг что-то белое мелькнуло с другой стороны, но, едва я обернулась, сразу же исчезло. Я потрясла головой. Лес играл со мной.