не было никакой возможности. Зато теперь я знал и свою фамилию. Интересная она была, хорошая. Вот только не чувствовал я в себе доброго нрава. Все эти княгини, княжны, господа — все это претило мне. И моя попытка называться князем была лишь издевательством над всей этой системой.

Вениамин вздохнул и продолжил уже совсем другим голосом. В нем вновь слышался пряник, но где-то за спиной был и кнут.

— Так вот Макар, вижу, что ты новичок во всем этом. Но потенциал у тебя есть. Несмотря на твою ершистость, ты мне нравишься. Уверен, что и княгине Алёне Андреевне ты приглянешься. Тем более, что сила в тебе имеется. Да и внутренний стержень виден. Какого сословия будешь?

А я-то по чем знаю? Сословия — это не ко мне. Я, конечно, догадывался, что на той лодке я был не просто так. Но кто знает?

Олеся и тут пришла мне на помощь.

— Из охотников он. Семья живет на территории подконтрольной нашему роду, так что он наш.

КГБ-шник обернулся к девушке и с усмешкой на нее посмотрел.

— Было ваше, стало наше. Ты бы помалкивала Олеся Дмитриевна. На твой счет было особое распоряжение, но так и быть, я дам тебе шанс. Обмен назначит госпожа, но уверен, он будет не выгоден Мироновым. Посмотрим, насколько твоя бабка ценит избалованную и отбившуюся от рук внучку. Не исключаю варианта, что семья от тебя откажется. Вот тогда и поговорим.

Последняя фраза мне не понравилась. Слишком уж он двусмысленно это сказал. Я не стал ни во что вмешиваться, но для себя решил запомнить его! И во что бы то ни стало выяснить дальнейшую судьбу Олеси, если даже нас разведет в стороны. А что подобное случиться я даже не сомневался. Это в белой снежной пустыне, я мог еще что-то сделать. Нагло заявлять о себе или беспредельничать. Что-то мне подсказывало, что едва мы появимся в столице и возможностям одиночки придет конец. Будь Олег в сознании, будь у нас возможность пообщаться может что-то еще можно было противопоставить нашим тюремщикам до приезда в город, но не в одного. А от княжны сейчас толку не было. Она смирилась с нашим пленением. Может надеялась, что бабуля за нее вступится и произведет обмен. Не знаю.

— Макар, — снова обратился ко мне Вениамин. — За свою семью ты не переживай. С Мироновыми мы вопросы решим и семью твою под наше покровительство переведем. Обеспечим всем необходимым для дальнейшего промысла. Потеря одного охотника для семьи страшно, но не смертельно. Тем более, когда есть кому помочь.

Вот уж в последнюю очередь я думал о тех родственничках, что пытались скормить меня крокодилу. Нет, если обеспечат, то и ладно, мне-то что. Но вот давить этим на меня не удастся. Если этот психолог-самоучка решил таким образом сделать меня сговорчивей, то это он сильно просчитался.

— Как скажешь, Вениамин, — произнес я. — Пусть они ни в чем не нуждаются.

Я старался выглядеть добрым и великодушным. Каким и должен быть Добронравов, получивший шанс попасть в высшее общество, пусть и слугой, поймавший свой шанс за хвост и теперь смирившийся со своей судьбой, принявший ее и старающийся помочь оставшейся в ледяной пустыне семье. Ух, не знаю, таким ли был тот, кто сейчас сидел перед КГБ-шником или моя карикатурная театральная игра далека от истины, но не думаю, что он станет разбираться в этих тонкостях.

— Вот и отлично! Будем считать, что по первому вопросу мы договорились. А…

— Теперь второй вопрос, — перебил я Вениамина. — Что будет с княжной?

Сидящий напротив, вновь внимательно на меня посмотрел и кивнул, признавая моё прево знать.

— Её обменяют на двух-трёх наших бойцов, что попали в лапы к Мироновым.

— Бабка никогда не пойдет на такой обмен! — воскликнула Олеся. — Один на один, не больше!

— Так и я о чем! — поддержал ее Вениамин. — А это значит, что твоя княжна останется в нашем распоряжении. Либо в застенки пойдет до лучших времен, либо госпожа для нее что-то поинтересней придумает.

— Что именно? — не унимался я. — Какое особое распоряжение на ее счет было?

— Тебе это так важно? Она тебе что… — Вениамин вдруг замолчал. — Да не может быть! — произнес он и картинно прикрыл рот ладонью. — Она что, пыталась тебя стабилизировать? Вот это новость будет! Вот это позор для рода Мироновых! Княжна трахается с охотником! И ладно бы профессионалом была. Так ведь выскочка! Неумеха! Не захотела пойти по пути дара, отказалась от силы ради чего?

Я видел, как Олеся вся покраснела. Была бы сейчас её воля, она оторвала бы этому Вениамину голову и выбросила ее в окно.

— Ничего не было! — воскликнула княжна.

Я видел, что она едва сдерживает слезы.

В кончиках пальцев засвербило. Не знаю какие в этом обществе правила. Позорно ли спать княжне с охотником или это было форменное издевательство над девушкой, но я не собирался этого терпеть. Я собирался изменить этот мир? Так вот, первое правило: женщин нужно уважать!

Из положения сидя я переместился в положение нависания над засранцем. Причем моя рука плотно сжимала ему шею, а тонкие ножки разрядов уже ползли по щекам Вениамина, того и гляди дойдут до глаз.

— Только двиньтесь! — угрожающе произнес я, обращаясь сразу ко всем в салоне. — Меня вы может быть и оттащите, но молния превратит его башку в пепел. Посмотрим, как он сможет оскорблять княжну без головы.

Краем глаз я видел, как Вениамин делает успокаивающий жест рукой.

— Тихо, — произнес он. — Просто успокойся. Это у нас шутки такие. В нашем сословии принято подкалывать друг друга. Я понимаю, вы охотники — люди суровые, шуток не ведаете.

— Извинись перед ней! — велел я.

— Да за что? — удивился Вениамин. — За безобидную шутку?

— Макар, успокойся, все в порядке, — встревоженно произнесла Олеся. — Он действительно пошутил.

— Встань на колени и извинись! — гнул я свою линию.

Мне было все равно шутка это или нет. Я и так знал, что это не шутка. Немного отодвинувшись от Вениамина, я дал ему пространство подняться.

— Ну, давай, — велел я. — Не заставляй даму ждать!

КГБ-шник не двигался.

Я улыбнулся, и молнии утолщились, поползли выше.

— Ты безбашенный псих! — высказал свое мнение Вениамин. — Но нам такие и требуются.

Он нехотя приподнялся с кресла, делая все движения плавно и медленно, встал на колени и произнес:

— Простите, княжна, мне неподобающие высказывания.

Я глянул на Олесю, та все еще с испугом глядя на меня, кивнула. Хорошо. Если ей этого достаточно, то и мне сойдет. Я отпустил Вениамина, и он, потирая шею, сел