– Остановите её! – закричал мужчина. – Леди Шолдер, нет!

Новая волна возбужденных пассажиров отбросила женщину назад, хотя она изо всех сил старалась прорваться сквозь толпу.

– Я не могу лишиться своих драгоценностей!

Лунзи ухватила обезумевшую пассажирку за руку, едва та оказалась в пределах досягаемости, и прижала к ней гипноизлучатель. Женщина зашевелила губами, пытаясь что-то сказать, но бессильно поникла, зажатая между Лунзи и молодым человеком. Он перевел лукавый взгляд с леди Шолдер на врача.

– Она проспит где-то около часа. Успокоительное не даёт постоянного эффекта. К тому времени вы будете уже в космосе. Сигнал бедствия уже передали, – объясняла Лунзи. – Только постарайтесь соблюдать тишину.

– Благодарю вас, – от всей души выдохнул молодой человек, подхватывая леди Шолдер на руки и быстро направляясь к спасательному отсеку.

Лунзи услышала грохот у себя за спиной и обернулась.

– Сейчас опять заклинит! – Два корабельных инженера опрометью бросились к двойным дверям, которые скользили навстречу друг другу, закрываясь перед самым носом впавшей в истерику толпы. Свет вновь погас. Под потолком цепочками красных ламп вспыхнуло аварийное освещение, окутав помещение таинственным полумраком.

– Выруби тот тумблер! – закричал Перкин одному из своих помощников, указывая на открытый распределительный щит рядом с дверным проемом. – Это же делают только при повреждении корпуса!

– Все программы полетели к черту, Перкин! – Другой инженер уже дергал и давил рычаги распределительной панели. Он попытался прочесть показания приборов при слабом освещении. – Нам надо постараться удержать их открытыми вручную.

– У нас всего несколько минут. Дай-ка я попробую!.. – Перкин втиснулся между тяжелыми металлическими дверями, которые почти уже захлопнулись, и попытался отжать обратно одну из створок. Его парни начали расчищать дорогу в толпе, чтобы помочь начальнику, но им никак не удавалось протиснуться к нему. Вдруг Перкин пронзительно закричал:

– Да помогите же!

Сейчас меня задавит!

Створки сомкнулись, зажав Перкина между собой.

Его крик словно ошпарил Лунзи. Мобилизовав все свои силы, она ринулась на выручку. Перкин со сморщенным от боли лицом старался вырваться из тисков двери, которые грозили разрезать его пополам. Выброс адреналина произошел как раз тогда, когда она расталкивала последних встречных беглецов с корабля. Ей и инженерам удалось удержать и оттащить дверь.

Медленно и неохотно бронированные металлические двери подались в своих пазах назад. Толпа, обезумевшая ещё больше прежнего, ломанула в банкетный зал мимо едва не раздавленного Перкина. Как только двери удалось зафиксировать в открытом состоянии при помощи клиньев в пазах, Лунзи бросилась к Перкину, помогая ему уйти с дороги. Он почти не мог самостоятельно передвигаться. Он весил раза в полтора больше Лунзи, но все ещё пребывая в медитативном трансе, она смогла вытащить его без заметных усилий.

Первым делом она разорвала рубашку у него на груди, осмотрела грудную клетку и присвистнула, увидев, что там творится. Пальцы подтвердили то, что обнаружило её обостренное восприятие: левая сторона его грудной клетки была сильно вмята, легкое находилось в опасности. Но если достаточно быстро сработать, то, быть может, и удастся восстановить сжавшие легкое ребра.

– Лунзи! Куда вас понесло? – раздался голос Коромеля, когда она побежала к служебной лестнице, ведущей на верхние палубы.

– Мне необходимо сбегать в мой кабинет. Перкин умрет, если я не выправлю его ребра.

– Адмирал! Нам бы тоже лучше идти, – мягко настаивал Дон, подталкивая своего подопечного к двери.

Коромель оттолкнул руку помощника:

– Ни за что! Я не желаю, чтобы меня засунули в одну из этих крохотных консервных банок среди сотни высокопоставленных дамочек, оплакивающих свои деньги! Здесь понадобится любая помощь, чтобы не дать этому судну закрутиться вокруг планеты. Да, мы сами постараемся спасти свои шкуры.

Может быть, я и стар, но пока ещё могу выполнить свой долг. – Вдруг адмирал почувствовал резкую боль в груди и сделал судорожный, болезненный вдох. Лицо его побледнело. – Дьявол! Только не сейчас! Где мое лекарство?

– Трясущимися пальцами он расстегнул воротник.

Дон отвел его в сторону, чтобы усадить на кушетку.

– Посидите здесь, я найду доктора.

– Не морочь ей голову, Дон! – резко приказал Коромель, когда тот помогал ему сесть. – Она занята. Со мной ничего страшного. Это всего лишь старость.

Лунзи неслась, перепрыгивая через две ступеньки. Достигнув первой лестничной площадки, она обнаружила, что вниз по лестнице, навстречу ей, валит ещё одна толпа обезумевших пассажиров, направляющихся в банкетный зал из своих кают. Она попыталась уцепиться за перила, но была сбита с ног. Бегущая публика безжалостно пинала её. Она хваталась за ступни мелькающих над ней конечностей, стараясь подняться, но её сбивали снова и снова. Но она все ещё была внутренне мобилизована, только это и помогло ей откатиться к стене, опираясь на которую она сумела встать. Держась за стену, Лунзи собралась с силами, а потом снова двинулась к своей цели, расталкивая толпу и не обращая внимания на негодующие возгласы оказавшихся на её пути. Она миновала ещё одно человеческое стадо, стремящееся в панике поскорее забиться в безопасное место. Она знала, что ей не менее страшно, чем всем остальным, но, зажатая между самодисциплиной и чувством долга, не поддавалась – не имела права поддаваться – страху.

Следующий этаж уже практически опустел. Вспомогательный люк в метановый отсек, обычно герметически закрытый, был распахнут настежь, метан распространялся по всему кораблю, вызывая приступы тошноты. Спасательные капсулы этого этажа уже отшвартовались. Задыхаясь в жутком зловонии, с трудом подавляя приступы рвоты, Лунзи побежала к своему кабинету.

Свет в этой секции то включался, то угасал. Крышки люков, которые держались на своих местах при помощи магнитных присосок, лишившись силы сцепления, рухнули вниз, продавив полы и потолки. Она миновала их и чуть ли не ощупью нашла вход в лазарет.

Обратный путь проходил уже по пустым коридорам. Внизу Лунзи увидела, что у этой трагедии есть и другие жертвы. Грудная клетка Перкина была уже тщательно выправлена, стянута и зафиксирована. Он находился вне опасности, поэтому она оставила его отдохнуть на мягкой кушетке и отправилась осмотреть пострадавших членов команды.

– Лунзи, сюда! – замахал ей Дон из темного угла, где без сознания лежал адмирал. – У него сердечный приступ.

У Лунзи перехватило дыхание, едва она разглядела сморщенное лицо старика. Даже при красном аварийном освещении можно было увидеть, какое оно бледно-зеленое. Она опустилась на колени, раскопала в медицинской сумке гип-спрей и прижала его к руке Коромеля. Они с Доном с тревогой следили за показаниями портативного сканера, ожидая, пока жизненные показатели не улучшатся. Вдруг адмирал зашевелился, тяжело вздохнул и нетерпеливо замахал на них рукой.