• жидкость для снятия лака;

• тюбик геля для укладки волос, который Элис К. не могла смыть с волос целую неделю;

• одна коробка контрацептивных губок (только одна была использована, и потом, жарким июньским утром Элис К. провела шесть часов в панике, пытаясь ее извлечь, уверенная, что та намертво прилипла к шейке матки. Она сохранила оставшиеся губки: пусть служат суровым напоминанием);

• тюбик мази от геморроя (вызывает неприятное воспоминание, связанное с неудачным использованием слабительного — лучше не напоминать Об ЭТОМ);

• «душ» для интимной гигиены под названием «Утренняя роса» (Элис К. боится его использовать);

• жесткая щетка для подошв;

• гель для шеи;

• крем для тела;

• карманный спрей;

• прозак.

Аптечный шкафчик Эллиота М.

• Зубная паста;

• жидкость для полости рта;

• восковая нить для зубов;

• бритва и лезвия (фирмы «Жилетт»);

• набор для бритья — крем и кисточка;

• мыло «Олд Спайс» (подарок мамы);

• пластыри;

• кусачки для ногтей на ногах;

• дезинфицирующая пудра для ног;

• лекарство от «простуды» на губах;

• аспирин, айбупрофен, тайленол[30];

• презервативы.

Аптечный шкафчик мистера Опасного

• Зубная паста;

• жидкость для полости рта;

• сменные лезвия для бритвы;

• оставленные кем-то таблетки от похмелья;

• лосьон после бритья «Брют» (остался с семидесятых годов);

• лосьон после бритья «Чепс» (используется сейчас);

• масло для массажа;

• две упаковки презервативов (самого большого размера).

Недавно Элис К. перелистывала один журнал и натолкнулась на рекламу «душа» для интимной гигиены.

«Душ», — подумала она, — какое глупое слово!»

Она продолжила свои размышления: «Таким словом не стали бы называть средство для мужчин. Если бы мужчины пользовались подобным средством, его бы обозначало суровое, мужественное слово. А слово «душ» звучит так жеманно».

Поразмыслив еще, Элис К. поняла, что язык испещрен глупыми, уродливыми словами, большая часть которых обозначает части тела или его функции, а также средства гигиены. В тот вечер они с Бет К. обсудили это по телефону и составили следующий список.

Вагина/пенис. Разве нельзя было придумать что-то более приличное? Это два весьма уродливых и неэстетичных слова. Разве не лучше, если бы интимные органы обозначались более приятными словами? Возьмем, например, слово «нюанс». Гораздо красивее.

Другие репродуктивные органы. Например, вульва — кто это придумал?

Коитус. Трудно найти менее подходящее слово для совокупления. Можно представить что-нибудь менее сексуальное? Хочешь за три секунды омрачить романтический момент? Используй слово «коитус». То же относится и к словам, которыми мы обозначаем оральный секс. Куннилинг? Откуда это взялось?

Венерические заболевания гонорея, сифилис, герпес. Уродливые слова. Даже на бумаге они выглядят отвратительно. А какое унижение использовать их. Если страдаешь от венерической болезни, разве нельзя обозначать ее словом, которое звучит не так мерзко? Например, «симфония». «У меня симфония» — гораздо приятнее. (С другой стороны, «хламидиоз» — это неплохо. Похоже на название цветка.)

Плебисцит. Обозначает «голосование». Не часть тела, но похож на одну из них. И непонятно, почему оно такое уродливое. «Голосование» — симпатичное, понятное слово. А «плебисцит» звучит как название бактерии.

Немецкие слова — «шницель», «ротвейлер*. Конечно, это не части тела, но по звучанию похожи. Кто изобрел этот язык?

Флегма. Похоже на немецкое.

Внутренности. Достаточно неприятное слово для обозначения кишок, но, когда речь идет об инфраструктуре («внутренность церкви»), оно приобретает особенно уродливое и неуместное звучание, верно?

Биде. Еще одно неприятное слово, возможно, потому, что Элис К. немного нервирует принцип его устройства. (Лучше не спрашивать ее об этом.)

Ты входишь в магазин одежды и чувствуешь себя чужестранкой в незнакомой стране?

Определенные слова вызывают у тебя мурашки в районе позвоночника? Например, «пастельные цвета» и «земляные оттенки»?

А когда выходишь утром из дома, ощущаешь легкую паранойю, потому что возникает странное ощущение, что, по мнению окружающих, ты оделась как на похороны?

Если ты ответила «да» на поставленные вопросы, то Элис К. тебя хорошо понимает. Ты испытываешь чувство вины из-за того, что носишь черный цвет.

Да, это правда. И Элис К. это знает. Именно в эту минуту тысячи ранее здоровых, счастливых женщин молча вглядываются в свои шкафы, бормоча: «Но я ненавижу яркие цвета!» Тысячи других идут сейчас по улице и тихо возмущаются: «Орнаменты? Цветы? Я их не выношу!» Третьи просто оцепенели, парализованные простым вопросом: «Если не черный цвет, то какая же это жизнь? И можно ли ее назвать жизнью?»

На этот вопрос у Элис К. есть простой ответ: «Нет, нельзя».

Иногда ее посещают жуткие и болезненные воспоминания о тех днях (когда это было? В конце восьмидесятых? В начале девяностых?), когда казалось, что черное совсем выходит из моды и отправляется в канализацию.

Элис К. хорошо это помнит. Она все больше замечала, что женщины появлялись на работе в странных и необычных цветах — бледно-персиковом, мятно-зеленом, в ярких, неоновых оттенках. Ее это встревожило. Потом как-то в начале девяностых Элис К. отправилась по магазинам — и у нее подскочило давление. Там, где раньше висели черные юбки, теперь красовались маленькие платья без рукавов с психоделическими[31]пятнами, а еще там были жакеты-болеро пастельных оттенков, укороченные брюки с набивным рисунком, ретробрюки клеш, полностью прозрачные блузки и подобные вещи.

Элис К. была потрясена. Она была в ужасе! И, конечно, очень опечалена. В конце концов, в течение почти десяти лет черный был ее любимым цветом. Совершенный цвет. Идеальное решение.

Главное, что черный всегда был к месту, а в восьмидесятые, когда легионы женщин, подобных Элис К., осваивали новые, незнакомые миры, было очень удобно иметь такой «совершенный» гардероб, потому что в черном женщины чувствовали себя шикарными и даже немного загадочными.