нас все ест. Тут рядом, — и указал рукой на группу двухэтажных зданий в лесочке за ручьем.

— Спасибо, — ответила тихо Аня, но не за предупреждение, а за сведения, которые услыхала.

Длительное время разведчики не знали, где находится управление по освоению оккупированных районов Белоруссии. Теперь «Белка» напала на это учреждение. Оно оказалось здесь, в кирпичном двухэтажном здании. Об этом говорила вывеска на стене у главного входа. Увидела она и мастерские по ремонту подбитых танков. Танков было стянуто много. Аня успела насчитать сорок восемь. Дальнейшему подсчету помешал офицер. Он остановился у приличного особняка с маленьким балконом. На балконе стоял седовласый мужчина в белой сорочке. Аня узнала в нем полковника. И он узнал ее.

Куликова отдала офицеру завернутое в белую салфетку содержимое из корзинки и, поклонясь, повернула назад. Но офицер остановил ее:

— Айн момент! Я вас проводил. Айн момент…

«Чуть не упорола глупость, — подумала Аня. — Меня могли бы задержать на обратной дороге. Пропуска-то в военный городок нет».

Офицер явился быстро и обратился к ней:

— По дороге один вопрос, фрау. Господин полковник просил узнать ваш адрес. Он считал, что вам ходил трудно. Он мог бы посылать за сало солдат на машина.

На какую-то минуту Аня смутилась, растерялась. Ей показалось, что ее заподозрили и хотят допытаться откуда она, кто такая. Но она тут же нашлась с ответом.

— Спасибо, господин офицер. Вы видели в прошлый раз, что я показывала господину полковнику документ. В нем был мой адрес. А насчет приезда за салом я не возражаю, но мне надо посоветоваться с фатер, мутер. Смогут ли они продавать продукты и дальше?

По пути к проходной навстречу ей попадалось много пеших солдат и офицеров, мотоциклистов, одетых в форму СС. И все они направлялись в лесочек, за ручей, к двухэтажным зданиям.

«Белка» невольно подумала: «Прав был офицер, говоря о наличии гестапо в городе». Но какое именно ведомство из гестапо? Чем оно занимается? Пока она этого не знала. Нужные сведения ей удалось получить несколько позже через красивую девушку Тамару, которая работала официанткой в офицерской столовой в Борисове и вечера коротала в обществе немецких офицеров. Она хорошо знала немецкий язык. Подслушивая разговоры офицеров, она вскоре узнала, что в городке находилось одно из управлений гестапо по борьбе с партизанами в Белоруссии, созданное по велению фюрера, по личной просьбе гауляйтера Кубе. Возглавлял его Зигфрид фон Федер, который непосредственно подчинялся начальнику войск СС и полиции при гауляйтере Кубе Карлу Ценкеру. Там же, в Печах, находился и учебный танковый полк, которым командовал полковник Кребс.

Офицер вывел «торговку» за ворота КПП и довольно любезно сказал ей:

— Ми ожидайт вас, фрау…

Но Аня в городе больше не появлялась. После удачной бомбардировки советскими самолетами учебного танкового полка фашистов и управления гестапо, в городке Печи была проведена серьезная чистка. Заподозрили в этом «Белку», а вместе с ней и тех, кто покупал у нее сало, яйца, сметану… Многих офицеров и низших чинов из охраны военного городка за плохое несение службы услали на Восточный фронт.

Созданием диверсионных групп из рабочих и служащих, работающих на железной дороге в Борисове и Крупках, вплотную занялся сам «Добрый». Явившись в штаб группы в конце октября, он обратился к новому командиру:

— Разрешите доложить об обстановке на железной дороге Минск — Орша?

— Давайте, товарищ «Добрый», докладывайте.

— В Крупках создана и уже работает подпольная диверсионная группа. Руководит ею Синяков Семен Петрович по кличке «Старик», бывший машинист водокачки. В Борисове подпольной группой руководит Микульчик Владислав Станиславович, по национальности поляк, рабочий железнодорожной станции, по кличке «Боевик». Обе группы снабжены магнитными минами, хорошо проинструктированы…

— Они уже успели «насолить» оккупантам?

— Да. Первые эксперименты прошли блестяще. При помощи магнитных мин взорвано три эшелона с горючим, направляемых на восток. Причем два из них в районе станции Приямино и один — западнее станции Славное, где нет лесов, на открытой местности.

— А что фашисты?

— Пока ломают голову. Гадают, как это могло произойти. Ведь в тех местах в те дни партизан не было.

— А как настроение у «Старика» и «Боевика»?

— Хорошее настроение. Магнитные мины им очень понравились. Без большого риска и труда, а горят целые вражеские эшелоны с бензином!

— Как без риска и без труда?

— Делаемся это просто. Станционные рабочие из группы «Старика» и «Боевика» под видом осмотра исправности колес и тормозов незаметно прикладывают магнитные мины под цистерну. Эшелон уходит со станции и в пути взрывается ровно через столько времени, на сколько запрограммирован взрыв.

— А как с минами? У нас они в резерве имеются, и можно пополнить запасы. И еще. Передайте всем товарищам благодарность от имени Красной Армии и предупредите о мерах предосторожности. Скажите, чтобы не частили со взрывами, желательно, устраивали их в ночное время и в разных местах. Иначе засекут — и все рухнет.

— Обязательно передадим ваши указания.

— А что сделано для уничтожения паровозов?

— Для этой цели в этих же группах, кроме магнитных мин, налажено изготовление угольных. В куски антрацита вставляется взрывчатка и засыпается с углем в тендер. Кочегар-немец забрасывает ее в топку, и паровоз через несколько минут взрывается.

— Результаты были?

— Да. Таким путем уничтожено уже несколько паровозов.

— Хорошо! Чувствительные удары. Я говорю об этом потому, что немцы испытывают большую нехватку в паровозном парке. Да и машиниста не сразу-то подготовишь.

Понадобилось менее месяца, чтобы выполнить поставленные Центром в телеграмме срочные задания. До подробностей оказался раскрыт фашистский гарнизон в Печах. Больше того, усилиями Бухова и Куликовой в Борисове была создана крепкая разведывательная группа, которая добывала важные разведывательные данные не только о гарнизонах оккупантов в Борисове и Печах, но и далеко за их пределами. Большая заслуга здесь принадлежала советской разведчице — официантке офицерской столовой в Печах. Успешно начали действовать на железной дороге группы «Старика» и «Боевика», за что многие их участники были награждены высокими государственными наградами.

Переполох в Борисове

— Господа! Терпению германского командования и гражданской администрации пришел конец. Мы не можем больше допустить нападений партизан и десантных отрядов на наши воинские эшелоны, колонны войск и тылы, следующие по железной и шоссейным дорогам, и, наконец, на гарнизоны, несущие службу по наведению нового порядка и умиротворению. За допущенную преступную медлительность в ликвидации лесных банд, гибель многих сотен солдат рейха и чиновников германской администрации с занимаемых постов сняты начальник гарнизона города Борисова и шеф гестапо. Оба они отправлены на фронт. Так распорядился сам фюрер. Он сказал, что только в окопах