– Я хочу сделать ему витаминную инъекцию с железом, – сказала Лунзи, подступая к нему с ампулой. – Он должен отдохнуть.

– Нечего отдыхать, когда люди в опасности! – невнятно пробормотал Коромель.

– Вы в отставке, сэр, – терпеливо напомнил ему Дон. – Я помогу вам подняться.

– Вам бы лучше пойти в капсулу, – обратилась к ним первый помощник капитана Шарю.

– Я не собираюсь идти в капсулу, – хрипел Коромель.

– Я останусь и помогу, Шарю, – крикнула Лунзи через плечо.

Шарю с благодарностью кивнула и дала сигнал задраивать люки в оставшихся капсулах.

– Капитан, – проговорила она в переговорное устройство на запястье. – Вы можете отдавать приказ.

– Что мы делаем? – спросил Дон, когда они помогали адмиралу идти к лестнице. – Это только повредит адмиралу. Ему требуется помощь!

– Давайте отведем его в одну из криогенных комнат. Я дам ему успокоительное, и он сможет переждать в холодном сне вместе с прочими серьезно раненными членами экипажа, пока нас не разыщут. – Лунзи чуть ли не тащила старика к палате лазарета, беспокоясь, протянет ли он до того момента, когда ему можно будет ввести криогенный препарат.

Корпус корабля снова сильно тряхнуло, и последний свет погас. Они остановились на несколько секунд. Включилась лишь аварийная сигнализация по углам огромной голограммной.

– Вот и оно, – тяжко вздохнула Чибор. – Энергоснабжение накрылось. Эти фонарики на батареях.

Кто-то из экипажа в ярости колотил по корпусу распределительной панели рядом с дверями:

– Компьютерная память сдохла. Все программное обеспечение надо будет грузить заново с керамики. Уйдут месяцы, годы, чтобы опять запустить корабль. Мы можем лишиться всего – энергии, жизнеобеспечения…

– Собираемся в одной секции на время, Найс. Так мы частично обеспечим себе среду обитания, – предложила Шарю. – Я предлагаю гидропонную секцию.

На данный момент свежего воздуха там достаточно для тех немногих, кто тут остался. Запускайте механические циркуляционные вентиляторы, чтобы поддержать движение воздуха. И подключайте аварийный маяк.

– Телеметристы говорят, что мы подошли к планете слишком близко. Никто не в состоянии будет разглядеть нас, – агрессивно возразил Найс. Его нервная система явно находилась на пределе. – Во всяком случае, мы не предполагали тут останавливаться. Гигант – единственный наш ориентир в этой системе. Мы в миллионах километров от нашей точки выхода из подпространства.

– Ты не хочешь, чтобы тебя нашли? – Шарю оборвала Найса, схватила его за плечо и встряхнула. – Пойди-ка к капитану Винлайну, посмотри, что он хочет сделать. Он на мостике.

– Ладно, Шарю. – Найс бросился к проходу.

– Здесь будет опасно, пока мы снова не запустим системы стабилизации, – повернулась Шарю к Лунзи, которая только что вернулась в голограммную. – Могу я чем-нибудь помочь?

– Принесите мне сюда фонарь, работающий на батареях, и я смогу продолжить работу. – Лунзи порадовалась, что не находится в полной зависимости ото всех этих игрушек современной медицинской технологии. Что делали бы на её месте университетские собратья-медики с Астрис Александрии без своих электронных скальпелей?

Она все ещё находилась под влиянием адреналинового выброса, стимулированного самовнушением. Когда бы его воздействие прошло, она оказалась бы почти беспомощна.

Позади неё раздался хлопок, напоминающий приглушенный взрыв. Лунзи остановилась посмотреть, что это такое. В тусклом свете она увидела, как металлические бронированные двери медленно стронулись с места, неумолимо перекрывая путь в опустевший банкетный зал.

– Сорвало зажимы! Двери закрываются! – закричала Чибор. – Берегись!

Махина острым углом шарахнула Лунзи по ребрам, отбросив её назад. Она ударилась о стену, сползла по ней на пол и, лишившись сознания, рухнула поверх тела своего пациента. К ней подбежала Чибор. Она отерла кровь с губ Лунзи и нащупала пульс.

Шарю появилась несколькими минутами позже, рассеивая перед собой сумрак лучом мощного переносного прожектора.

– Лунзи, этот подойдет? Лунзи?!

– Сюда, Шарю! – позвала Чибор, казавшаяся в красном свете бесформенной глыбой.

Шарю подбежала на её голос.

– Черт! – выдохнула она. – Дьявольщина! Положим её в камеру холодного сна вместе с адмиралом Коромелем. Мы обеспечим ей медицинскую помощь, как только кто-нибудь нас отыщет. А пока холодный сон спасет её. Давай. И вернемся к работе.

Лунзи открыла глаза и тут же снова зажмурилась от яркого резкого света, направленного прямо на неё.

– Простите, доктор, – произнес сухой мужской голос. – Я проверял ваши зрачки, когда вы столь внезапно пришли в себя. А теперь… – поверх её рук, заслонявших глаза, кто-то положил салфетку, – открывайте их постепенно, чтобы вы могли привыкнуть к освещению. Мы убавили яркость.

– Дверь закрывалась и ударила меня в грудную клетку, – пробормотала Лунзи, припоминая. – Должно быть, переломано несколько ребер. Потом я стукнулась затылком и… Догадываюсь, что потеряла сознание. – Свободной рукой она осторожно провела вдоль груди. – Это забавно. Совсем не чувствую, что они сломаны или стянуты. Я под местной анестезией?

– Лунзи? – робко окликнул её другой голос. – Как ты себя чувствуешь?

– Ти?! – Лунзи не раздумывая сорвала повязку с лица и села. От резкого перепада давления крови закружилась голова. Сильные руки подхватили и усадили её. Она щурилась в слепящем свете, пока два человека перед ней не стали видны достаточно отчетливо. Слева стоял незнакомый невысокий мужчина крепкого телосложения, судя по знакам отличия, офицер медслужбы Флота.

Другим был Ти. Он сжал руку Лунзи в ладонях и поцеловал её. Она обняла его, бормоча в недоумении:

– Что ты тут делаешь? Мы в десяти световых годах от Астрис. Погоди-ка, а где это я?.. – Неожиданно Лунзи начала осознавать происходящее и оглядела помещение, стены которого были обшиты блестящей нержавеющей сталью. – Это не мой лазарет.

Ответил ей незнакомец:

– Вы на судне Флота «Бан Сидхе». Случилась космическая авария. Помните?

Вы были ранены. Вас погрузили в холодный сон.

Лунзи побледнела и подняла глаза на Ти в ожидании подтверждения. Ти молча кивнул. Она заметила, что на лице его стало больше морщин, чем было, когда они виделись в последний раз, что кожа его потускнела. Перемены поразили и встревожили её.

– Сколько?

– Десять лет и четыре месяца, доктор, – жестко произнес судовой медик.

– Первого помощника вашего капитана услышали совсем недавно. Она и капитан провели все это время бодрствуя, следя за маяком. Корабль считали уже почти потерянным. Судно находилось в атмосфере гиганта Карсона где-то на шестьдесят процентов глубже, чем в тот момент, когда послали сигнал бедствия и сбросили спасательные капсулы. Орбита постепенно сокращалась.