С помощью нейровизуализации он исследовал поведение части головного мозга, которая в наибольшей степени отвечает за «отсев» наших неудач — дорсолатеральной префронтальной коры (ДЛПФК). Эта область играет главную роль в отклонении нежелательной или незначимой внешней информации, что необходимо, например, если во время шумной вечеринки вы хотите сосредоточиться на каком-то отдельном разговоре. (Люди с повреждениями ДЛПФК испытывают трудности при выполнении подобных задач.) Похожие процессы запускаются и в тех случаях, когда мы получаем информацию, не соответствующую нашим ожиданиям, хотя ее никак нельзя назвать неважной. В одном из опытов Данбар показывал студентам видеозапись, на которой два предмета разной величины падали с крыши здания, как будто нарушая закон гравитации — то есть с разной скоростью. ДЛПФК студентов-физиков, прекрасно знавших, что в действительности это не так, возбуждалась в существенно большей степени, чем у тех, кто хуже представлял себе данное физическое явление. Данбар предположил, что мозг студентов-физиков реагировал на нежелательную и непонятную информацию, пытаясь удалить ее из мыслительного процесса.

Нетрудно представить себе, что похожее неприятие возможности неудачи могло быть в большой степени ответственно за появление многих товаров на полках музея в Энн-Арборе. До выхода на рынок каждый из них проходил через целую серию обсуждений, на которых не затрагивалась вероятность его провала. Наверное, никто просто не хотел рассматривать перспективу неудачи, а те, кому это все же пришло в голову, не пожелали выносить это на обсуждение. Как объяснил Роберт Макмат,

даже если возможность провала продукта будет признана вероятной, маркетинг отреагирует на это, закладывая в его продвижение еще больше денег.

Это обычная практика, когда товар кажется сомнительным: с большим бюджетом менеджеры смогут обеспечить хоть какие-то продажи, и ситуация не будет выглядеть совсем уж позорной. Вполне возможно, что после того, как предполагаемый провал станет реальностью, «ответственных менеджеров переведут на другую продуктовую линейку, или они перейдут в другую компанию», — замечает Р. Макмат в своей книге «Чем они думали?». Благодаря коллективному нежеланию признать неудачу в заранее обреченный товар были инвестированы огромные деньги, никто особенно не старался выявить причины провала, и все участники согласились — возможно, бессознательно, — никогда больше об этом не вспоминать.

Первая серьезная проблема, связанная с нашим нежеланием вспоминать и анализировать неудачи, как собственные, так и окружающих, заключается в том, что это приводит к крайне искаженному пониманию причин успеха. Несколько лет назад Джеркер Денрелл, теоретик менеджмента из Оксфорда, пытался бороться со сном во время доклада на научной конференции, для участия в которой приехал в Стокгольм, в родную Швецию. Один из коллег-ученых рассказывал с кафедры о выводах своего исследования личностных качеств успешных предпринимателей. По его словам, ему удалось доказать, что добившиеся успеха бизнесмены обладали двумя главными чертами характера — упорством в преодолении трудностей и высоким личным обаянием, помогающим увлечь за собой остальных. Все это было очевидно до банальности, и неудивительно, что большая часть аудитории стала погружаться в дремоту. Но только не Денрелл, который вдруг ощутил интерес к происходящему. Он понял, что в докладе содержится ошибка, уже встречавшаяся ему ранее и проявившаяся здесь особенно ярко. С учетом ее фундаментального характера большая часть работы его коллеги начинала выглядеть сомнительно.

Конечно, то, что успешные предприниматели обладают упорством и выраженными лидерскими качествами, кажется вполне понятным. Менее очевидно и куда более интересно то, о чем докладчик предпочел не упоминать: те же черты характера, похоже, присущи и очень неуспешным людям. Позже Денрелл заметил: «Задумайтесь об этом…. Работа в убыток тоже требует упорства характера и умения убеждать людей, что им нужно продолжать вкладывать в нее деньги». Люди, лишенные упорства и харизмы, как правило, находятся где-нибудь посередине, не отличаясь большими успехами или провалами. (Если вы не склонны во что-либо упираться и не умеете убеждать окружающих следовать за вами, вам не суждено привести армию единомышленников к ошеломляющей победе, но вы неспособны и довести ее до полного разгрома.) Похоже, что очень успешные люди и полные неудачники схожи между собой в личностном плане. Единственное бесспорное различие между ними состоит в том, что ученые мужи от менеджмента, изучающие причины успеха, намного реже интервьюируют неудачников — они же, в конце концов, неудачники. Даже если бы исследователи и захотели изучить их опыт (а они, в общем-то, совершенно не хотят этим заниматься), им было бы довольно трудно отыскать неудачников в пригодных для научных целей количествах. Успех публичен, и многие считают приобретение известности составной частью успешной карьеры. Случаются провалы, которые поначалу оказываются у всех на виду, но затем неудачники обычно навсегда погружаются в пучину забвения.

Эта проблема, известная под названиями «ошибка выжившего» или «ошибка отбора при оценке неудачи», очень часто встречается и в научных исследованиях, и в жизни. В определенных обстоятельствах многие способны интуитивно воспринимать ее, и самым распространенный пример такого восприятия — азартные игры. В глубине души нам ясно, что

серией выигрышей в рулетку мы обязаны отнюдь не своей волшебной способности предсказывать поведение шарика. Мы понимаем, что это — дело случая и что выигрыши время от времени случаются именно в силу своей вероятности.

Безусловно, проигрыши происходят намного чаще, но они обычно не вызывают возбужденного перешептывания посетителей казино. О мужчинах или женщинах, не сорвавших банк в Монте-Карло, нам ничего не известно.

Доклад, который Денрелл слушал в Стокгольме, был ярким примером того, как наши разговоры об успехе наталкиваются на систематическую ошибку отбора при оценке неудачи. Но подобных примеров множество. Например, бестселлер «Мой сосед — миллионер» американского теоретика бизнеса Томаса Стэнли. Считается, что это психологический портрет личности миллионера, основанный на данных научных исследований, и хотя на обложке говорится об «удивительных» выводах автора, на деле они таковыми не являются. Стэнли описывает типичного миллионера как дисциплинированного и энергичного человека, смекалистого, но не обязательно высокоинтеллектуального, и экономного до крайней степени прижимистости. По мнению издателей, эта книга «развенчивает один из наиболее устойчивых мифов современной Америки о том, что богатые принадлежат к элитарному сообществу высокообразованных и исключительно везучих людей, которые зачастую просто тратят полученные в наследство состояния на дорогие покупки и изнеженный стиль жизни». При этом вам постоянно намекают, что если и вы станете образцом самодисциплины, смекалки и умения экономить, то тоже сможете заработать свой миллион — именно это и определило коммерческий успех книги. К сожалению, знание сути «ошибки выжившего» подсказывает нам, что эти вещи совсем не обязательно взаимосвязаны. Как следует из его собственного исследования, Стэнли не тратил времени на изучение людей, которые неудачно пытались стать миллионерами, или тех, кому такая мысль вообще не приходила в голову. (Если быть честным, то он упоминает о людях, которым удалось заработать состояние, но не удалось его сохранить.) Поэтому у него мало оснований для вывода о том, что экономность, дисциплинированность или вообще любая друга черта характера может входить в рецепт того, как стать миллионером. Многие люди экономили и проявляли высокую самодисциплину, но ни на шаг не продвинулись к вожделенному миллионерству.