«Еще один заброшенный дом, — подумал Бэленджер. — Тени. Сходящиеся стены. Сжимающиеся комнаты».

Франка кинуло в пот, но не после быстрого бега. Все его существо желало, чтобы он повернулся и поскорее убрался отсюда.

«Аманда!» — сказал себе Бэленджер.

На втором этаже послышались гулкие шаги. Он побежал по лестнице, переступая через выломанные ступеньки. Шум позади заставил его приостановиться. Повернувшись, Франк увидел вошедшего в дом Ортегу.

— Подкрепление вот-вот прибудет, — сообщил тот.

— Вы уверены, что это не еще одна провокация, подстроенная мною?

— Я не сомневаюсь лишь в том, что мне очень нужно поговорить с этой женщиной.

Ортега двинулся следом за Бэленджером. Дощатые ступени трещали у них под ногами. Вот открылся коридор. Такие же лоскуты отслоившейся краски, болтающиеся под потолком, обшарпанные и затоптанные полы, стены со сбитой штукатуркой и каркасом, выставленным на всеобщее обозрение. Следующий лестничный пролет без перил. Выйдя на площадку, они прислушались, но Бэленджер уловил лишь приглушенный звук уличного движения, доносившийся издали.

— Похоже, лестница тут одна. Выйти женщина не могла, — заметил Ортега.

— Вы так думаете? А вдруг тут есть проход в другое здание?

Слева донесся какой-то звук. Бэленджер обернулся, перешагнул через дыру в полу и устремился по полутемному коридору. Под ногами скрипел песок. Они заглядывали во все открытые дверные проемы и видели почти одинаковые ободранные комнаты.

В тусклом свете Ортега присмотрелся к острым обломкам, торчавшим из стен коридора, и заметил:

— Похоже, здесь была стена, а строители ее сломали. Слишком уж длинный коридор для одного дома.

— А для двух — в самый раз, — ответил Бэленджер. — Он объединял обе эти постройки.

Они дошли до коридора, ответвлявшегося направо и уходившего в глубь здания.

— Может, даже и три, — предположил Ортега. — Вероятно, университет создает тут новый аудиторный комплекс.

Скрип заставил их резко обернуться. Он раздался где-то дальше по коридору. На козлах лежала доска. У стены они громоздились целым штабелем, рядом стояли какие-то коробки. На полу лежал огромный кусок брезента, засыпанный обрезками дерева и опилками. С верхнего этажа свешивалась веревка.

— Что такое здесь, на козлах? — воскликнул Ортега, заметив маленький серебристо-черный параллелепипед с экраном и множеством кнопок. — Сотовый телефон. — Кто-то из рабочих забыл.

— Что-то не похоже на обычный мобильник.

Ортега подошел поближе и заявил:

— Это же «Блэкберри»!

Бэленджеру никогда не приходилось пользоваться такими штуковинами, но он знал, что «Блэкберри» — это смартфон, рассчитанный на пользование Интернетом и электронной почтой.

— Они же вроде бы дорогие!..

— Несколько сот долларов, — подтвердил Ортега.

— Вы думаете, что рабочий на стройке, потратившийся на такую дорогую игрушку, оказался настолько рассеянным, что забыл ее на рабочем месте?

Они остановились перед козлами. Бэленджер протянул руку к «Блэкберри».

— Лучше не надо, — предупредил Ортега. — Если вы правы и действительно ведется какая-то игра, то это может быть бомба.

— Или же подсказка к дальнейшему пути, как в случае с видеоигрой. — Бэленджер поднял «Блэкберри».

— Когда-нибудь вы пожалеете, что не слушаетесь меня, — сказал Ортега.

Бэленджер сразу заметил, что «Блэкберри» немного толще и тяжелее обычного сотового телефона. Экран шире, кнопок намного больше — не только цифровая клавиатура, но и весь алфавит.

— По-моему, я слышу голоса у входа. — Ортега обернулся. — Вероятно, подкрепление прибыло. — Он вытащил из кармана сотовый телефон. — Скажу им, куда идти.

Тут внимание Бэленджера привлекло внезапное движение. В коридоре, поодаль от того места, где они находились, показалась белая блузка. Карен Бейли выскочила из своего убежища и кинулась наутек.

Бэленджер сунул «Блэкберри» в карман и бросился за ней, но наступил на тряпку и провалился в дыру, которую она прикрывала. По колени. По бедра. Франк схватился за веревку, свисавшую с третьего этажа через дыру в потолке. Брезент продолжал скользить вниз. Вот Бэленджер провалился уже по грудь. Веревка натянулась, удерживая его на весу.

Ортега поспешно схватил Франка за руку.

— Осторожнее, — предупредил тот. — С этой тряпкой непонятно, где кончается дыра.

Ортега, крепко державший Бэленджера за руку, сильно наклонился вперед и непроизвольно схватился за свисавшую веревку.

Та вдруг ослабла. Ортега потерял равновесие. Бэленджер вновь почувствовал невесомость и вскрикнул, когда детектив рухнул на него. Оба, вместе с брезентом, провалились в дыру. Веревка упала вместе с ними. Следом свалилось что-то еще, к чему канат был привязан наверху. Бэленджер успел лишь мельком бросить взгляд на эту штуку.

— Нет! — крикнул он, падая вместе с Ортегой.

Весь брезент сполз в дыру. Бэленджер рухнул на пол первого этажа, сверху на него грохнулся детектив. Франк чуть не лишился сознания, но тут же услышал треск, повернул голову и увидел, что с третьего этажа валится здоровенная тачка. Торчавшие доски ничуть не задержали ее. Она сломала их и полетела вниз.

— Берегись!

Но успеть сделать хоть что-то было невозможно. Тачка рухнула на спину Ортеге. Послышался хруст. Изо рта детектива вытекла струйка крови. Его лицо сразу побелело. Взгляд устремился куда-то в пространство. Бэленджер поспешил скинуть с детектива тачку, попытался привести его в чувство, хотя сразу безошибочно узнал неподвижность смерти.

Потрясенный до глубины души, он прекратил попытки отыскать пульс. Издалека до него донеслись голоса, топот ног людей, бегущих на грохот падения.

«Вот и подкрепление явилось, — подумал он, пытаясь прийти в себя после ужасного происшествия и сообразить, что же делать дальше. — Меня отвезут в участок. Придется несколько часов объясняться…»

Шаги между тем приближались.

Франк с трудом поднялся на ноги. Ощущая тяжесть «Блэкберри» в кармане, он заковылял прочь и едва успел свернуть за угол до того, как полицейские добежали до коридора. Бэленджер свернул в другой проход, потом в третий. Ему казалось, что он заблудился в лабиринте. Франк миновал несколько куч досок, козлов и коробок и оказался перед окном, куда еще не успели вставить стекло. Тяжело дыша, он вскарабкался на подоконник, не без труда перевалился через него и чуть ли не выпал наружу.

У него ныли ребра. Болели обе ноги. Левое предплечье будто что-то грызло изнутри. Несколько шагов Франк хромал, едва волоча ноги, затем все же пошел более-менее нормально. Вдоль сплошного забора он направлялся в дальний конец перестраиваемого квартала. Солнце снижалось. Машин заметно поубавилось. Студенты, иногда проходившие по улице, не обращали на него внимания.