Андрей приехал практически сразу. Он даже не стал выяснять ничего по телефону. Через десять минут мы с ним сидели в кафе «Мята Lounge» на Королёва. Он гладил меня по коленке.

– Одетую я тебя ещё больше хочу.

– Я знаю.

Я всё-таки, надела платье с туфлями.

Умирать, так умирать красиво.

– У тебя один выход – уезжай. Конечно, не навсегда. Пройдет время – вернёшься. Просто, ты себе даже не представляешь, на что способна обиженная женщина. Убить, конечно, не убьёт, но кислотой облить может.

– Так нехочется!!! Костя не сегодня-завтра приезжает! Как не вовремя, сука!!!!

– Ну, хочешь, я тебя у себя спрячу. Только учти – ты у меня из кровати не вылезешь. Можешь даже одежду с собой не брать. Я тебе не дам одеться.

И он скользнул по колготкам выше. Намного выше.

Несмотря на весь ужас моей ситуации, я загорелась. Я тоже притянула его к себе.

– Вот, когда ты научишься думать головой, а не передним местом у тебя сразу всё в жизни хорошо будет, Риточка.

– ???

– Ой, – фыркнул он. – Тебя давно уже Максим пробил… ещё лет пять назад…

Блин.

– Ты такая охуенная, – прошептал он мне в ухо на прощание. – Я люблю тебя. Как человек человека. Звони, если что. Никогда тебе не откажу.

Конечно, мы поцеловались.

Вернувшись домой, я написала Марии К. слезливую смс, что меня хотят убить. Я же переживала, что завтра четверг, думала даже остаться ещё на день.

И начала ждать мужа.

Вот и всё. Вот так, без лишних вопросов, мы едем, непонятно, куда и непонятно, зачем.

Мой муж, когда взорвалась машина, сказал: «Второй раз я с тобой до загса не поеду. В живых мы точно не останемся. Значит, наверное, зачем-то нужно, чтоб мы были вместе. Может быть, затем, чтоб я тебя исправил или от чего-то спас».

Ты даже себе не представляешь, насколько ты прав.

Как я вообще могла в нём усомниться?

Сейчас он бросил всё – работу, семью, друзей, – и уехал со мной.

Сыпал снег, и ночь была невероятно тёплой. Кристаллами снежинок блестели сугробы. Как же приятно в дороге в теплой машине подумать, глядя в окно, где на огромной скорости проносятся сосны и берёзы. И только луна неотступно следует за тобой на тёмно-синем небе. Интересно, а почему мы всегда видим только одну её сторону?

– Сегодня доедем до Свердловска. Поживем пару дней там, потом вернёмся в Челябинск и нормально соберем вещи. Я доделаю дела, и подумаем, что дальше делать. У тебя хоть деньги есть? А то я даже не планировал вообще куда-то ехать. Тебе вообще повезло, что я пиво не открыл.

Так он ещё и без денег со мной хотел уехать? Да он сумасшедший!

– Есть. Двести восемьдесят пять тысяч.

Он остановил машину.

– Сколько?! Мы никуда с тобой не поедем, пока ты мне не расскажешь, откуда у тебя столько денег.

Столько денег… Знал бы ты, сколько денег прошло через мои руки за всю мою жизнь, тебе бы это показалось ерундой.

– Ну. Я слушаю.

И мне пришлось рассказать. Я со слезами – мне было стыдно – рассказывала всё про Антошу, Максима, Костю, да и про всех остальных.

Я говорила и плакала, у меня болело горло от этих горьких слёз. Ведь ничего тяжелее нет, чем рассказывать правду, глядя прямо в глаза. С каждым словом мне было стыднее и стыднее… Это, как казнь средневековья. Средневековая пытка.

Что мы оба пережили в эту минуту… Плохо было и мне, и ему.

Он молчал. Он молчал настолько долго, что у меня заболел живот.

– Ты сейчас меня бросишь, да?

– Нет. Я тебя никогда не брошу. Тем более, сейчас. Я не отказываюсь от своих слов. Я люблю тебя, ты нужна мне.

И вот тут мне стало совсем плохо. Меня, как будто бы ударили. Чтож я за дрянь такая.

Это, правда, худшее наказание.

Вот это человек… Я слепая и тупая. Чем я смотрела? Что видели мои глаза? Золото, брильянты? Как я могла обманывать такого человека и спать со всякими Антошами? Да они мизинца его не стоят! Каким местом я думала?

– Ты шлюха. Ты в курсе? Ты просто дорогая шлюха. СОСИ.

– Что?!

– Что именно тебе тут непонятно?

– Зачем ты так со мной, мне и так плохо!

– Как? По-моему, я сейчас поступаю с тобой так, как ты этого заслужила.

– Нет. Я не хочу сейчас это делать.

– По-моему, ты только мне отказывать умеешь. Давай. Или мы никуда с тобой дальше не едем.

Никогда. Никогда не испытывайте терпение терпеливого человека. В первый раз в жизни я почувствовала себя шлюхой. Впервые. Причем очень дешевой.

P. S. Завтра будет четверг 14 февраля, и Тунгусский метеорит упадёт на землю.

Тебе не кажется, что я вышла замуж за настоящего мужчину?

– Это всё? Это всё, что я должен о тебе знать? – спросил он меня, когда мы пили шампанское в том же самом «Атлантике», в котором мы жили в день свадьбы.

– Да. Это всё, – опять соврала я.

Я очень боюсь его потерять.

Мы кричали, кусали, душили друг друга. Мы высказывали то, что было невысказано ещё с той ночи, когда в 17 лет я у него проснулась. Сколько мы не знали друг о друге!!! Дима незнал, что я уже тогда его любила, а я незнала, что он душил подушку, когда я ему долго не звонила.

Как много не знают друг о друге люди, даже, когда годами живут в браке.

А нам выпал такой шанс сейчас. Нам просто некуда было деться. Мы были вдвоём в одной машине посреди трассы Челябинск-Москва.

Я тысячу раз плакала, он сто раз пытался меня ударить, но мы выяснили всё. Всё, что годами молчали, было высказано за эти сутки. Люди годами не могут столько узнать друг о друге. Нам реально некуда было деться. Я думала, мы друг друга убьём.

За один час я его три раза возненавидела, один раз пыталась задушить, два раза ревела и четыре раза влюблялась в него снова.

Он семь раз обозвал меня шлюхой, два раза обнял, один раз поцеловал и несколько раз орал «я тебя ненавижу».

В пылу очередной ссоры он вышел из машины.

Хах! Куда? Куда он собрался?

С одной стороны было бескрайнее поле, а с другой – тёмный, без просветов, лес.

И тишина. Полнейшая. Мы одни. Одни в этом мире. Я вышла к нему. Мне сразу стало холодно, но это не оттого, что зима на улице, а от того, что мне было жутко.

– Тебе не кажется, что мы одни в этом мире?

Мы стояли вдвоём на этой зимней дороге и смотрели друг на друга.

Если мы сейчас друг друга не убьём, то мы будем самой счастливой парой за эту долгую поездку вникуда.