class="p1">Добравшись до знакомого дерева у дальнего забора, Чикатило остановился и заозирался по сторонам. Но предосторожности оказались напрасными: на кладбище в это время никого не было, тем более в этой части.

Воткнув лопату в землю, он положил под дерево портфель, сверху аккуратно примостил свернутый плащ, шляпу, затем засучил рукава, поплевал на ладони и принялся копать.

Работал он долго, основательно. Движения были четкими, выверенными, и усталости он, казалось, не знал вовсе. К середине ночи у забора под деревом образовалась неровная, выкопанная неумелой рукой могила, больше похожая на глубокую продолговатую яму, доходящую человеку среднего роста до плеча. Чикатило выбрался из ямы, ткнул в землю лопату, достал платок и вытер руки. После чего окинул плоды своих трудов оценивающим взглядом.

В ночи яма казалась похожей на раззявленный черный провал рта. Шуршала на ветру листва, темнели в стороне, в бледном свете луны, силуэты крестов над могилами.

Чикатило убрал платок, подошел к краю ямы и заглянул внутрь. Казавшаяся бездонной чернота выглядела удивительно манящей. Подчиняясь этому странному притяжению, Андрей Романович снова спустился в яму и лег, будто примеряя на себя могилу. Он лежал на дне, глядя на звезды, не то борясь со смертью, не то пытаясь осмыслить свои с ней взаимоотношения.

* * *

Милицейские будни — это вовсе не погони, слежки, схватки с преступниками и поиски улик на месте преступления. На девяносто процентов работа сыщиков состоит из писанины и совещаний. Острый на язык Липягин однажды сказал: «Главные органы работника УГРО — это три пальца, чтобы держать ручку, и длинный язык, чтобы забалтывать начальство».

Но с тех пор как расследование возглавил Брагин, совещаний стало многовато даже для таких видавших виды зубров сыска, как Липягин или Ковалев. На очередном собрании в кабинете Брагина все сидели с откровенно недовольными минами.

Витвицкий что-то помечал в блокноте, но когда Овсянникова скосила глаза и заглянула туда, то увидела, что ее ненаглядный Виталий Иннокентьевич на самом деле рисует чертиков и всяких уродцев, которые различными негуманными способами убивают человечка с погонами полковника.

Прототип этого человечка тем временем хорошо поставленным голосом вещал, взмахивая рукой:

— Плохо, товарищи. Было сказано: энергию перестройки — в практический результат. А у вас ни энергии, ни результатов.

Витвицкий подрисовал очередному человечку с полковничьими погонами рупор, из которого летел лозунг: «Энергию перестройки в практический результат».

— Товарищ капитан, я надеюсь, вы сейчас заняты отчетом, которого я от вас вчера так и не дождался? Что вы вчера делали? — вдруг, словно почуяв неладное, обратился Брагин к Витвицкому.

Витвицкий отложил ручку, закрыл блокнот.

— То же, что и позавчера, и три дня назад: опрашивал водителей по вашему заданию, — спокойно ответил он.

— И почему результат вашей работы не отражен документально? Это халатность, Витвицкий! — раздраженно бросил Брагин.

— А по-моему, это называется другим словом, товарищ полковник, — вспыхнул Витвицкий.

Сидящий рядом Горюнов еле слышно прошипел сквозь зубы:

— Полегче, капитан. Не гони лошадей.

Витвицкий то ли не услышал, то ли не захотел услышать. Он резко поднялся, посмотрел на Брагина.

— Как это понимать? — нахмурился полковник.

— Понимайте, как хотите, Виктор Петрович, но группа занимается откровенной ерундой, — рубанул Витвицкий. — Наш преступник не дальнобойщик.

— Так-так…

— Мы ищем даже не иголку в стогу сена. Мы ищем черную кошку в темной комнате, притом что ее там нет!

— Вот ты и раскрылся, капитан, — недобро усмехнулся Брагин.

— Не смейте мне тыкать!

— Предлагаешь мне называть на вы профнепригодного? За какие это заслуги?

Витвицкий покраснел, сжал кулаки.

— Капитан! — Горюнов повысил голос так, что услышали все, но Витвицкого было уже не остановить.

— Вы можете считать меня, кем вам вздумается. Но вся ваша болтовня — чистой воды демагогия. С тех пор как вы возглавили группу, мы только и делаем, что создаем видимость бурной деятельности. А сами топчемся на месте!

Брагин вдруг резко успокоился, посмотрел на Витвицкого с довольной ухмылкой.

— Молодец, капитан! Вот теперь тебе никакие связи в Москве не помогут.

— Что ж вы за человек такой, товарищ полковник? — в сердцах воскликнул Витвицкий. — Вам так важно неудобного сотрудника притопить? А то, что у вас убийца на свободе и, возможно, прямо сейчас кого-то убивает, — не имеет значения?

— Если он сейчас кого-то убивает, это будет на твоей совести, капитан, — отрезал Брагин.

— Потому что я вчера отчет не сдал? Вы сами себе отдаете отчет в том, что сейчас говорите?

— Пошел вон отсюда! — Брагин все же не выдержал, заорал, брызгая слюной. — И лучше сам рапорт напиши, пока с волчьим билетом не вылетел!

Витвицкий вышел, громко хлопнув дверью.

* * *

Новый фильм в провинциальном городке — всегда событие, особенно если это иностранный фильм «Хищник» про невидимого инопланетянина-убийцу и с Арнольдом Шварценеггером с пулеметом. Все мальчишки городка хотели попасть в зал, но не у всех были деньги. В число неудачников попал и десятилетний Саша. Билет стоил тридцать копеек. У Саши было только двадцать пять.

— Пацаны, ну дайте пять копеек. Не хватает. Жалко, что ли? — канючил он у друзей возле кассы кинотеатра.

— Санек, ты че такой тугой? Нету, сказано же тебе, — раздраженно ответил ему короткостриженый приятель.

— Пойдем. Десять минут осталось, — позвали стриженого счастливые обладатели билетов.

— Пацаны, ну ладно вам, — снова заканючил Саша.

— Саня, харе ныть, — хлопнул мальчика по плечу стриженый. — Попроси еще у кого-нибудь. Вон сколько народа ходит.

— На кино никто не даст.

— А ты проси двушку, типа мамке позвонить, — подсказал кто-то из пацанов. — Три двушки наберешь, на билет хватит. Еще копейка останется.

Пацаны ушли. Саша вышел на ступеньки кинотеатра, печально посмотрел на прохожих. Мимо шла тетка с сумкой. Саша устремился ей наперерез.

— Тетенька, извините, пожалуйста. У вас не найдется двух копеек? Мамке позвонить.

Тетка посмотрела на Сашу так, будто сразу поняла, что он врет. Саша стыдливо отвел глаза.

— Мамке позвонить? — ехидно спросила тетка.

Саша опустил глаза, шмыгнул.

— А мамка твоя знает, что ты тут попрошайничаешь? — наседала тетка.

Саша развернулся, бросился бежать.

— Уши бы тебе надрать! — вопила ему в спину тетка, размахивая сумкой.

* * *

Спустя десять минут Саша сидел на ступенях кинотеатра. Сеанс уже начался, но пока шел журнал перед фильмом, оставалась надежда. С тоской посмотрев на двадцать пять копеек на ладошке, Саша вздохнул и поднял взгляд на улицу, на прохожих. Неподалеку он заметил мужчину в плаще и шляпе, вполне себе обычного. Саша решительно встал со ступенек, пошел наперерез мужчине.

— Извините, у вас двух копеек не будет?

Чикатило остановился, посмотрел на Сашу.

— Мне мамке позвонить надо… — выдавил из себя Саша,